Влюбленный холостяк - Хармон Данелла (читать хорошую книгу TXT) 📗
Пальцы Эвы безвольно разжались. Пистолет выскользнул из ладони.
— Итак, мадам, — тихо проговорил герцог, поднеся ее руку к губам и целуя в ладонь. — Продолжим? Или отослать вас домой, как пай-девочку? Но тогда вы не узнаете, каково со мной в постели.
Эва отчаянно пыталась возродить в себе злость, которая защитила бы ее, — и обнаружила лишь полную беспомощность.
Паника.
Она посмотрела снизу вверх в эти черные-черные глаза. Говорят, что глаза — это зеркало души, но душа Блэкхита темнее самой темной ночи. Ей не удалось ничего прочесть в его взгляде. Ничего. А потом он прижал руку девушки к губам и мягко тронул ее кончиком языка.
Эва затаила дыхание. Ну и что осталось от ее решительности? Главное — чтобы он не догадался, как она возбуждена и как ненавидит свое тело за такое предательство.
Но герцог все понял. И победно улыбнулся: он и на этот раз выиграл… Он был хозяином положения. Она старалась сохранить над собой контроль, но оставила все попытки после того, как, облизнув кончики пальцев, он стал, едва касаясь, водить ими по гордому изгибу верхней губы Эвы, пока ее глаза не загорелись желанием.
Блэкхит опустил ресницы и, наклонившись, поцеловал ее.
Ей уже ничто не поможет. Девушка обвила руками его шею, ее губы раскрылись навстречу его настойчивому поцелую, признавая сладость поражения. И оно действительно было сладким. Она таяла в его руках, превращаясь в мягкий воск. Ее бедра приподнялись, а ноги раздвинулись в молчаливом приглашении. «Возьми меня».
Он оторвался от ее губ и принялся целовать шею. Его рука лежала у нее на груди, плавными округлыми движениями поглаживая ее. Большим пальцем он ласкал сосок через материю, которая не была для него преградой. Девушка почувствовала, как его пальцы скользнули под лиф, под нижнюю сорочку, высвобождая набухший сосок, чтобы ласкать и теребить его. Длинные, умелые пальцы, которые точно знают, что делают. О Боже, помоги ей! Ни один мужчина не должен так властвовать над ней! Страх перемешивался со страстью. Эва отстранилась, стараясь дышать ровно.
— Я передумала. Сейчас же дайте мне встать, Блэкхит, или пожалеете.
— Если я позволю вам встать, мы оба пожалеем об этом.
— Предупреждаю вас, Блэкхит.
— Конечно, предупреждаете, моя дорогая. — Однако он не обратил внимания на опасный прищур ее глаз. В ее взгляде плескались страх и отчаяние. Он был слишком занят тем, чтобы покорить ее.
— Блэкхит…
Он поднял голову и улыбнулся.
— Ну уж поскольку мы перешли к предупреждениям, то, думаю, пришло время и мне сделать свое.
— Что, — усмехнулась она, силясь вернуть хоть часть прежней бравады, — предложите держаться подальше от спальни большого страшного волка — герцога?
Он сжал губы.
— Если вы еще хоть раз дотронетесь до кого-нибудь из членов моей семьи, я найду вас… и уничтожу.
От этих слов по спине девушки пробежал мороз. Она смотрела на него, кровь стучала в ушах, когда она пыталась найти что сказать.
— Преклоняясь перед вашей изобретательностью, я презираю ничтожные методы, которыми вы воспользовались, чтобы похитить снадобье, — продолжал он. — Должно быть, вы много мните о себе. Чего стоит уловка со сломавшейся повозкой? Вы заставили моих братьев остановиться и помочь вам; и чем же отплатили им за доброту? Оглушили Чарлза и бросили его без сознания на дороге, как последний разбойник. Ведь вы могли убить его. — Черные глаза загорелись гневом. — Дай вам волю, и Эндрю мог бы погибнуть. Возможно, вы плохо меня знаете, но уверяю вас, я не церемонюсь ни с кем, кто угрожает или вредит моей семье. Эва схватила его руку и, сильно сжав ее, отпихнула от своей груди.
— Если у членов вашей семьи не хватает здравого смысла, чтобы не ездить по дорогам ночью, то они получают то, что заслуживают.
— А если у вас, дорогая, не хватает здравого смысла, чтобы держаться подальше от моей спальни, тогда получите то, чего заслуживаете… — его взгляд задержался на ее сосках, которые упруго проступали сквозь материю платья, — и, мог бы добавить, похоже, хотите.
В гневе Эва, не глядя, потянулась за пистолетом, но того не оказалось на месте. Оружие исчезло под клубком смятых простыней, от ее пальцев пистолет отделял целый ворох мягкого льна.
— Может, обойдемся без лишних слов и продолжим… наши игрища и забавы?
Она усмехнулась:
— Какая прекрасная идея.
Эва резко выбросила вперед колено. Но она попала ему не в пах, как намеревалась, а в солнечное сплетение. Это был сильный удар. Герцог согнулся и жадно ловил ртом воздух. «Отлично!» — подумала Эва. Она быстро выбралась из-под герцога, опрокинула его на кровать, вскочила на него верхом и сомкнула пальцы на шее своего врага.
Он уставился на нее с выражением недоверчивого удивления.
— Вот так легко мы можем поменяться местами, — упиваясь своей властью над поверженным противником, прошипела она. — И не забывайте об этом.
Он судорожно сглотнул.
— Мой покойный муж, граф, два года был губернатором французских поселений на Востоке, — добавила она тихо и угрожающе. — Но фактически всем заправляла я. У местных жителей я кое-чему научилась… в том числе и тому, как вывести человека из строя и защитить себя, если потребуется. Если ты еще раз перейдешь мне дорогу — я тебя убью.
Он не пошевельнулся. Они смотрели друг на друга, она сверху, он снизу. Никто не хотел уступать.
И тогда, вопреки всему, взгляд. Эвы упал на эти красивые, томные губы, с которых еще не сошла легкая улыбка. На свой большой палец, вдавленный в его шею. Разве можно не восхищаться им? Он скорее умрет, чем доставит ей удовольствие лицезреть его слабость.
В этом раунде пока боевая ничья. Эва ослабила хватку, но оставила пальцы на шее герцога, предупреждая лишнее движение.
Он лежал спокойно, большая часть его лица скрывалась в тени, но она видела эти дьявольские черные глаза, блестящие, внимательные, оценивающие…
Светящиеся триумфом.
— В самом деле, мадам… знай я, что позиция сверху убедит вас остаться, то предложил бы ее много раньше.
Эва не выдержала. Яростно зарычав, она попыталась соскочить с кровати, но запуталась в простынях и, взмахнув руками, упала на пол. Простыни потянулись за ней, и — благодарение Господу! — обнаружился пистолет, со стуком упавший на холодный просто ледяной пол.
Она схватила оружие как раз вовремя. Блэкхит прыгнул за ней с кровати, и тогда девушка повернулась и выстрелила.
Эхо выстрела прокатилось по комнате. Она увидела, как флакон со снадобьем разлетелся вдребезги, а затем кровь, заструившуюся по ноге Блэкхита, когда он, пошатываясь, сделал к ней пару неуверенных шагов, потом упал, все еще пытаясь ползти.
— Эва-а! — проревел он.
Игра окончена, больше здесь нечего делать. Схватив свою холщовую сумку, Эва кинулась к окну, распахнула его… И исчезла.
Глава 2
Он вскочил на ноги.
Ринувшись к окну и ухватившись за подоконник, он перевесился наружу.
Никого, только раскачивающаяся веревка и какое-то движение на траве далеко внизу. Через мгновение он услышал стук копыт.
За его спиной распахнулась дверь.
— Ваша светлость! Прошу прощения за беспокойство, но могу поклясться, что только что слышал выстрел! С вами все…
Люсьен отвернулся от окна.
Фелпсу, его лакею, было достаточно одного взгляда на ногу герцога, и он, побледнев, прислонился к косяку двери. Встретив суровый взгляд хозяина, он выскочил из комнаты и потопал вниз по лестнице.
Люсьен молча подошел к стулу, сел и, достав из стоявшего рядом шкафчика нож, принялся разрезать штаны. Зазубренный осколок стекла размером с палец глубоко засел у него в бедре, прорвав тонкую материю. Кровь была повсюду, она стекала по штанине, постепенно смешиваясь с образовавшимися на полу пунцовыми лужицами снадобья. Вытащив носовой платок, он ухватился за страшный осколок и, словно не чувствуя боли, стал медленно тянуть.
Кровь потекла сильнее.
Он поднял шарф и уже собрался замотать ногу поверх прикрывавшего рану носового платка, когда возвратился Фелпс, таща за собой одну из горничных, работавших в комнатах верхнего этажа.
