Шелковые нити - Райан Патриция (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
– Хью! – Джоанна потянулась за вуалью, но Хью убрал ее в свой кошелек.
– Просто грех прятать такие прекрасные волосы, как у тебя.
– Смертельный грех, миледи, – согласился Роберт. Свирепо глянув на брата из-под опущенных ресниц, Джоанна сунула ноги в туфли.
– Папа! Папа! – раздался детский голос, и к Роберту подбежала светловолосая девчушка в белом платье.
Он подхватил ее на руки, улыбаясь.
– Это моя дочь, Кэтрин. Кэтрин, поздоровайся с сэром Хью и леди Джоанной.
Девочка – на вид ей было лет пять – отвернулась, спрятав лицо на плече у отца. Роберт простонал сквозь смех:
– Чем это таким липким ты вымазалась?
– Вяленым инжиром, – сообщила молодая женщина – очевидно, Маргарет, – подходя к ним со второй девочкой, совсем крошкой, на руках.
Роберт представил свою кузину и младшую дочь, которую звали Беатрикс, Хью и его сестре. Леди Маргарет мало изменилась со времен их юности. Миловидная и румяная, с кроткими карими глазами, она была одета в скромную шерстяную тунику и простую накидку, более приличествующие вдове, чем незамужней девице, но ее светло-русые косы были непокрыты. Хотя ей было под тридцать, она так и не вышла замуж, отказываясь от всех брачных предложений.
– Ты ела инжир? – спросил Роберт, взяв Кэтрин за подбородок и рассматривая ее лоснящееся личико.
Девочка энергично закивала.
– Можно попробовать? – Он слизнул с ее тугой щечки липкую массу, вызвав у нее приступ смеха. – М-м… вкуснятина.
Младшая девочка потянулась к отцу, протягивая пухлые ручки. Роберт опустил Кэтрин на землю и взял малышку у кузины. Его взгляд остановился на губах Маргарет.
– Вижу, ты тоже отведала инжира, – улыбнулся он. Пристроив Беатрикс на своем бедре, он протянул руку и стер большим пальцем остатки лакомства с нижней губы кузины. Румянец на щеках Маргарет стал гуще, и они оба быстро отвели глаза.
Джоанна покосилась на Хью.
– Отлично! – Хью хлопнул в ладоши, заставив себя улыбнуться. – Кто хочет пойти на скачки?
– Он любит ее, – сказала Джоанна брату, когда они прогуливались вдоль столов под полосатыми тентами, ломившимися от заморских товаров. Чего здесь только не было: кожаные башмаки из Кордовы, индиго из Иерусалима, стеклянные изделия из Венеции, соболиные и горностаевые шкурки из северных стран – и повсюду, наполняя воздух терпкими ароматами, огромные подносы душистых специй из далеких и удивительных земель.
– Ничего подобного, – возразил Хью.
– Разве ты не видел, как они ведут себя друг с другом? Все эти Взгляды и жесты? Посмотри на них. Они держатся как семья.
Роберт и его кузина шли впереди, пробираясь сквозь толпу. Беатрикс спала, склонив головку на плечо отца, а Кэтрин, неутомимо сосавшая два пальца, шла, держась за руку Маргарет. Время перевалило за полдень, и дети устали.
– Они не могут пожениться, – заявил Хью, помедлив, чтобы полюбоваться редкостями с Дальнего Востока: резным черным деревом, жемчугом, ляпис-лазурью, амброй и мускусом. – Они троюродные брат и сестра.
– Троюродные братья и сестры женятся сплошь и рядом, – возразила Джоанна. – И даже двоюродные. – Хотя церковь запрещала брак между людьми, связанными даже отдаленным родством, этот запрет повсеместно нарушался. – Неужели Роберт настолько набожный?
– Его родители набожные, а он преданный сын.
– А если бы не они, – настаивала Джоанна, – он женился бы на Маргарет?
Хью тяжело вздохнул.
– Когда-то они были влюблены друг в друга – в юности. Но все это давно кончилось.
Роберт с Маргарет остановились у прилавка, за которым темнокожий язычник торговал сластями, воском, изделиями из слоновой кости, а также экзотическими фруктами и орехами. Роберт положил руку на спину кузины, указывая на двух обезьянок, лопотавших в клетке.
– Они живут под одной крышей, – заметила Джоанна. Хью пожал плечами.
– Ты тоже живешь под одной крышей с Грэмом. Ее щеки загорелись.
– Это не одно и то же. Мы с сержантом… никогда…
– И они тоже никогда. Даже если Роберт все еще влюблен в нее, он слишком благороден, чтобы скомпрометировать Маргарет, зная, что не может жениться на ней.
– А разве нельзя получить разрешение папы?
– Лет двенадцать назад он обращался с петицией в Римскую курию, но получил отказ. Они с Маргарет были в отчаянии, но справились с собой.
– Ему следовало жениться на Маргарет без благословения папы.
– Возможно, но все это в прошлом. – Хью обнял сестру за плечи и посмотрел ей в глаза. – Он хочет снова жениться, Джоанна. Это прекрасный шанс для тебя.
– Ты говорил, что он хочет жениться, чтобы у его дочерей была мать. Но у них уже есть Маргарет, и, похоже, они обожают ее – как и он сам. Зачем ему заменять ее кем-то другим?
Хью пожал плечами:
– Не знаю. В конце концов, он мужчина с соответствующими потребностями. Да и какая разница? Ему нужна жена, и он готов подумать о тебе в этом качестве. Роберт хороший человек, с благородной кровью и внушительным состоянием. Из него получится отличный муж. Не отвергай его только потому, что тебе кажется, будто он все еще влюблен в Маргарет. С этим давно покончено.
Роберт переложил спящую Беатрикс на плечо Маргарет и протянул несколько монет темнокожему торговцу. Тот выбрал из горы фруктов, высившейся на столе, три апельсина и вручил их покупателю. Отступив на шаг, Роберт подбросил апельсины в воздух и принялся жонглировать с ловкостью настоящего артиста, к восторгу кузины, наградившей его смехом и аплодисментами. Кэтрин сонно хихикала, обхватив одной рукой ноги Маргарет и не выпуская изо рта пальцев другой руки.
Роберт гордо улыбался в ответ на восторги Маргарет, ни разу не взглянув в сторону Джоанны.
Глава 11
Грэм провел день в размышлениях о собственной глупости, продолжая без особого рвения наблюдать за домом Рольфа Лефевра.
В полдень ставни на окне в спальне открылись. Грэм подскочил на постели, морщась от боли в ребрах. За все время, что он провел здесь, эти ставни не открывались ни разу. Правда, стояла необычайно теплая погода. В окне появилась служанка, Этель, и протерла тряпкой подоконник, беседуя с кем-то – со своей хозяйкой? – через плечо. Закончив, горничная отошла от окна, и некоторое время Грэм не видел ничего, кроме стены, обшитой панелями, и балок на потолке спальни.
Вновь появилась Этель, качая головой и указывая на окно. Сцепив руки в молитвенном жесте, она умоляюще улыбалась кому-то внутри комнаты, затем с выражением смирения закрыла ставни.
Грэм еще немного подождал, наблюдая за окном, но ставни так и не открылись. В середине дня он прикрыл окно, выходившее в переулок. В это время по переулку обычно проходила Олив, относившая тоник в дом Рольфа Лефевра. Дождавшись когда девушка проследует в обратном направлении, Грэм открыл ставни, чтобы впустить свежий воздух.
Он снова улегся на подушки и возобновил безжалостное самобичевание, не прерываясь даже на беседы со знакомыми, поскольку ни Томас, ни Леода не появились у его окна. Леода скорее всего занималась своим ремеслом на ярмарке в Смитфилде. Грэм улыбнулся, вспомнив, как они в детстве болтались на ярмарке, подглядывая за проститутками, выходившими на промысел. С раскрашенными лицами, в вызывающих платьях, они всегда выделялись в толпе. Мальчишки перешептывались между собой о том, что эти женщины вытворяли за деньги в соседней роще. Порой потаскушки перехватывали их взгляды и подмигивали, а то и манили их к себе, зазывно улыбаясь. Мальчишки поспешно отворачивались и бросались врассыпную, как мыши.
Вскоре после того, как колокола на церкви Святой Марии отзвонили вечерню, на подоконник окна, выходившего в переулок, запрыгнул Манфрид, черно-белый кот Джоанны, и просунул голову через прутья решетки. Он все еще делал это время от времени, словно надеялся, что Грэм рано или поздно исчезнет. По словам Джоанны, кладовая была излюбленным убежищем Манфрида до того, как там поселился Грэм.
