Неугасимое пламя - Линк Гейл (бесплатные полные книги .TXT) 📗
— О Боже, — простонала она, — сколько же можно!
Она слушала записанные сообщения, скинув коричневые кожаные туфли и разминая затекшие пальцы. «Как я могу думать об исполнителях, если у меня еще нет сколько-нибудь четкой концепции фильма», — размышляла Ребекка, направляясь в кухню и включая кофейник. В голове ее бродило множество идей, но ни одна пока не заставила ее воскликнуть: «Вот оно!» Ей хотелось сделать нечто особенное, захватить аудиторию, объединить прошлое и настоящее — словом, создать серьезное произведение, а не заурядную однодневку.
Выйдя из кухни, она прошла в спальню — свою святая святых. Светлый потолок комнаты словно раздвигал пространство, а центром всего помещения была огромная кровать со множеством подушек всевозможных форм, размеров и цветов. Справа от нее располагался телевизор, а рядом с ним, прямо на полу, груда видеокассет.
Ребекка сняла элегантные зеленые брюки, кремовую шелковую блузку и переоделась в домашнее платье, надеясь, что избавление от выходного костюма поможет ей освободиться и от владевшего ею напряжения.
Она вернулась в кухню, поставила в микроволновую печь замороженную пиццу и налила себе большую чашку кофе, добавив в него сливки и щепотку корицы.
Может быть, ей следовало принять приглашение Бена и Элли и пойти с ними пообедать?
Ребекка покачала головой. «Нет, — решила она, — это была не слишком удачная идея». Вечер в обществе бывшего мужа и его невесты был бы для нее слишком утомительным, особенно в ее нынешнем состоянии.
А собственно, в каком таком состоянии она находилась? Доставая из микроволновки пиццу, нарезая ее, поглощая пепперони с сосиской, Ребекка не переставала размышлять об этом.
«Беспокойное» — вот определение, которое она сочла наиболее подходящим.
ГЛАВА ВТОРАЯ
«Так в чем же дело, — снова задала себе вопрос Ребекка, заваривая кофе на следующее утро. — Что именно заставляет меня ощущать беспокойство?»
Она услышала резкий звонок телефона и предоставила дело автоответчику, а сама прошла в гостиную. Она порадовалась, что не сняла трубку. Звонил очередной агент, сообщивший, что сегодня же пришлет ей с курьером видеозаписи двух своих клиентов.
Ребекка свернулась на диване, вслушиваясь в шум дождя, барабанившего по оконному стеклу. Так странно и непривычно, что она дома, а не у себя в офисе, что не нужно проводить совещания, читать письма, что-то переделывать, просматривать отснятый материал.
Не в силах по-настоящему расслабиться, Ребекка поплелась в кухню за второй чашкой кофе, и телефон зазвонил снова. Сняв трубку, она услышала голос консьержа.
— Опять посылка? — переспросила она и устало повела плечами. — Да, принесите, пожалуйста, если вас это не затруднит.
Стоя у входной двери, она слушала, как поднимается их старенький лифт, и заранее приготовила для консьержа лучезарную улыбку. Он был отставным полицейским лет шестидесяти, и его присутствие придавало обитателям дома ощущение безопасности.
— Спасибо, мистер Словак. Очень вам признательна.
Высоченный, под два метра, консьерж широко улыбнулся:
— Я рад оказать вам услугу, мисс Ребекка. — Выговор выдавал в нем уроженца Бронкса.
Ребекка взвесила на руке доставленный им пакет. Очередная видеокассета.
— Я чувствую, что вас сегодня завалят такими посылками, — сказала Ребекка. — Пусть они лежат внизу, я заберу их потом. Поверьте, тут нет ничего срочного.
— Ладно, — согласился консьерж и вернулся к себе, а Ребекка отправила полученную кассету к другим, грудой наваленным на полке в ее прихожей.
С минуту она безучастно взирала на эту неуклонно увеличивающуюся коллекцию, как вдруг неожиданная мысль молнией озарила ее.
Ребекка бросилась в спальню и, пройдя оттуда в кладовую, вытащила один из чемоданов. Она пооткрывала ящики, швыряя в чемодан одежду вперемежку с бумагами, схваченными ею с ночного столика. Она бросила туда несколько пар джинсов, несколько теплых свитеров и пару практичных блузонов впридачу.
Черт возьми, не станет она торчать здесь с беспрерывно звонящим телефоном и нескончаемым потоком факсов и видеокассет. Так она никогда не сделает никакой серьезной работы.
Ей нужна перемена обстановки — место, где можно уединиться; подумать и поработать спокойно. Вдали от этой сумасшедшей толпы. И такое место у нее было.
На исходе того же дня Ребекка свернула на дорожку, ведущую к ее дому в Стоуве. Несмотря на весну, снег все еще покрывал вермонтские холмы. Большой приземистый каменный дом купался в лунном свете. Снег переливался под луной. Из главной трубы вился дымок.
Пока Ребекка ставила машину в просторный гараж, стоящий отдельно от дома и выстроенный лет сорок назад, она радостно улыбалась. В некоторых окнах горел свет, что придавало дому уютный, гостеприимный вид. Остановившись перекусить, Ребекка позвонила Робертсонам, своим соседям, и попросила растопить камин в гостиной и включить несколько ламп. Она вставила ключ в замочную скважину, втолкнула чемодан внутрь и вернулась в гараж за компьютером. Закрыв за собою дверь, она удовлетворенно вздохнула. Она не сомневалась, что здесь найдет желанный покой. Ребекка любила этот дом. Здесь она выросла, дом принадлежал ее семье с начала прошлого века, а теперь, когда несколько лет назад ее родители решили перебраться под солнце Нью-Мексико, он стал ее собственностью. Последнее время она бывала здесь редко, поглощенная своей тяжелой, изматывающей работой. Но теперь уж она наконец-то сможет расслабиться!
Вкусный запах донесся до нее из кухни. Пол там был кирпичный, а посередине возвышался большой стол кленового дерева. Тут и там было разбросано несколько плетеных ковриков. На плите стояла зеленая фаянсовая кастрюля. Ребекка подняла крышку и принюхалась. Куриный суп с рисом и овощами.
Оглянувшись, она заметила записку рядом с плитой. Она повесила пальто на стул, взяла листок и прочла:
«Дорогая Ребекка!
Я подумала, что ты приедешь голодная, и кое-что тебе приготовила. В корзинке несколько булочек, в холодильнике тоже есть продукты.
Если что-то понадобится, не стесняйся — звони. Устраивайся и приходи обедать или ужинать. Ждем».
Ребекка увидела корзиночку, украшенную плющом и прикрытую салфеткой. Николь Робертсон все делала артистически: рисовала ли она (листок в руках Ребекки был украшен очаровательной белочкой), складывала ли вещи в корзинку, так что содержимое немедленно начинало казаться восхитительным, или готовила пищу. Последнему дару Ребекка завидовала особенно, ведь ее собственные кулинарные способности не выдерживали никакой критики.
Как бы то ни было, сейчас, в десятом часу вечера, после утомительного пути из Нью-Йорка, Ребекке хотелось только переодеться, устроиться перед камином и, съев тарелку — или две — супу, отключиться.
Она так и поступила.
«Я вернусь к тебе».
Ребекка внезапно проснулась и испуганно огляделась по сторонам. Она действительно слышала мужской голос, или это было во сне? Слова прозвучали так, словно ей прошептали их прямо в ухо. Она прислушалась.
Похоже, она становится шизофреничкой. Конечно же, это был сон. Если бы в дом кто-то залез, то вряд ли стал бы объявлять ей об этом.
Но голос был слышен так ясно, так отчетливо, глубокий голос с легкими акцентом. Да-да, это был нежный южный акцент, медлительный и мелодичный. Слова звучали прочувствованно и страстно, будто торжественная клятва. Остаток сна был смутным, ей вспомнился только дурманящий запах жасмина.
Ребекка встала и потянулась. «Теперь-то уж точно пора в постель», — решила она. Часы на стене показывали час ночи.
Поднявшись в спальню, она обнаружила, что совсем забыла постелить постель. Однако сейчас она чувствовала себя слишком усталой, чтобы стелить ее по-настоящему. Все, что ей нужно, — это одно из многочисленных старинных покрывал, собиравшихся годами и хранившихся на чердаке. В юности Ребекка любила копаться там, отбирая красивые вещи для украшения спальни или гостиной. Одним из ее любимых было очень старое бело-зеленое покрывало, украшенное розами. Его когда-то вышила ее прапрабабушка в память о своей родине — Ирландии. Именно этим покрывалом ей хотелось укрыться.
