Жемчужина императора - Бенцони Жюльетта (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Морозини не договорил: в зале бешено зааплодировали, приветствуя появление Маши. Она начала петь, и за столиками воцарилось молчание, поскольку все мгновенно подпали под действие ее чар. В том числе и Альдо, который нимало не и пытался эти чары развеять, скорее наоборот. Слов он не понимал, но глубокий звучный голос, напоминающий пение виолончели, действовал на него завораживающе. И зачем только этот журналист принялся шептать ему на ухо:
– Вы знаете эту песню? Она называется «Конец пути», и в ней звучит такая боль. Наверное, Маша посвятила ее памяти своего брата? Хотите, я вам переведу?
– Вы говорите по-русски?
– Я говорю на пяти языках, при моей профессии это весьма полезно. Вот, послушайте, о чем она поет:
– Бога ради, замолчите! – сердито прошептал Морозини, которого услышанное неприятно поразило, потому что он как раз думал о Лизе и о том, как хорошо было бы слушать песню вместе с ней. – Я предпочитаю ничего не понимать: этот голос – сам по себе поэма...
– О, простите!.. Никак не могу отделаться от привычки по любому поводу демонстрировать свои таланты...
– Ничего, не обращайте внимания! В последнее время настроение у меня довольно мрачное...
– Вполне понимаю вас и постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы вам помочь!
Их взгляды встретились. И то, что прочел Альдо во взгляде журналиста, ему понравилось. Он улыбнулся:
– А я постараюсь, чтобы вам не пришлось слишком много трудиться...
Выходя в четвертом часу утра из «Шехерезады», Альдо чувствовал себя немного лучше. Под конец вечера ему удалось перекинуться с Машей несколькими словами. Она встретила его со слезами на глазах и сказала, впервые обратившись к нему «на ты» и тем самым обозначив, что между ними установилась связь:
– Прости меня! Боюсь, я втянула тебя не только в серьезную, но и опасную историю. Сегодняшнее убийство показало нам, что мы имеем дело с людьми, которые не отступят не перед чем...
– Не вини себя ни в чем, Маша Васильева! – ответил ой сжимая обеими руками ее до странности холодные пальцы. – В моем ремесле то и дело встречаешься с опасностями, потому что все исторические драгоценности опасны в большей или меньшей степени. Надеюсь, удача меня не покинет!
– Да услышит тебя господь! Но вот что я еще хочу тебе сказать: днем или ночью, в любой час, когда потребуется наша помощь, Васильевы тебя не бросят. Моим голосом говорят и мои братья. Мы будем сражаться рядом с тобой!
Она притянула голову Альдо на свою просторную грудь и поцеловала, окутав благоуханием амбры и ладана, странным образом освятившим это объятие. Затем перекрестила ему лоб.
– Спасибо! – прошептал растроганный Морозини. – Я этого не забуду!
Часть II
КРОВЬ НА ПЕРВОМ ПЛАНЕ
Глава VI
ГОСТИ МАГАРАДЖИ
Кабинет комиссара Ланглуа на набережной Орфевр нисколько не походил на своего хозяина, несмотря на то, что рабочий стол украшал букетик пармских фиалок в трогательной вазочке из голубого опалового стекла. Все остальное – зеленые папки, темная мебель и потертая «чертова кожа» обивки, – совершенно не вязалось с элегантностью обитателя кабинета. Даже довольно красивый красно-синий персидский ковер, расстеленный под столом, не намного улучшал общее впечатление, так как прикрывал паркет, который натирали уж точно никак не чаще, чем раз в году. Впрочем, помимо запаха пыли, в кабинете можно было различить тонкий аромат английского табака, а это было уже лучше.
– Наверное, ваш кабинет выглядит совсем не так, как наши здесь, в Префектуре, – произнес Ланглуа, который стоял, прислонившись к картотеке, и, покуривая коротенькую трубку, наблюдал за посетителем. – Что поделаешь, республика небогата. Прибавлю, что ковер мой собственный.
Сегодня утром комиссар был одет в темно-синий саржевый костюм со скромным гранатовым галстуком. И впервые Морозини заметил у него на лацкане маленькую розетку ордена Почетного легиона.
– Цветы, думаю, тоже вы принесли? Им редко случается расцветать в полицейском участке...
– Тем не менее в этом кабинете они стояли всегда, и я всего лишь продолжаю традицию моего предшественника, который был и моим наставником: комиссар Ланжевен, чей портрет вы видите перед собой. Великий сыщик, сейчас он уже на пенсии.
– О, месье Ланжевена я знаю!
И, поскольку брови Ланглуа поползли вверх, Альдо пояснил:
– Он старинный друг моей тетушки, маркизы де Соммьер. И я даже кое-чем ему обязан: комиссар дал мне несколько хороших советов в одном трудном деле. Может быть, передадите ему привет?
– Не премину это сделать, будьте уверены. А теперь не хотите ли объяснить, что вас привело?
– Вот это! Альдо достал из кармана кожаный футляр, в который поместили «Регентшу» после аукциона, открыл его и положил на стол.
– Я вам ее принес, – вздохнул князь. – И делайте с ней теперь что хотите!
Отложив трубку, Ланглуа взял футляр и поднес его поближе к лампе, заливавшей рабочий стол холодным светом. Потом осторожно поднял жемчужину за бриллиантовую подвеску:
– Столько крови пролито из-за нескольких граммов роскоши! Поверить трудно.
– Благодаря моему ремеслу мне слишком хорошо известно, что подобные вещи случаются гораздо чаще, чем вы думаете, но, похоже, эта вещь особенно опасна. Сегодня утром, едва рассвело, меня разбудил мэтр Лэр-Дюбрей...
– ... сегодня ночью ставший жертвой попытки ограбления. Если это действительно можно так назвать! Его, главным образом, пытались напугать, подбросив сообщение помешанного, дерзнувшего подписаться Наполеоном VI. Если оценщик не хочет поплатиться жизнью, ему следует вернуть жемчужину владельцу или отдать тому, кто выставил ее на торги. Значит, Лэр-Дюбрей вам позвонил?
– Совершенно верно, и теперь я пришел к вам, потому что с меня хватит, я сыт по горло этой историей, комиссар! Дела требуют моего присутствия дома, да и мне самому очень хочется поскорее вернуться в Венецию.
– Вы могли это сделать и раньше. Достаточно было сказать мне правду вместо того, чтобы играть со мной в прятки. Но для порядка давайте вернемся немного назад: значит, именно этот предмет и искали убийцы Петра Васильева в его квартире?
– Да, так. Его сестра хотела отдать мне жемчужину, чтобы я ее продал. Мы нашли ее вместе, а что было дальше, вы уже знаете. Зная, что последним владельцем «Регентши» был князь Юсупов, я отправился к нему, чтобы вернуть ему жемчужину, но он не захотел ее взять. Это человек... в высшей степени привлекательный и немного странный...
– Я с ним встречался и полностью с вами согласен. Я знаю также, что он продал кое-какие драгоценности, вывезенные им из России, а эту вещь, если я вас правильно понял, взять отказался? Но почему?
– Не хотел к ней прикасаться. Суеверие или предчувствие, называйте как вам будет угодно, но, как бы там ни было, он сказал, чтобы я сам занялся ею и поскорее ее продал. Вырученные деньги должны были помочь облегчить участь его соотечественников и обеспечить будущее малыша Лебре, того самого мальчика, который не побоялся выследить похитителей цыгана. Так что мне пришлось забрать «Регентшу», но оставлять у себя я ее не захотел – доверил мэтру Лэр-Дюбрею. И вот к чему все это привело.
– Почему бы вам самому не купить жемчужину или не уговорить вашего тестя? Вы ведь оба коллекционеры и, скорее всего, богаты?
– Потому что я тоже ее не хочу. Можете, если угодно, назвать меня суеверным венецианцем, но я не хочу впускать «Регентшу» в дом, где живут моя жена и мои дети. Вчерашние события только еще раз подтвердили то, в чем я совершенно убежден: любому человеку, который будет обладать «Регентшей», угрожает опасность. По крайней мере, до тех пор, пока вы не схватите этого маньяка, помешанного на короне!
