Моя долгожданная любовь - Грегори Джил (бесплатные книги полный формат txt) 📗

Когда она бодрствовала, все ее мысли, не связанные с повседневными трудами, были о Джиме. Она отчаянно скучала по Джиму, ей так хотелось быть рядом с ним, что душа изнывала от тоски. Хотя индейцы приняли ее в свою общину, она чувствовала себя чужеродным телом среди них, врагом, и часто ее охватывало острое беспокойство в те моменты, когда, проходя мимо группы парней или женщин, она замечала, как они перешептывались между собой. Женщина-антилопа познакомила ее со многими другими пожилыми женщинами племени и несколькими более молодыми, и, хотя они охотно показывали ей, как пользоваться каменным молотком для забивания в твердый грунт столбиков при сооружении типи, как колоть дрова и как делать суп погуще, добавляя в него высушенную на солнце и растертую в порошок индейскую репу либо плоды опунции, она ощущала в них какую-то обиду, какое-то отчуждение, и это усугубляло ее одиночество. И в эту минуту, когда девушка шла в лагерь со своей ношей, она робко улыбнулась женщине по прозвищу Серая голубка, также возвращавшейся с грузом хвороста, однако ширококостная женщина с мрачным лицом только пробормотала что-то в ответ и скрылась в своем жилище.

— Наездница-в-бурю.

Она обернулась, когда услышала свое индейское прозвище и увидела, что к ней подходит Два медведя, облаченный в богатое, узорчатое одеяние из оленьей кожи, приличествующее вождю; две косички болтались у него на плечах, а спину прикрывала накидка из волчьей шкуры.

— Отнеси хворост Женщине-антилопе и приходи ко мне. Мне нужно поговорить с тобой — для этого сейчас самое подходящее время.

— Хорошо, Два медведя.

Брайони смотрела ему вслед, пока он широким шагом шел через лагерь. У нее не было возможности поговорить с ним с того самого утра, когда вождь решил сохранить ей жизнь и оставить с племенем. Теперь ее одолевало беспокойство: о чем он собирается беседовать с ней? Девушку внезапно охватил страх, не передумал ли вождь, не захотел ли избавиться от нее, но она постаралась не думать об этом, входя в свое типи, заверив себя в том, что Два медведя не похож на человека, который ставит под сомнение свои собственные решения или меняет их по прихоти, и в том, что он наверняка не мог услышать каких-либо жалоб в ее адрес ни от Женщины-антилопы, ни даже от Быстрого оленя. Первая, довольная тем, что хоть кто-то делит с ней бремя повседневных забот, хвалила Брайони за усердие, а у ее сына тоже не было никаких оснований укорять ее.

И все же… беспокойство не оставляло ее. Она сообщила старухе о приказании вождя, вышла из типи и направилась к его жилищу. Тревожные мысли заставили ее замедлить шаг.

Войдя в его типи, она снова, как и в первый раз, отметила, что оно гораздо более просторное и богаче украшено, чем другие жилища лагеря. Красивые узоры из бисера оттеняли многочисленные бизоньи шкуры, составлявшие стены типи, а шкуры животных и одежда, сложенные в углу, были декорированы сложными рисунками из игл дикобраза. Ее внимание привлек огромный щит из сыромятной кожи, висевший над почетным местом, где хранилось оружие. Ей представилось, как вождь, высоко подняв свой щит, издает боевой клич. Затем ее взгляд упал на великолепный, отделанный бисером головной убор вождя с каскадом крашеных перьев. Да, в этом облачении, с щитом и другими церемониальными боевыми принадлежностями Два медведя поистине должен иметь весьма представительный вид.

По его указанию она села напротив. На этот раз в центре типи не было костра. В жилище было темно и тихо. Сидя перед вождем, Брайони почувствовала, что немного успокаивается. За время нахождения у индейцев она кое-что узнала о вожде и его племени, состоявшем из то ли семидесяти, то ли восьмидесяти шайенов, и ей теперь представлялось, что он — мудрый и добросердечный человек, на которого можно надеяться, что он человек слова. Два медведя был членом совета мира, состоявшего из сорока четырех вождей, управлявших всеми шайенами, и был избран на этот пост благодаря уравновешенному характеру, доброте и благоразумию. В качестве члена совета мира шайенов он считался отцом для каждого соплеменника, и заботился о благосостоянии каждого мужчины и каждой женщины. Военная политика цисцистас определялась вождями различных обществ воинов, но член совета сорока четырех был высшей властью в племени и пользовался уважением даже самых видных воинов.

Всматриваясь в вождя в ожидании того, что он намеревается сказать, Брайони сообразила, что он заслуженно занимает свой пост. Его лицо выражало силу, но также доброту и мудрость. На сердце у девушки стало несколько легче, ее опасения понемногу рассеивались. Она разжала крепко стиснутые кулаки и положила руки на колени, а Два медведя посмотрел на нее и улыбнулся:

— Я слышал о тебе много хорошего, Наездница-в-бурю. С тех пор, как ты оказалась среди нас, ты делаешь успехи.

— Благодарю, Два медведя. — К вящему удивлению девушки, от его похвалы у нее запылали щеки. Она даже не представляла, что его одобрение так важно для нее, пока он не высказал эту похвалу. — Я стараюсь освоить обычаи цисцистас. Женщина-антилопа — хороший воспитатель.

Он кивнул:

— Да, она говорила мне о твоем усердии. Это хорошо.

Замолчав, он вгляделся в нее своими проницательными черными глазами.

— Когда ты пришла к нам впервые, Наездница-в-бурю, мои люди — Много-Орлиных-Перьев и Быстрый олень — говорили со мной о твоем прибытии и о моей на'ц, Поющей оленихе. Ты помнишь?

— Да.

— Ты слышала о гибели Поющей оленихи? Знаешь, что случилось в том месте, которое белые люди называют «Каменный ручей»?

Брайони знала. После ее настойчивых расспросов Быстрый олень вкратце рассказал ей эту трагическую историю.

Десять лет назад мирный лагерь шайенов, располагавшийся всего в тридцати милях [13] от Форт Виета, подвергся нападению белых солдат. Несмотря на то что над типи вождя в знак лояльности по отношению к США развевался американский флаг, несмотря на то, что в тот период Два медведя готовился подписать соглашение с правительством и расположился лагерем с разрешения и одобрения властей, солдаты жестоко расправились с мужчинами, женщинами и детьми индейцев безо всякой на то причины. На глазах у вождя были убиты его дочь, девочка, которой минуло всего шестнадцать, жена и множество других соплеменников. Каким-то чудом ему и нескольким индейцам удалось скрыться и избежать смерти. Быстрый олень и около дюжины других воинов в тот день были на охоте, и по возращении нашли на месте лагеря лишь страшные следы кровавой бойни, оставленные белыми. По свирепому выражению лица Быстрого оленя Брайони поняла, что такого индейцы не забудут никогда.

Брайони и сама не могла удержаться от приступа удушья и сдавленного горестного восклицания, когда услышала, что среди зверски убитых была молодая беременная жена Быстрого оленя. Воспоминание о ее собственной недавней беременности и потере ребенка невольно заставило ее пощупать свой живот, когда она услышала о гибели Маленькой звезды. И теперь, памятуя обо всем этом, она подняла глаза на вождя и серьезно кивнула:

— Да, я знаю о Каменном ручье. То, что сделали белые солдаты, было ужасно.

— Таких побоищ было много. Мой брат Черный котел еле-еле избежал подобной гибели у Песчаной реки, когда солдаты полковника Шивингтона напали на такой же мирный лагерь. Зато в следующий раз, когда генерал Кастер послал своих солдат напасть на ни в чем не виноватых жителей деревни на реке Уашита, Черный котел не сумел убежать. Вместе с ним тогда погибло не менее сотни моих людей.

В знак печали Два медведя грустно поднял руку.

— У белых людей нет никакой жалости по отношению к нам, Наездница-в-бурю. Они убивают наших бизонов, грабят нашу землю и истребляют наших женщин и детей. Потом они пытаются поместить нас в резервации, заставить нас жить по их законам и отказаться от наших традиций. — Он снова медленно покачал головой: — Мы, та часть племени, членом которой ты стала, жили в резервации. Мы воевали, чтобы отомстить за бойню у Каменной реки, но в конце концов совет сорока четырех решил, что это может лишь привести к гибели еще большего числа шайенов, и мы согласились поселиться в резервации, на земле, которую белые люди именуют Индейской территорией. Но мы не смогли остаться там.