Золотая сеть - Бэлоу Мэри (лучшие книги .TXT) 📗

— Тише, Мэд! — Лорд Иден вспыхнул и поспешно оглянулся вокруг. — На нас смотрят. Ты сама виновата. Последний месяц ты по всему Лондону с этим Фэрхейвеном таскалась, а на прошлой неделе сказала мне, что выйдешь за него, если захочешь, и чтобы я не совал свой нос в твои дела.

— Как же плохо ты меня знаешь, если думаешь, что я способна совершить такую… глупость! — Мадлен сделала над собой усилие и снова начала вальсировать, на ходу машинально одаривая своих друзей и знакомых отсутствующей улыбкой. — Как ты мог, Дом! Надо же, выйти за сэра Хедли! Да еще и сбежать с ним!

— Но ведь ты однажды чуть не сбежала, Мэд, — напомнил ей лорд Иден. — Откуда мне было знать, что ты не попробуешь снова?

— О! Мне тогда было всего восемнадцать, — фыркнула она, — и я влюбилась в военного. Как можно напоминать об этой юношеской выходке, Дом! Можно подумать, я за четыре года совсем не выросла и не поумнела. Кстати, с чего ты взял, что я собиралась сбежать с сэром Хедли именно сегодня?

— Я его подслушал, — признался брат. — Сидел с мисс Поуп в одном из альковов, а он — по ту сторону занавеса. Полагаю, он не знал, что там кто-то есть, потому что мы… ну, мы с ней не разговаривали.

— Представить себе не могу, чем это вы таким с мисс Поуп занимались, если не разговаривали, — язвительно хмыкнула Мадлен. — Ну да ладно. С кем он говорил и что сказал?

— Его собеседника я не знаю, — ответил лорд Иден. — Но в полночь Фэрхейвен собирался сбежать с некой дамой и объяснял своему другу, что делать утром, когда все откроется.

— И ты решил, что я — та самая дама, которая собирается сбежать с ним?

— Боюсь, что так, — признал брат, одарив сестру обезоруживающей улыбкой.

— И зачем ты мне все это рассказываешь, Дом? — подозрительно прищурилась Мадлен. — Не для того ведь, чтобы я посмеялась над твоей глупостью.

— Нет, конечно. — Он виновато улыбнулся ей. — Просто в тот момент мне хотелось одного: чтобы Фэрхейвен отведал моих кулаков. Я уговорил Фейбера и Джонса отвезти тебя к Эдмунду, чтобы точно знать — ты в полной безопасности. А после разговора с Фэрхейвеном я их в саду не нашел. Скорее всего они ушли, не обнаружив тебя там. Но я решил, что все равно лучше будет предупредить тебя.

— Ты уговорил этих двоих… похитить меня? — взвизгнула Мадлен. — Полагаю, они должны были связать меня по рукам и ногам, сунуть кляп в рот и мешок на голову натянуть?

Ее брат явно чувствовал себя не в своей тарелке.

—  — Не думаю, чтобы до этого дошло. Но ты ведь сама понимаешь, Мэд, поехать добровольно ты бы не согласилась. Мне пришлось поторопиться, чтобы все устроить, времени-то у меня было от силы час. И я действительно велел им… ну, настоять на том, чтобы ты уехала с ними.

— Господи, Дом! — Мадлен одарила ослепительной улыбкой одного из своих поклонников, который ловил каждое ее движение. — Повезло тебе, братец мой. Я бы положила твою голову на тарелку и подала ее к завтраку, если бы они хоть пальцем ко мне прикоснулись.

— Ну да, я подумал, что будет лучше предупредить тебя, Мэд, на случай, если эти двое все же появятся. Между прочим, я мог бы и не говорить тебе ничего. Положение и без того не из приятных, сама понимаешь.

— Памела думала, что ты собираешься пригласить ее на вальс, — сменила тему Мадлен. — Она все время краснеет, стоит тебе появиться. И надеется, что ты заметишь ее наконец. Она определенно питает к тебе нежные чувства. Пригласишь ее на следующий танец?

— Это мое наказание? — кисло улыбнулся брат.

— Памела — моя подруга, — ответила Мадлен. — Я не считаю, что танец с ней — наказание для кого бы то ни было, Дом. Она от тебя без ума. Ты ведь у нас красавчик. Я вижу, как на тебя девчонки смотрят. И многие из них гораздо младше нас с тобой.

— Скоро нам придется объявить тебя старой девой, — усмехнулся лорд Иден. — Ты впадаешь в старческий маразм, Мэд. И не надо на меня так смотреть. Следующий тур — для твоей леди Памелы, обещаю. Видишь? Я раскаиваюсь.

Лорд Иден действительно подарил танец подруге сестры и, сам того не ведая, еще больше увлек несчастную в сети любви своим неотразимым очарованием. После этого танца уже ничто не удерживало его на балу. В мисс Поуп он разочаровался, может быть, отчасти из-за того, что во время поцелуев подслушивал разговор за занавесом. А мисс Карстарз вообще сегодня вечером не появилась, сославшись на простуду, подхваченную в Воксхолл-Гарденз несколько дней назад. А поскольку в настоящий момент он был влюблен, ее отсутствие превращало самое веселое светское мероприятие в тоскливое сборище.

Кроме того, лорд Иден до сих пор чувствовал себя неуютно после нелепого происшествия с Фэрхейвеном. Он выскочил к карете, горя праведным гневом, готовый бросить этому человеку вызов и предложить встретиться на рассвете на окутанной туманом вересковой пустоши с пистолетами в руках и в присутствии секундантов. Ему еще повезло, что Фэрхейвен сам не вызвал его на дуэль, но, похоже, его голова была забита совсем иным — неподалеку от них в тени скрывалась хрупкая леди, вне всякого сомнения ожидающая, когда удалится собеседник ее любовника.

Лорд Иден отправился после бала в один из своих излюбленных клубов в надежде отвлечься от faux pas [1] этого вечера. Если повезет, там он может встретиться с Фейбером и Джонсом и уговорить их молчать о том, что случилось, или, точнее, чуть не случилось.

Вряд ли мисс Поуп начнет болтать языком и распускать сплетни. Даже если она что-то и поняла, имя Мадлен все равно не упоминалось. Но вряд ли она вообще слышала скандальный разговор за занавеской алькова. Обратившись в слух сам, он тем не менее целовал ее с таким рвением, что она наверняка ничего вокруг не замечала. По крайней мере, когда он отпустил Мадлен, взгляд ее затуманила страсть. Может, поэтому он в ней и разочаровался. Куда приятнее целовать даму, когда не знаешь точно, позволит ли она твоей руке опуститься туда, где ей не следует быть, или пощечину даст.

Вообще-то нет ничего удивительного в том, что он пришел к столь поспешным выводам насчет Мадлен и Фэрхейвена. Однажды его сестра действительно пыталась сбежать с нищим офицером, спустя неделю после своего восемнадцатого дня рождения. Совсем недавно она заявила брату, что выйдет за Фэрхейвена, если захочет. И она вполне могла бы так поступить просто ему назло. Сестра никак не может простить ему, что он появился на свет на целых полчаса раньше ее. Хотя надо отдать ей должное, она никогда не проявляла недовольства по поводу того, что родилась женщиной, а потому не стала наследником титула.

Как же ему сегодня повезло! Это просто чудо какое-то. Лорд Иден протянул шляпу и трость лакею клуба «Будлз» и решил хорошенько поразвлечься остаток ночи.

Джеймс Парнелл смотрел на танцующих. Несколько минут назад он вернулся из игорного зала, где больше наблюдал, чем участвовал в карточных сражениях. До этого он танцевал со своей кузиной Кэролайн и еще двумя девушками, которые стояли у стены и улыбались так, как будто им было все равно, что к началу очередного тура они остались без партнера.

На душе у него было неспокойно — обычное состояние в последнее время. Молодой человек с радостью покинул загородный особняк, где он давно уже не чувствовал себя дома, где его напряженные отношения с отцом были у всех на виду и где ему никогда не дозволялось принимать участие в управлении поместьем. Но Лондон с его бесконечными раутами тоже не радовал. Он должен был сопровождать мать с сестрой почти на все светские мероприятия. Затащить отца на тихий званый ужин или музыкальный вечер еще можно, но балы, рауты и театры только для женщин, которые желают покрасоваться перед важными людьми. А лорд Бекворт предпочитал посвятить вечер книгам и молитвам.

Парнелл проводил задумчивым взглядом высокую стройную девушку в голубом. Она была немного старше других незамужних барышень, но свежесть юности еще не покинула ее. Он встречался с ней везде, куда бы ни пошел, хотя не был представлен ей и не просил об этом. Это леди Мадлен Рейн. Нельзя сказать, что она красивее всех в этом зале. Нет ничего особенного ни в ее коротко подстриженных светлых кудряшках, ни в глазах — то ли голубых, то ли зеленых, ему не представилось случая подойти поближе и рассмотреть, какого они цвета. Фигурка у нее складная, но тоже ничем не примечательная.