Ангел в моей постели - Томас Мелоди (читать книги без .txt) 📗
Дэвид обнаружил ее следы в лесу, рядом с дорогой. Они вели к церкви. Должно быть, она прошла через коридоры, ведущие в комнаты прислуги, и, незамеченная, вышла через черный ход.
Вспомнив о других женских следах, которые он видел несколько недель назад, Дэвид сошел с лошади и присел на корточки рядом с тропой. Следы Мэг не были похожи на те, что он видел после бури. И он понял, что Мэг направилась к кладбищу.
Виктория соскребала снег у подножия высокого гранитного памятника сэру Скотту Манро, любимому сыну сэра Генри. Находиться здесь было кощунством. Оскорблением. Она никогда не боялась этого места, но, когда смотрела на( сгоревшую церковь, ей становилось страшно.
Виктория подобрала камень и, превозмогая боль, принялась откалывать куски отвердевшей земли. Отец не стал бы в нее стрелять. Ему нужна была некая ценная вещь, которая, как он знал, находится у нее. К тому же для мести существовало много других способов.
Где-то заржала лошадь. С замиранием сердца она прислушалась к ночной тишине, вытерла ладонью щеку и вздрогнула. В нескольких шагах от нее стоял Дэвид. Его лошадь была привязана к железной ограде кладбища.
– Давай, Мэг, копай.
Она с вызовом посмотрела на него:
– Я надеялась вернуться прежде, чем ты найдешь меня. Это не то, что ты думаешь.
– Не знаю, что и думать, если ты постоянно лжешь. Какое-то движение позади него привлекло ее внимание.
Огромный, как медведь, человек показался под железной аркой ворот кладбища. Она взглянула на Дэвида, который, казалось, не обратил на это внимания. Он впился глазами в ее лицо.
– Так скажи мне, Мэг.
Может быть, он и был сторонником высокой морали, но в этом деле они находились на одной стороне. Борясь с головокружением и собственной нерешительностью, она снова занялась памятником. Наклонившись, смахнула мокрые листья и снег с его подножия. Это отняло много сил. Морфий, который ей дал сэр Генри, притуплял боль, но она замерзла и была в полном изнеможении.
Она отодвинула мраморный сосуд, в который обычно ставили цветы. Под ним лежала покрытая ржавчиной железная коробочка. Виктория положила ее сюда почти десять лет назад. В ней хранилась одна серьга, вторая нашлась у лондонского ростовщика.
– Она все еще здесь, – удивленно прошептала Мэг. Она взяла коробочку и некоторое время смотрела на нее, не веря своим глазам. – Я думала...
Дэвид взял у нее коробочку и вынул из нее бархатный мешочек.
– Я закопала ее много лет назад. – Виктория поморщилась от боли. – Мне необходимо было узнать, что та серьга, которая у тебя, действительно получена от моего отца и никто не нашел эту. Мне необходимо было удостовериться, жив мой отец или умер.
– Это еще ничего не доказывает, – сказал Дэвид.
Во взгляде его был ледяной холод, какого она не видела у него никогда раньше. И угроза.
– Так вот за чем ты явилась сюда в ту ночь, когда я нашел тебя?
Она вернула мраморный сосуд на место. Дэвид присел на корточки возле нее.
– Это настолько ценная вещь, что ее хватило бы не только на уплату налогов за Роуз-Брайер за много лет. Почему ты ею не воспользовалась?
Он никогда не поймет, что, пока эта серьга спрятана, подумала Мэг, она остается свободной. По крайней мере она так считала.
– На тебе был мой плащ, – сказал он. – Тебе не пришло в голову, что, возможно, стреляли в меня, а не в тебя?
Она прижала руку к груди.
– В тебя?
– Почему тела сэра Скотта не было на том же пароходе, на котором ты уезжала из Бомбея?
– Я задержалась на неделю из-за болезни его жены. Капитан не разрешил ей сесть на его пароход.
– Ты рисковала, тебя могли поймать. Мэг била дрожь.
– Мы вместе уехали поездом из Калькутты. Она знала, что я нездорова, была добра ко мне, и я не могла ее бросить, когда потом она заболела.
– Но роль горничной благородной леди тебя очень устраивала.
Дэвид был прав. Однако Мэг выдержала его взгляд.
– Здесь не спрятано никаких сокровищ. Их увезли из Индии задолго до моего отъезда.
Дэвид прищурился.
– У тебя кровоточит рана, Мэг.
Ее поразило равнодушие, с которым он это произнес. Она опустила голову и увидела, что кровь просочилась сквозь повязку и выступила на лифе платья.
Дэвид подхватил ее на руки. В полном изнеможении она положила голову ему на плечо и слышала, как он разговаривал с человеком, ожидавшим его у ворот.
– Твой телохранитель? – спросила она, когда Дэвид посадил ее на лошадь, а сам сел позади нее.
Подобрав поводья одной рукой, он другой поддерживал ее, стараясь не касаться ее талии. Тепло, исходившее от его тела, согрело ее.
– Его зовут Ральф Блейкли. – Дэвид направил лошадь к дороге. – Ехать будет тяжело, – предупредил он.
– Со мной все хорошо, Дэвид.
– Конечно. Доказательство тому – кровь у тебя на платье. Неужели ты не могла прийти сюда завтра? Ума не хватило?
– Ты на самом деле думаешь, что стреляли в тебя? – спросила Виктория.
– Все возможно. – На этом разговор прекратился. В полном молчании они подъехали к коттеджу.
– Почему ты опять привез меня сюда?
Дэвид не ответил, спрыгнул на землю и помог ей сойти с лошади. На кухне горела лампа. Это означало, что Рокуэлл делал вечерний обход, прежде чем отправиться к себе в кладовку. Виктория споткнулась. Дэвид на ходу поднял ее на руки и понес по лестнице.
Дэвид плечом открыл дверь в ее комнату. Сделав три широких шага, он поставил ее на ноги около ее кровати и расстегнул ей плащ. От яркого лунного света, проникавшего через раздвинутые занавеси, по его лицу пробегали тени.
– Где ты будешь сегодня ночевать? – спросила она. Он снял с нее плащ и сунул под мышку.
– Плащ я здесь не оставлю. Не надейся.
– Дэвид?
– Держи свою серьгу. – Он бросил на ее кровать бархатный мешочек. – Ты заслужила ее, как непревзойденная лгунья.
. Дэвид пересек комнату и был уже у двери, когда к Виктории наконец вернулся дар речи.
– Что с тобой? Я не сделала ничего плохого. Он обернулся.
– Сэр Генри знает, Мэг.
– Что знает? – спросила она чуть слышно.
– Что Натаниел – мой сын.
Она ухватилась за железную спинку кровати.
– Подожди!
Но он уже вышел из комнаты. Виктория последовала за ним и увидела, как Дэвид открывает дверь в комнату Натаниела. Сердце у нее гулко забилось. К горлу подступила тошнота.
Дэвид знал. Откуда?
– Я бы тебе сказала, – прошептала она.
Голова у нее кружилась. Дэвид вернулся, но она не могла выдержать его укоризненный взгляд и отвела глаза.
– Ты прятала его от меня. Я никогда тебе этого не прощу. Никогда. Если хочешь наплевать на свое здоровье или тебе хочется убежать, беги. Можешь убираться ко всем чертям, Мэг, я и пальцем не пошевелю, чтобы остановить тебя.
– Ты не понимаешь. – Она ухватилась за стену. – Как ты мог после всего, что сделал?
– После всего, что сделал? – Он повысил голос. – Ты не помнишь, какую жизнь вела в Калькутте? Крала золото и драгоценности так же легко, как государственные тайны. Была членом «Союза девяти»...
– Мы были женаты три месяца. И чего ты ожидал? Ты считал, что мною можно пожертвовать. – Она едва сдерживала слезы. – Как ты смеешь в чем-то упрекать меня?
– Как смею? – Он надвигался на нее. – У меня есть сын, Мэг.
– Что ты собираешься делать? – охваченная гневом, спросила Виктория.
– Я еду за своим сыном.
– Ты не можешь. Он тебя не знает. Дэвид вплотную подошел к ней.
– Конечно, не знает. Ты позаботилась об этом, не так ли? Но он вправе знать, что у него есть отец. А не какую-то чертову ложь, которую ты сочинила, чтобы спасти свою проклятую шкуру.
– Ты лицемер! – Она с силой толкнула его, и он отшатнулся. Девять лет назад она узнала, почему он на ней женился. Все ночи, которые она провела в его объятиях, мечтая о будущем, которое никогда не наступит, и веря в его любовь, она была для него всего лишь работой.
– Чья ложь была хуже? Моя, потому что я боролась за свою жизнь и жизнь будущего ребенка, или твоя? Ты продал душу королеве и стране, как какой-нибудь интриган Лотарио, зная, что обманываешь меня. И не читай мне проповедей о лжи, когда сам совершил самую страшную ложь. – Она заколотила кулачками по его груди, но он крепко схватил ее за руки. – Ты должен на коленях вымаливать у меня прощение! У тебя нет сердца!
