Искренне Ваша - Берд Джулия (бесплатные версии книг TXT) 📗
– Лучше бы я остался в конторе, – пропыхтел Хардинг, тяжело отдуваясь.
– Чушь! – отозвался Джек. – Вам необходим моцион. Вы только посмотрите на себя, Хардинг: в корзине у вас лежит хлеб да вино, а вы тащите ее, будто неподъемный груз!
– Это несправедливо, сэр. Мне досталась самая тяжелая корзина. Кстати, сомневаюсь, что мы с миссис Брамбл найдем общий язык, пока вы с мисс Крэншоу будете отсутствовать. Она уже в летах.
– Хардинг, а я думал, вы лучше разбираетесь в людях. Или вас сбила с толку седина? Лайза говорила, что ее тетушке всего пятьдесят семь. Вы лишь несколькими годами моложе ее. Если дама седовласа, это еще не значит, что у нее ледяное сердце. Да еще вас ввела в заблуждение ее глухота. Но она оглохла еще в детстве, а не от старости. Сядьте с левой стороны от нее и можете сколько угодно жаловаться на деревенскую грязь, а она будет только кивать, делая вид, будто все понимает. Такой расклад вас устроит, старина?
Хардинг сердито сопел.
– Проклятая флора и фауна, – проворчал он, отмахиваясь от мухи.
Дойдя до заброшенной церкви, Лайза свернула па кладбище, где бурьян почти скрывал из виду надгробия с полустершимися эпитафиями.
– Вот мы и на месте, – объявила она, улыбаясь мужчинам. Но тепло ее глаз предназначалось только Джеку. Взгляд медлил на нем, дразнил и обжигал. Сердце Джека замерло, когда он узнал то, что видел у многих женщин, но никогда – у Лайзы: неприкрытое вожделение. Дерзкое влечение плоти. У него пересохло во рту, мысли начали путаться. Пожалуй, наградой за этот день ему будет поцелуй.
Ему уже казалось, будто они с Лайзой знакомы давным-давно. Она была близкой, как старый друг – или любовница, которую Джек изучил как свои пять пальцев.
– Расстелить одеяло? – спросил Хардинг, с готовностью уронив на землю корзину.
Под руководством миссис Брамбл секретарь разложил все необходимое для пикника в тени под дубом. Лайза помогла тетушке сесть и оглянулась на Джека. Ее знойный взгляд помедлил на его губах, она лукаво улыбнулась.
– Не хотите ли сходить по ягоды, мистер Фэрчайлд?
Он подавил улыбку, гадая, что она затеяла.
– С удовольствием соглашусь на такое приключение. Миссис Брамбл, не желаете присоединиться к нам? – осведомился он, уже зная, что ему ответят отказом.
– Как он сказал? – спросила тетя Патти у Хардинга. – Уединиться?
– Нет, мэм, присоединиться. Пойдете собирать ягоды вместе с ними? – громко спросил Хардинг.
– Нет-нет, я уже выбилась из сил. Ступайте вдвоем, только далеко не забредайте, хорошо, милая?
– Конечно, мэм, – отозвался Джек, подавая руку Лайзе. – Об этом я позабочусь.
Его уверения пропали даром: миссис Брамбл уже внимательно слушала сбивчивые жалобы Хардинга.
– А вы уверены, что тетя Патти не доложит дома о том, что мы куда-то отлучались вдвоем? – спросил Джек, когда тетушка и Хардинг остались далеко позади.
– Уверена, – кивнула Лайза. – А лорд Баррингтон неожиданно уехал куда-то сегодня утром. И предупредил папу, что вернется только поздно вечером. Поэтому объясняться с ним не пришлось. Родители отпускают меня куда угодно – само собой, с компаньонкой. Я беспокоилась только из-за Баррингтона. Конечно, он не имеет права командовать мной, но, тем не менее, делает это. Господи, как хорошо без него дома! Он живет у кого-то из друзей в Котсуолдсе, на расстоянии мили отсюда, поэтому в Крэншоу-Парке он частый гость. Впервые за много месяцев я вздохнула свободно!
И она впервые в присутствии Джека заулыбалась с неподдельной радостью. Эта улыбка ослепила его.
Джек пожал пальцы Лайзы, и по его руке словно пробежал ток, все приличествующие джентльмену мысли улетучились. Ему хотелось овладеть Лайзой прямо здесь и немедленно, уложить ее на ложе из ромашек, подставить ветру обнаженные тела, греться на солнце, вплетать стоны в шорох листьев. Но одного плотского удовольствия ему было мало. Джеку хотелось любить Лайзу, ласкать ее, вызывать у нее стоны наслаждения. Нет, ни в коем случае. Он уже не тот, что прежде. По крайней мере, пока.
В молчании они приблизились к маленькому каменному коттеджу, затерянному среди заброшенного яблоневого сада. Солнце припекало все сильнее. Джек не помнил, когда в последний раз чувствовал себя таким же бодрым и в то же время безгранично спокойным.
– Скажите, мисс Крэншоу, ваша подруга миссис Холлоуэй одобряет ваш выбор? Ей по душе лорд Баррингтон?
– Нет, – не раздумывая, ответила Лайза. – Она считает его ничтожеством.
– И отговаривает вас от брака с ним?
– Нет. – Лайза погрустнела. – Она понимает, что брак – мой единственный выход. Поскорее бы получить от нее письмо!
Джек вздохнул, сочувствуя ей.
– Должно быть, скоро придет, – пробормотал он. – Уже совсем скоро.
В старом саду среди одичавших яблонь нестройно гудели пчелы. На ветках зрели яблоки, а под ногами еще попадалась прошлогодняя падалица. По вымощенной камнем дорожке спутники подошли к двери. Лайза тихонько постучала, и дверь тут же распахнулась.
– Вы пришли! – растерянно и радостно воскликнул стоящий в дверях человек.
В крошечной прихожей, немного привыкнув к полутьме, Джек наконец разглядел Дэвиса и невольно вздрогнул. Бывший торговец был болезненно худым, с запавшими глазами и спутанными в колтун волосами, в которые набились репьи и солома. За свою жизнь Джек повидал немало обездоленных и знал, во что превращает человека нищета, но даже он ужаснулся при виде Дэвиса и мысленно исполнился уважения к Лайзе, которая не брезговала этим несчастным, неухоженным существом.
Тем временем Лайза познакомила мужчин и провела их в довольно уютную комнату. Пол здесь был земляной, но перед старинным камином лежал сравнительно новый коврик. Рядом помещались столик, пара стульев, кровать, на окнах висели простенькие занавески. С потолка свисали пучки сухих цветов, в вазе на столе стоял букет роз и триллиума.
– Это мое убежище, – объяснила Лайза, смахивая пыль со стульев у грубого стола. – Дом уже не принадлежит папе – его купил лорд Галифакс, но последние пятнадцать лет он в Миддлдейле не появлялся. Еще в детстве я убегала из дома и пряталась здесь. Я предлагала мистеру Дэвису поселиться здесь, но в ясные дни дом виден с соседнего холма, и мистер Дэвис отказался. Он боится, что кто-нибудь узнает, что он вернулся в Миддлдейл, поэтому живет вместе с семьей в лесу. Мистер Дэвис, присядьте и расскажите мистеру Фэрчайлду все по порядку.
Первой заняла стул Лайза, рядом с ней робко пристроился Дэвис. Джек уселся напротив и весь обратился в слух.
– Шесть месяцев назад какой-то человек предложил мне продать лавку. Я сказал, что не продам ее ни за какие деньги. Он страшно разозлился. – Дэвис стиснул костлявые руки и устремил взгляд в угол. – Я сразу понял это. Если бы я знал, как дорого обойдется мне упорство, я бы продал лавку – Бог с ней! Но я ничего не подозревал, сказал, что никуда из Миддлдейла не двинусь – это мой дом. А через несколько дней я нашел прибитую к двери записку. В ней говорилось, что мне лучше убраться из города по-хорошему и больше сюда не возвращаться или пенять на себя. Спустя два дня я получил еще одно такое же письмо. Потом опять явился все тот же человек: он по-прежнему хотел купить у меня лавку. Но я стоял на своем, подозревая, что это он угрожает мне, чтобы запугать меня, а заодно и сбить цену. В ту же ночь дом загорелся.
Джейкоб Дэвис умолк. Он ломал мозолистые пальцы и пытался прикусить трясущуюся нижнюю губу.
– Так я потерял все. Расплатиться с долгами я не смог. Я чуть не лишился рассудка, когда меня упекли в долговую тюрьму. Жена с дочерью поселились рядом, в трущобах. Вскоре мой кузен умер, оставив мне немного денег. Если бы не они, меня бы уже не было в живых. Вы знаете, что такое тюрьма Флит?
– Могу себе представить, – тихо отозвался Джек.
– Нет, чтобы узнать, надо побывать там самому.
– Боже упаси. Лучше поверю вам на слово.
– Пока я сидел там, я поклялся отомстить тем, кто разорил меня.