Десять причин для любви - Куин Джулия (читать полную версию книги TXT) 📗
— Сейчас люди навещают ее из любопытства, — продолжала Оливия. — И, — добавила она, угрожающе сузив глаза, — из жестокого злорадства. Но не сомневайся, Себастьян, едва шум утихнет, ее никто не будет принимать. Если только вы не вмешаетесь в эту ситуацию. И немедленно.
— Только, пожалуйста, не говорите мне, что правильным поступком будет предложение руки и сердца, — промолвил он. Как бы прелестна ни была мисс Уинслоу, он никак не считал, что его проступок требовал такой жертвы.
— Разумеется, нет, — сказала Оливия. — Вам нужно просто нанести ей визит. Показать обществу, что вы по-прежнему находите ее очаровательной. И вы должны вести себя в высшей степени пристойно. Если выкажете хоть намек на соблазн, ее репутация будет погублена.
Себастьян открыл было рот, чтобы отделаться каким-то привычным легкомысленным замечанием, но тут копившееся в нем раздражение выплеснулось наружу, и он не мог сдержаться.
— Почему, хотел бы я знать, люди, знающие меня несколько лет, а многие даже десятки лет, считают меня человеком, способным из мести совратить невинную молодую леди? Я что — похож на чудовище?
Он выждал минуту, но Оливия не нашла ответа. И, судя по молчанию, не нашел его и Гарри, который наконец бросил притворяться, что читает газету.
— Это не праздный вопрос, — сердито продолжал Себастьян. — Разве я когда-нибудь вел себя так, чтобы обо мне могли подумать такое? Скажите, что я натворил, чтобы меня считали злобным негодяем? Я искренне этого не понимаю. Знаете ли вы, что я никогда, ни разу не спал с девственницей? — Он обратил этот вопрос к Оливии, потому что был потрясен и оскорблен.
— Хватит, Себастьян, — тихо произнес Гарри.
— Нет, уж давайте разберемся до конца. Я хочу понять, что, по мнению всех этих господ, я намереваюсь сделать с мисс Уинслоу после того, как я ее соблазню. Бросить ее на произвол судьбы? Убить и бросить ее тело в Темзу?
Какое-то время его кузены не могли найти слов и просто молчали. Это был первый раз на их памяти, когда Себастьян повысил голос.
Он этого не делал никогда!.. Даже Гарри, знавший его с детства, бывший с ним в школе и в армии, никогда не слышал, чтобы он повысил голос.
— Себастьян, — мягко произнесла Оливия. Она протянула руку через стол и положила на его пальцы, но он отодвинулся.
— Вы так обо мне думаете? — требовательно спросил он.
— Нет! — воскликнула она. Глаза ее наполнились ужасом. — Конечно, нет. Но я знаю ваш образ жизни… Куда вы пошли?
Он уже был на ногах и стремительно направлялся к двери, резко бросив на ходу:
— Нанести визит мисс Уинслоу.
— Только не нужно это делать в таком настроении, — промолвила она, поспешно вставая из-за стола.
Себастьян остановился и посмотрел на нее.
— Я… э-э… — Она бросила взгляд на Гарри, тоже поднявшегося на ноги. Он отозвался на ее молчаливый вопрос лишь легким поднятием бровей и кивком в сторону двери.
— Наверное, мне стоит поехать с вами, — сказала Оливия. Она нервно глотнула и поспешно положила руку на предплечье Себастьяна. — Это будет выглядеть приличнее. Как вы думаете?
Себастьян коротко кивнул. По правде говоря, он теперь вообще не знал, что ему думать. А может быть, ему это уже было все равно.
Глава 13
— Бренди? — промолвила леди Викерс, протягивая бокал.
Аннабел покачала головой. После второго дня приема визитеров вместе с бабушкой, которая в обычное время не могла встать с постели раньше полудня без поддержки крепкого спиртного, она осознала, что ей лучше до обеда придерживаться лимонада или чая.
— У меня от него заболит живот, — откликнулась Аннабел.
— От этого? — Леди Викерс с любопытством взглянула на бокал. — Как странно. А я от него чувствую себя… безмятежной. Настроение улучшается.
Аннабел кивнула. Никакого другого ответа ей в голову не приходило. В последние несколько дней она провела с бабушкой больше времени, чем за весь предыдущий месяц. Когда леди Викерс велела ей относиться к скандалу как истинная леди, она имела в виду также и себя, и это, видимо, означало находиться при внучке безотлучно.
По мнению Аннабел, это было самым убедительным и реальным проявлением любви, которую бабушка когда-либо ей выказывала.
— Что ж, одно могу сказать, — заявила леди Викерс, — хоть из-за скандала, но я в эти дни повидала больше своих друзей, чем за многие годы.
— Друзей? — улыбнулась Аннабел.
— По-моему, вся эта шумиха стихает, — продолжала леди Викерс. — В первый день у нас было тридцать три посетителя, во второй — тридцать девять, а вчера — всего двадцать шесть. Всего девяносто восемь. Почти сто.
Аннабел растерянно открыла рот:
— Вы считали?
— Конечно, считала. А как же иначе? А что делала ты?
— Э-э… сидела в кресле и старалась выглядеть как леди. Бабушка хихикнула:
— Тебе, вероятно, не пришло в голову, что я могу сосчитать такое большое количество. Вот что значит способности к арифметике.
Аннабел задохнулась, начала заикаться и пожалела, что отказалась от бренди.
— Пф-ф! — отмахнулась от ее смущения леди Викерс. — У меня масса скрытых талантов.
Аннабел кивнула, но, по правде говоря, она сомневалась, что жаждет увидеть появление других бабушкиных талантов. Уж слишком все они были… своеобразные.
— У леди должен быть неприкосновенный запас тайн и скрытых возможностей, — продолжала бабушка. — Это важно знать тебе уже сейчас. — Она отхлебнула бренди, удовлетворенно вздохнула и сделала еще глоток. — Когда выйдешь замуж, поймешь, что я имею в виду.
Девяносто восемь визитеров — сосчитала Аннабел в уме. Девяносто восемь человек навестили Викерс-Хаус, жаждая поглазеть на последствия скандала в клубе. Или распространить его. Или сообщить ей, как широко оповещена о случившемся светская общественность.
Это было ужасно.
Девяносто восемь человек! Она невольно сгорбилась и как-то осела на стуле.
— Сиди прямо! — рявкнула бабушка.
Аннабел подчинилась. Возможно, все-таки не девяносто восемь: некоторые приходили по два раза. А леди Туомбли вообще являлась каждый день.
А где все это время был мистер Грей? Никто этого не знал. После той печально известной стычки в клубе его никто не видел. Аннабел не сомневалась, что так в клубе все и произошло, потому что ей твердили об этом девяносто восемь раз.
Однако Аннабел, пожалуй, на него не сердилась. Он не был виноват в этой истории. Она должна была сообщить ему, что за ней ухаживает его дядя. Она могла предотвратить этот скандал. Это было ее упущением. Она провела три дня злясь, чувствуя неловкость, ощущая себя мелкой врушкой, и ей некого было винить, кроме себя самой. Если бы она открыла ему правду, пусть не в тот момент, когда узнала его имя, но хотя бы когда они встретились в Гайд-парке…
— Визитеры, миледи, — провозгласил дворецкий.
— Первые за этот день, — сухо проронила леди Викерс. Или насмешливо? — Кто это, Джадкинс?
— Леди Оливия Валентайн и мистер Грей.
— Давно пора, — буркнула леди Викерс и, когда Джадкинс провел гостей в комнату, повторила то же, только с большим напором: — О чем вы думали раньше? Почему так затянули с визитом?
Аннабел готова была провалиться сквозь землю от стыда.
— Я был болен, — вежливо произнес мистер Грей и с кривой полуулыбкой показал на свой глаз.
Глаз выглядел ужасно. Красный, слегка опухший, украшенный черно-лиловым синяком, простиравшимся от внешнего его края и вокруг всего глаза. Аннабел громко ахнула, будучи не в силах сдержаться.
— Да, смотреть на меня страшно, — пробормотал он, склоняясь к ее руке с поцелуем.
— Мистер Грей, — сказала она, — мне так жаль, что с вами случилось такое.
— А мне, — произнес он, выпрямляясь, — он даже нравится. Создается впечатление, что я не перестаю подмигивать.
Губы Аннабел начали растягиваться в улыбку, но она постаралась ее сдержать.
— Довольно жутко наблюдать это со стороны, — согласилась она.
