Рыцарь и ведьма - Дэвис Мэгги (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
В первый же вечер для нее приготовили ванну – воду налили в железное корыто и оставили ее одну в огромной каменной комнате, предоставив возможность основательно вымыться желтым щелочным мылом. Ей дали также опрятную белую шерстяную одежду, похожую на монашеское одеяние, и полотняное белье. Дали ей и войлочные крестьянские башмаки, которые, правда, были ей немного великоваты, но довольно удобные. Вдобавок ей вручили кусок коричневого полотна, чтобы покрыть волосы. И только когда Идэйн находилась в зале собраний, ей разрешали снимать этот платок. Кто-то из тамплиеров, кажется командор, сказал, что ясновидящие славятся красотой своих волос, вот почему ее просят всякий раз прикрывать их. Для нее приносили медную табуретку на высоких ножках, которую тамплиеры именовали треножником. Ей было сказано, что на такой: табуретке сидят ясновидящие, и с тех пор каждый раз, когда ей задавали вопросы, ее усаживали на этот треножник.
Сначала Идэйн надеялась убедить храмовников, что не обладает никакой чудесной силой и что то, что о ней говорят, не что иное, как обман зрения или слуха. Или что люди просто ничего не поняли. В прошлом такое срабатывало.
В рядах тамплиеров Идэйн замечала Асгарда де ля Герша, и ей казалось, что в его синих глазах иногда мелькало сочувствие.
Но в ней росло беспокойство по поводу собраний тамплиеров и их нескончаемых вопросов. Идэйн почувствовала необходимость защитить себя. И, как уже бывало в прошлом, решила, что ее единственная надежда на спасение заключалась в том, чтобы все отрицать. Однако она чувствовала, что в этой толпе тамплиеров было несколько человек, готовых терпеливо ждать, пока не удастся выжать из нее правду.
Прижав кулачок к губам, Идэйн беспокойно зашагала по комнате.
Господи Иисусе! В чем же заключалась правда? И как она могла бы объяснить им свое таинственное Предвидение, никогда не покидавшее ее? Идэйн и сама не знала, что это такое. Даже когда Предвидение явственно проявлялось!
Идэйн повернулась к двери на звук поворачиваемого в замке ключа и с облегчением вздохнула, увидев Асгарда де ля Герша, приходившего каждый вечер, чтобы отвести ее на собрание.
Она тотчас увидела, что он чем-то встревожен. Выглядел Асгард, как все его братья-тамплиеры, – в мягких кожаных сапогах и длинной одежде, прикрытой белым плащом с большим красным крестом. Чтобы защитить себя от холода и сырости, проникавших сквозь каменные стены, он носил облегающий голову кожаный капюшон с завязками под подбородком. Прекрасное лицо де ля Герша было безмятежным, но Идэйн уже достаточно хорошо его знала, чтобы заметить, что на лбу у него пролегли морщины, а это означало, что что-то идет не так, как должно.
Идэйн не смогла сдержаться и испуганно отпрянула, когда он внезапно упал перед ней на одно колено, взял ее руку и поднес к губам. Преисполнившись тревоги, Идэйн попыталась вырвать руку, но тамплиер держал ее крепко.
Она почувствовала дрожь в коленях. Прежде он никогда не целовал ей рук, и она сочла интимным этот совершенно неожиданный жест. Что это, дурной знак? Может быть, ей грозит что-то страшное?
– Позволь мне, благородная девица, – хрипло сказал тамплиер и, прежде чем Идэйн успела помешать ему, притянул ее к себе и мгновенно распустил шнуровку у нее на груди. Его огромное тело подалось вперед, и он прижался лицом к ее теплой коже и покрыл поцелуями ее груди. Идэйн слышала его тяжелое хриплое дыхание.
– Я хочу тебя, – сказал он глухим голосом, – я хочу тебя – и ничего не могу с собой поделать.
В течение нескольких секунд, показавшихся ей вечностью, деля Герш не произносил ни слова. Тамплиер стоял на коленях, цепляясь за складки ее шерстяных юбок, а губы его прижимались к ее телу, наслаждаясь его теплотой и близостью.
Идэйн окаменела от страха. Она не знала, что делать. Тамплиеры и родственные им госпитальеры были известны своим целомудрием и чистотой. В эдинбургском отдалении ордена она даже пищу вкушала одна и одна ходила молиться в часовню. Немногие тамплиеры заговаривали с ней, и когда кто-нибудь из них сталкивался с ней в узких переходах, то проходил мимо, опустив глаза. Здесь царила поистине монастырская атмосфера. Идэйн знала, что вина падет на нее, если она вызовет страсть в ком-нибудь из тамплиеров. И неважно будет, виновата она на самом деле или нет. Особенно если речь пойдет о таком доблестном, безупречном рыцаре, как де ля Герш.
Идэйн стиснула зубы, стараясь преодолеть панический ужас. Она твердила себе, что не должна шевелиться.
Через несколько минут хватка де ля Герша ослабла. Он помотал головой, словно старался привести мысли в йорядок, потом медленно поднялся и тихо сказал:
– Распусти волосы.
По-видимому, они оба собирались вести себя так, будто ничего не произошло. Однако прошло несколько минут, прежде чем Идэйн собралась с силами и спросила:
– Мы… я должна сейчас идти в зал собраний?
Он кивнул.
Снимая с головы платок и распуская косы, Идэйн думала, что, если исключить внезапный порыв тамплиера, все должно идти заведенным порядком. Но она была потрясена, мысли ее путались и голова кружилась. Когда-нибудь допросы должны же будут кончиться. И что тогда? Может быть, тамплиеры вспомнят о выкупе, заплаченном за нее королем Уильямом, и в конце концов передадут ее ему?
Но что-то должно случиться, размышляла Идэйн, зашнуровывая корсаж. Воспоминание о поцелуях Асгарда было настолько живо в ее памяти, что пальцы ее дрожали и не слушались, когда она пыталась расплести косы и расчесать волосы, чтобы они свободно ниспадали на плечи и спину.
Почему он сделал это? Он желал ее. Эти слова были пугающими сами по себе. Идэйн не могла допустить ничего подобного – ее мысль работала только в одном направлении: как вырваться из тюрьмы, в которой ее держали тамплиеры. А это была самая настоящая тюрьмы, пусть даже в монастырском помещении.
Высокий тамплиер остановился, глядя на нее, потом открыл дверь. Белый кот, которому надоело сидеть взаперти, помчался по вымощенному камнем переходу, ведущему в зал собраний. Когда Идэйн и рыцарь дошли до лестницы, ведущей в зал, кот уже ждал их там.
Зал собраний помещался под круглой церковью тамплиеров. Особенностью архитектуры этого ордена были круглые церкви с алтарем посередине, и эта архитектура славилась во всем мире. Лестница освещалась дымными факелами в каменных держателях на стенах, а за залом собраний помещались склепы, тонувшие в темноте.
Кот прекрасно знал дорогу, и Идэйн поспешила за ним. Ей хотелось идти впереди де ля Герша. Когда тамплиер отворил дверь, кот метнулся вперед и оказался в центре многолюдной комнаты. Он прыгнул на руки монаха в рваном коричневом облачении, который поймал его на лету и начал внимательно разглядывать серьгу в его ушке, потом прижал кота к себе и принялся поглаживать его головку, будто они были старыми знакомыми.
В зале было с полсотни тамплиеров. Когда Идэйн в сопровождении де ля Герша вошла в него, то заметила, что взгляды всех обратились к ней. Командор стоял возле монаха в коричневом облачении. Голова его была покрыта белым остроконечным капюшоном, а лицо маской, в которой были прорези для глаз и рта.
Идэйн и прежде случалось видеть командора в этой белой маске. Никто ей не объяснил, почему он, бывший также и магистром ордена, надевал маску, появляясь в этом подземном зале собраний, и она решила, что это часть ритуала, предшествовавшего ее допросу.
– Она очень красива, – заметил монах в коричневом. У него был глубокий выразительный голос. Не выпуская из рук кота, он сделал Идэйн знак приблизиться.
Идэйн протиснулась к нему сквозь толпу рыцарей-тамплиеров. Когда она подошла к монаху достаточно близко, то заметила на его груди огромный золотой крест и золотое колесо – символ солнца. Идэйн почувствовала, как в ее сердце зашевелилась слабая надежда, и она смотрела на монаха во все глаза.
Идэйн припомнила, что монахини в монастыре Сен-Сюльпис говорили, что монахов ирландского ордена Кадди осталось немного. За всё долгие годы, что она провела в Сен-Сюльписе, только двое из них посетили монастырь. Это были двое стариков, державших путь из Ирландии, и провели они в домике для гостей всего одну ночь, прежде чем снова отправиться в путь.
