Рубин - Скай Кристина (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
– Meri jaan. – Слова сорвались с его губ прежде, чем он мог подумать, в них одновременно слышались и просьба, и обвинение.
Дрожь слабой волной прошла по телу женщины в его руках, такая слабая, что Пэйджен засомневался, не вообразил ли он это. Он ошеломленно посмотрел вниз, на бледный контур ее щеки, на изгиб ее губ. Цвет волос был совершенно другим, и ее лицо было закрыто тогда вуалью, но...
Боже, неужели это было возможно?
– Маленький сокол? – прошептал он, поглаживая ее нижнюю губу мозолистым большим пальцем в необъяснимой уверенности, что он уже проделывал это прежде. Женщина в его руках вздрогнула, ее губы слегка приоткрылись. Вены вздулись на лбу Пэйджена. Это невозможно! Она не могла быть той женщиной, которую он встретил в Лондоне! Ее волосы были совершенно другого цвета! Но как еще он мог объяснить это тревожное ощущение, что он уже дотрагивался до нее прежде? Ответ не сулил ничего приятного. Это произошло только лишь потому, что он отчаянно хотел поверить в это. Потому, что он почти сошел с ума от малярии и поддался на одну из самых искусных уловок Ракели.
С грубым проклятием Пэйджен отдернул руки, пытаясь устоять перед соблазном, который он все еще чувствовал. Нет, она не могла быть той женщиной! Это было бы слишком большим совпадением. А Джеймс Ракели не допускал таких вещей.
Внезапно женщина что-то лихорадочно пробормотала. Сент-Сир с ненавистью обнаружил, что его пульс резко участился при этих звуках. Снова послышался хриплый задыхающийся шепот. И тогда Пэйджен услышал то, чего он не позволил себе услышать прежде, – в неразборчивых словах были слышны боль и протест. Он заметил, что ее пальцы сжались так, что побелели суставы, и губы сомкнулись в тонкую линию.
Что-то здесь не так! Он поймал ее запястье и прислушался к пульсу. Он был слабым и прерывистым. Черти бы побрали ее и Ракели с его хитрыми планами! Пэйджен нехотя отодвинул спутанные волосы с лица женщины, проклиная себя, что не осмотрел ее голову. Но он знал, почему не сделал этого раньше. Не имелось ни малейшего признака кораблекрушения, не было никаких штормов и вообще ничего такого, что могло бы правдоподобно объяснить ее появление на его пляже. И потому, что она была красива. Потому, что она была дьявольски хороша, как не могла быть ни одна женщина. Потому, что он уже был наполовину очарован ею.
Необходимость осмотра обескуражила и разъярила Пэйджена. Сжав челюсти, он продолжал осматривать ее шею и лоб, отыскивая что-нибудь, что могло бы объяснять ее инертность! Но вот его мозолистые пальцы застыли. Грубая рваная рана пересекала ее левый висок под волосами. Глубокая рана все еще сочилась свежей кровью.
«Боже, прости мою глупость», – подумал Пэйджен. Он моментально вскочил на ноги и рванулся к двери, молясь, чтобы не было слишком поздно.
Она пробудилась к боли и пронизывающему холоду. Твердые пальцы ощупывали ее череп, стаскивали с нее одежду. Баррет стонала, пытаясь найти путь через слои темноты и бесконечные видения. Только теперь она не думала о себе как о Баррет или Брет. У нее возникали только полустертые ощущения, которые не означали ни звуков, ни слов. Она без устали боролась с горячей плотной темнотой.
– П-прекратите! Хватит, г-грязная пиявка! Я... я не буду делать этого, слышишь? Никогда. Ни за что на свете!
Но слова звучали только в ее голове. Сон? Нет, это не сон. Все еще в воде – надо добраться до берега. Надо добраться... Огромными тисками боль снова схватила ее, проникая во все уголки тела и рассудка. Что-то влажное коснулось лба. Она вздрогнула, инстинктивно сопротивляясь.
Боже, она не должна сдаваться! Голос слышался откуда-то издалека. «Никогда не сдавайся. Не важно, что они говорят или делают. Ты знала, что с тобой будет, если тебя поймают».
Она пробовала думать, планировать бегство, но боль блокировала каждую мысль. Когда она пыталась что-то вспомнить – встречала только непроницаемую темноту. И снова боль. Которая не оставляла другого пути, кроме борьбы. И она продолжала бороться, скрипя зубами и царапаясь, как отчаявшееся загнанное животное, в которое они наконец превратили ее.
Пэйджен, сжав челюсти, пробовал утихомирить разбушевавшуюся пленницу. Но его прикосновения, казалось, только еще больше разъярили ее, и он с трудом уворачивался от ее кулаков. Он отвернулся в поисках чистой ткани, и она внезапно вонзила ногти в его лицо, расцарапав до крови. Пэйджен выругался, зная, что он должен остановить ее, пока рана не открылась. Он решительно обхватил ее за талию и прижал к груди.
С каждым движением все больше крови стекало по ее щеке. Снова она вырвалась на свободу, ударив его кулаком. Из глаз Пэйджена посыпались искры, он почувствовал во рту вкус собственной крови. Тогда он повернулся на бок, прижал ее всем телом, схватил запястья и развел руки в стороны.
– Успокойся, маленькая идиотка!
Если женщина и слышала его слова, то не подала виду. Побледнев, она боролась еще сильнее, чем прежде, ее грудь тяжело вздымалась, и губы сжались от боли. И от страха, понимал Пэйджен. Она очень храбрая женщина или очень умная – через час он выяснит о ней все.
– Это н-не сработает. Н-никогда! – Она неистово извивалась. От страха ее голос стал пронзительнее. – Я не буду делать это, слышишь? Я не знаю, что они с-сказали тебе!
– Прекрати сопротивляться, – зарычал англичанин, пытаясь не обращать внимания на прикосновение ее грудей, пытаясь игнорировать воздействие ее мягкого тела на его болящую и отяжелевшую мужественность. Придет время и для этого, поклялся он, но теперь он должен успокоиться и позаботиться о ее ране. Ближайший приличный хирург был в трех сотнях миль отсюда, в Мадрасе, и у Пэйджена не было ни людей, ни времени, чтобы доставить его сейчас, когда в любой день может прийти муссон.
Пэйджен оторвал полоску ткани ее нижней юбки и завязал узлом вокруг головы. Это должно остановить кровотечение, пока он не сможет очистить рану. Именно тогда его пленница, извернувшись, вонзила зубы в его запястье.
Пэйджен отдернул руку, рассматривая маленькие красные отметины, оставленные ее зубами. Любая рана представляла опасность в джунглях, где инфекция могла справиться с человеком за несколько часов, но человеческий укус был наиболее опасным из всех.
– Нигал! – заревел Пэйджен.
Почти немедленно шаги босых ног послышались в соседней комнате. Дверь распахнулась перед маленьким рассудительным сингалезцем с ослепительно белой улыбкой и приятными чертами лица. Но сейчас это лицо светилось любопытством.
– Да, Тигр?
Пэйджен даже не повернул головы, настолько он был занят попыткой утихомирить буйную пациентку.
– Кипящую воду, бинты и ту бутылку, что я привез из Лондона. Быстро, Нигал!
– Да, господин. Я мигом.
Босые ноги протопали по деревянному полу, и дверь закрылась.
– Я не буду говорить, б-будь вы прокляты. – Сквозь сжатые зубы женщина продолжала болтать, и ее голова без устали качалась из стороны в сторону. – Этот секрет – мой. Т-ты не получишь его, хоть умри...
Сент-Сир вопросительно поднял брови, все еще прижимая тело женщины своим весом к кровати. О чем, черт побери, болтала эта сумасшедшая?
– Я не хочу, чтобы ты говорила, – прорычал он. – Я хочу только, чтобы ты прекратила бороться со мной!
– Отпустите меня! Я должна добраться до б-берега. – Ее голос становился все более слабым. – Дед...
– Ты уже на берегу. Теперь ты должна отдохнуть. Ты... – Он хотел было сказать «в безопасности», но остановился. «Ты еще далеко не в безопасности», – подумал он. Но она достаточно скоро и сама поймет это. – Здесь, – закончил он фразу. – Здесь, со мной.
Она открыла глаза и замигала. И Пэйджен уставился в эти темно-голубые глаза, блестящие от непролитых слез. Красивые, мрачно подумал он. Как он и предполагал.
Вдобавок ко всему обнаженный сосок легко коснулся его плеча, послав новую волну огня в его тело. Ее мягкие бедра шевелились под ним, каждым движением принося ему новые страдания. Ее глаза невидяще посмотрели вокруг.
