Роза и лев - Стюарт Элизабет (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Монтегью оказался настолько глуп, что обнаружил свою истинную любовь к дочери, одной из двух.
Все равно это уже был выигрыш.
Заставь человека поломать голову над непростой задачей, как спасти любимое дитя, и он растечется, как масло на горячей сковороде. Роберт, когда-то потерявший сына, мог представить, через какие душевные терзания придется пройти его врагу.
Он почти жалел Монтегью… Но лишь «почти».
Джоселин смочила холодной водой пылающее лицо Аймера, затем отжала мокрую тряпицу над бадьей. Она пыталась сосредоточить все свое внимание на раненом, но думала о том, что где-то рядом Роберт де Ленгли и ее отец решают их с Аделизой судьбу.
Несчастный рыцарь метался в жару, горячка не давала ему покоя, он растрачивал на бессмысленные движения драгоценные силы, которых и так почти не оставалось. Только сейчас Аймер хоть немного успокоился. Она надеялась, что это забытье не есть предвестник перехода к вечному покою.
Оглянувшись в поисках кого-либо, чтобы снова послать к колодцу за водой, Джоселин опять заметила кухонного мальчишку. Он всю ночь маячил где-то в отдалении, но не решался подойти поближе.
— Эй! Как тебя зовут? Адам? Сбегай к колодцу.
Мальчик схватил бадью и умчался со скоростью пущенной из лука стрелы и с такой же быстротой вернулся назад с полной бадьей. Он опустил ее на пол, не расплескав ни капли, встал на колени рядом с Джоселин и тревожно уставился на Аймера.
— Ему хуже? Да?
У мальчика был дикий взгляд, в темных глазах полыхал огонь. Казалось, что он пытается взглядом вдохнуть жизнь в умирающего.
Джоселин растрогала его мальчишеская страстность.
— Ночью у него усилился жар, но при такой ране это естественно. А сейчас… боюсь, что он… совсем плох.
Отчаяние исказило лицо мальчика. Ей стало жаль этого юнца не меньше, чем страдальца, распростертого на смертном ложе. Джоселин потянулась к худенькому плечику мальчугана, желая его утешить, но тот отпрянул.
— Я виноват! — воскликнул он. — Это все из-за меня. Пусть все знают… если он умрет, то по моей вине.
Тощая грудь мальчишки бешено вздымалась и опадала от невысказанных проклятий, обращенных к самому себе.
— Это я должен был умереть… Это я вывел ребят из лесу, это я приказал… Но я не знал, что милорд будет сражаться из-за нас.
Джоселин нахмурилась. Если обычная порка наряду со словесной, о которой ей поведал Роберт де Ленгли, привела к такому нежданному результату, то надо немедленно исправлять ошибку милорда.
— Прекрати вопить! Если ты способен хоть на что-то полезное, то помоги мне перевернуть раненого, чтобы я смогла поменять повязки. Или хотя бы позови кого-нибудь, у кого глаза не на мокром месте.
Мальчишка закусил губу и попытался овладеть собой.
— Я все сделаю, леди… если вы доверяете мне.
— Тогда возьмемся за дело, хотя это нелегко. Мальчишка был хоть и худ, но жилист и оказался достаточно силен. Вдвоем они благополучно справились с перевязкой. При виде раны мальчик судорожно сглотнул, его личико стало белым.
— Пресвятая Матерь Божья! — прошептал он.
Джоселин, стиснув зубы, делала свою работу.
Вокруг швов, наложенных ею накануне на рану, кожа покраснела, вспухла и воспалилась, но так и должно было быть. Рана выглядела не так уж плохо, но никто не мог сказать, насколько опасно нагноение.
Сделав над собой усилие, она ободряюще улыбнулась мальчишке.
— Это не так страшно, как кажется. Рана заживет. Меня больше всего беспокоит горячка. Это самый опасный враг. И тут ты мне сможешь помочь, если захочешь.
Мальчик, по-прежнему нервно кусая губы, кивнул.
— Видишь, как Аймер мечется в жару? Если он так будет шевелиться, рана вновь откроется.
Она показала Адаму, как обтирать мокрой тряпицей разгоряченное тело раненого.
— И простая вода ему поможет? — Мальчик с сомнением поглядел на Джоселин.
— Кто знает? Нам остается только надеяться… Джоселин не знала, выживет ли Аймер Брайвел.
Ответ знал только Господь Бог. Все в его руках. А вот душа и разум страдающего от чувства собственной вины мальчишки были целиком в руках Джоселин.
Пока они трудились вместе, он отвлекался от горестных мыслей и потихоньку возвращался из мира безысходного отчаяния к реальности. Он начал отвечать на ее осторожные вопросы, рассказал о своих умерших родителях и то, что помнил о своем счастливом детстве, которое окончилось с приездом его в замок Монтегью.
Ей было стыдно и тяжело слушать бесхитростную исповедь мальчишки о том, как обращались с ним здесь, тем более что ей было известно немало подробностей, которые он утаил.
Неудивительно, что Адам Каррик отнесся к Роберту де Ленгли как к божеству, и вполне понятно, что теперь он потрясен тем, что допущенная им ошибка столь непростительна и что он навеки лишился благоволения господина, помогшего ему обрести достоинство.
У Джоселин защемило сердце. Она хорошо помнила те случаи, когда терялась в догадках, чем она провинилась перед отцом, что он даже и смотреть на нее не хочет. Она помнила свои жалкие попытки угодить отцу, понравиться человеку, для которого само появление ее на свет стало уже превеликим огорчением.
Она разглядывала нестриженые свалявшиеся волосы Адама, изношенную тунику, темную от въевшейся грязи кожу, сквозь которую выпирали кости. Никто бы не признал в этом неопрятном отощавшем подростке сына знатного рыцаря и знаменитого лучника. Но внешний вид хотя бы поддается изменению, его легко можно привести в соответствие с благородным происхождением мальчика, а вот шрамы в душе, нанесенные годами унижений, сгладить способно только время.
Она подозвала к себе Мауди и поручила ей тщательно следить за Аймером. Потом Джоселин обратилась к Адаму:
— Спасибо тебе за помощь. Скоро твои услуги опять понадобятся, а теперь мы займемся тобой.
— Мной?
Джоселин кивнула.
— Ты молодой человек благородной крови, но никто этого не подумает, глядя на тебя. Если б мы жили в мирное время, ты бы готовился уже стать оруженосцем какого-нибудь лорда. Что ж, мы наверстаем упущенное. Сейчас мы отправимся с тобой в кладовые. Ты должен выглядеть и вести себя так, как подобает сыну знатного родителя.
С улыбкой она потрогала спутанную шевелюру Адама.
— Первым делом мы укоротим твою дикую гриву. Служанки тем временем подыщут чистую одежду, а еще придется тебе избавиться от грязи.
Джоселин не стала слушать возражений Адама и повела за собой в служебный флигель, где быстро была приготовлена горячая ванна и свежее белье. Несколько женщин принялись купать непокорного, отчаянно отбивающегося мальчишку.
Это зрелище и увидел де Ленгли. Он, пораженный, замер в дверях. Огромный деревянный чан был придвинут к пылающему очагу. Вода выплескивалась на пол, юбки женщин насквозь промокли. А в чане бултыхалось, визжало и извивалось какое-то странное существо, сопротивлявшееся прикосновениям мыла, скребков и мочалок.
Роберт переглянулся с солдатом, стоящим на часах.
— Этот парнишка — сын Каррика. Леди Джоселин решила выяснить, что там скрывается под грязной коркой. Вы приказали мне, милорд, — продолжал солдат, — не отходить от леди ни на шаг, но я не настолько храбр, чтобы участвовать в этой битве. Ну и задал же он им перцу! Вот уж не думал, что он такой боец при столь малом росточке. И игрушка у него между ног — то что надо!
Беззастенчивое высказывание солдата достигло ушей леди Джоселин. Она оглянулась и увидела, что де Ленгли с ухмылкой смотрит на нее. В ответ она отыгралась па мальчишке, свирепо окунув его в очередной раз с головой в воду.
Роберт приблизился к месту сражения. Вид леди Джоселин, вымокшей до нитки, привлек его особое внимание. Он решил, что ему пора вмешаться.
— Прикуси свой мерзкий язык, парень, пока не выучился пристойно выражаться при дамах. Лучше заткнись, а то я засуну тебе в рот этот кусок мыла.
Все женщины разом обратили взгляды на милорда, а Адам погрузился с головой в воду, рискуя утопиться.
