Ворон и голубка - Грин Мэри (читать книги полные .txt) 📗
Он вошел в гостиную через двойные двери. Синара заметила, что вся мебель закрыта парусиновыми чехлами. Она последовала за мужем, восхищенно оглядывая изящные кремовые панели, разделенные затейливой гипсовой лепниной. На мраморном камине стояли фарфоровые безделушки и часы из золоченой бронзы.
Твой отец смог многого добиться. Если бы титул принадлежал ему, Росс наверняка бы сумел найти способ восстановить Блек Рейвн, — заметила она. — Как случилось, что остальные братья не обладали его талантами?
Муж взглянул на нее, и Синара в который раз испытала беспощадную силу странного притяжения, существовавшего между ними. Казалось, она с каждым днем все больше поддается его очарованию, все острее сознает его присутствие. Кроме того, Мерлин обладал несомненным терпением. С той ночи, когда Синара отказалась от подарка, он ни разу не попытался предъявить свои права на ласки жены.
— Отец вложил то немногое, что унаследовал, в землю в окрестностях Лондона. Как тебе известно, город быстро разрастается, участки почти сразу же повысились в цене, и отец смог купить еще земли. Скорее всего у его братьев не было деловых способностей. Они не сумели, как отец, вовремя использовать свои возможности.
Мерлин, помолчав, отодвинул золотистую бархатную штору и выглянул в окно:
— Думаю, Сидни, отец Макса, делал все возможное, чтобы спасти Блек Рейвн, но приходилось постоянно бороться с нуждой.
— Может, нам удастся то, что не удалось ему, — пробормотала Синара скорее себе, чем Мерлину.
Настороженное выражение появилось на его лице, Мерлин пристально вглядывался в нее:
— НАМ? Я считал, что ты не желаешь иметь со мной ничего общего, Синара.
Синара, покраснев, отвернулась. Он слишком многое видел, слишком хорошо ее понимал.
— Мы муж и жена, хотим мы этого или нет, и, возможно, проведем остаток жизни в Блек Рейвне. Лицо Мерлина чуть смягчилось улыбкой:
— Возможно, — согласился он, — но я надеялся показать тебе Лондон. Как только срок траура закончится, мы начнем въезжать в свет, и ты наконец-то, хоть и с опозданием, сумеешь насладиться радостями Сезона. Ты заслужила это после всего того, что пришлось вынести из-за Феликса и нашей вынужденной свадьбы.
Он так заботился о Синаре, изумляя ее каждый раз, когда выказывал безграничную щедрость и великодушие.
— Мне бы очень хотелось этого, — прошептала она.
— Поскольку Сезон кончился, мы вряд ли встретим здесь знакомых, — пояснил Мерлин. — Почти все разъехались в сельские поместья.
— Так или иначе, не думаю, что при нынешнем положении вещей нас захотят принимать. Может, когда ты сумеешь восстановить свое доброе имя…
Она заметила, как напряглось лицо мужа, и почти обрадовалась появлению экономки. Миссис Суон проводила молодую графиню в спальни на втором этаже, и Синара облегченно вздохнула, заметив, что экономка успела постелить обе постели. Очевидно, Мерлин успел уведомить миссис Суон, что они спят раздельно, и та не нашла в этом ничего необычного — супружеские пары, принадлежавшие к высшему обществу, как правило, почти никогда не проводили ночи вместе. Между комнатами не было двери, и Синара немного приободрилась. По крайней мере здесь не придется заботиться о ключах и засовах. Каждый раз, запирая свою спальню в Блек Рейвне, она терзалась угрызениями совести…
— О чем задумалась? — спросил Мерлин, прислонившись к дверному косяку. Синара виновато покраснела:
— Любуюсь комнатой.
Спальня и впрямь была такой же красивой, как и весь дом. Высокие потолки с лепными украшениями, голубые с золотом обои с цветочным рисунком. Стеклянные двери вели на крохотный балкончик с оградой из витого кованого железа, выходивший на задний двор, покрытый клумбами и бордюрами. Двор окружала высокая каменная стена.
— Я рад, что тебе понравилось.
Подойдя к стеклянной двери, Мерлин распахнул створки. Незнакомые звуки и запахи ворвались в комнату, ошеломив Синару: цокот копыт, крики, смех, грохот колес — шум и непрестанное движение огромного города.
— Когда мы сможем навестить Брендона? — спросила Синара, внезапно встревожившись, что теперь, когда она совсем рядом, что-то может помешать увидеться с братом.
— Завтра. Сначала я должен узнать, когда его собираются доставить в Кингстон, на суд. Синара погладила мягкий бархат гардины.
— Даже если нам удастся спасти Брендона, он будет вынужден вечно скрываться.
— Нет, если сумеет доказать, что не крал колье. Бренду, как и мне, придется раскрыть, кому потребовалось обвинить его в преступлении, которого он не совершал.
— Ты считаешь, что кто-то специально заранее подстроил так, чтобы тебя обвинили в убийстве? Что ж, возможно, но кто? Между обоими случаями есть определенное сходство. Если ты и Брендон невиновны, почему этот человек взял на себя труд подставить вас? — задумчиво покачала головой Синара.
Мерлин рассеянно провел рукой по волосам:
— Не знаю, а если бы знал, неужели попал бы в такой переплет? Но преступления, в которых нас обвиняют, различны.
И неожиданно, радостно улыбнувшись, спросил:
— Значит, ты все-таки веришь, что я невиновен?
— Хотела бы верить, — вздохнула Синара, испытующе глядя на мужа.
Выражение глаз мгновенно смягчилось:
— Ты не представляешь, как я счастлив слышать это! Найди сыщики хоть какое-то доказательство того, что я замешан в убийстве отца, немедленно упрятали бы меня в Ньюгейт. На одних слухах обвинения не построишь.
— Но ты должен сделать что-то, чтобы снять с себя подозрения.
— Как будто я мирюсь с этим! — невесело рассмеялся Мерлин. — В эту минуту все мои люди пытаются узнать каждую деталь того, что происходило в ночь гибели отца. А я пытаюсь найти одного человека, который мог бы помочь мне, но пока тщетно.
Лицо Мерлина вновь тревожно потемнело, и Синара с трудом подавила настойчивое желание подбежать к мужу, ласками заставить его забыть тоску, вновь вернуть улыбку. Мерлин, рассеянно ходивший по комнате, остановился перед женой:
— Теперь, когда ты стала моей, мне есть для чего жить, — тихо сказал он. Синаре показалось, что муж хочет сжать ее в объятиях, но он лишь прошел мимо и направился к двери. — Если понадобится что-нибудь, постучи.
Ранним утром следующего дня они вошли в квадратное уродливое здание — тюрьму Ньюгейт на Ньюгейт-стрит. Синаре стало дурно от невыносимой вони, и она поспешно прижала к носу платочек, хотя пользы от этого было мало. Стражники пропускали их, с грохотом захлопывая двери. Мерлин подошел к караульному помещения и о чем-то заговорил с тюремщиками. Один из них, необычайно хорошо одетый мужчина, по-видимому, начальник тюрьмы, выступил вперед, и Синара заметила, что Мерлин вручил ему кошелек. Если все посетители были так щедры, это вполне объясняло дорогую одежду начальника. Очевидно, за право повидаться с заключенным приходилось платить, и немало. Стражник проверил корзину с едой, принесенную для Брендона, вынул из нее тарелку с холодным мясом и бутылку эля, сделал Мерлину знак забрать остальное и передал добычу напарнику.
Неотесанного вида тюремщик со связкой ключей, свисавших с пояса, повел молодую чету по темному зловонному коридору. Из-за толстых стен доносились голоса и приглушенные крики. Синара вздрогнула: руки мгновенно стали влажными от страха. Самый воздух в тюрьме, казалось, был наполнен болью и мукой. Здесь все будто застыло в ожидании.
— Ну вот, пришли, — пробормотал тюремщик, останавливаясь перед дверью, укрепленной железной решеткой.
— Ваш братец занимает лучшее помещение, чем остальные, потому что вон тот господин, — он показал на Мерлина, — был так добр, что заплатил за воришку.
— Мой брат не вор, — холодно отрезала Синара и переступила порог камеры. Слабый свет струился из крохотного зарешеченного оконца под самым потолком.
В камере стоял полумрак, и Синара с трудом различила на топчане мужскую фигуру.
— Бренд?!
Брендон пошевелился и нехотя сел. К этому времени успел появиться Мерлин, и тюремщик повернул ключ в замке. Мерлин вынул из кармана куртки связку свечей, трутовницу и ловко высек огонь.
