Искушая судьбу - Рединг Жаклин (читаем книги txt) 📗
И совсем не потому, что у него не было, средств, чтобы помочь им, – просто любой землевладелец-англичанин, охотно помогающий своим арендаторам, немедленно вызвал бы подозрения, которых он должен был избегать. Существовали законы, запрещающие любые проявления доброй воли по отношению к ирландцам. Поэтому каждый шаг к взаимопониманию давался ему с большим трудом.
И несмотря ни на что, почти мгновенно, Арабелла разрушила эту стену, была с триумфом принята людьми, обездоленными ее крестным отцом. Это даже пугало его.
Она, несомненно, не была той воспитанной в английских традициях женой, которую Адриан хотел в ней видеть. Он никак не мог предположить, что она проявит хоть малейший интерес к обитателям поместья, не говоря уже о том, что сможет смягчить их открытое презрение.
Даже когда в первый момент они отвергли ее, она смело приняла этот вызов. Большинство женщин при виде такой реакции залились бы горючими слезами. Но Арабелла держалась стойко и каким-то образом сумела продемонстрировать им свой правдивый и добрый характер, и это заставляло Адриана взглянуть на свою жену по-новому.
И потом, эта старая карга – Садбх. Если бы не она, вряд ли Арабелла была бы принята так приветливо.
Он был знаком с историями о мистических способностях старухи. Его дядя в своих дневниках писал о ней как о ведьме, обвиняя ее в появлении Огненной Леди, которая, как он полагал, преследовала его под конец жизни.
Адриан слышал также рассказы обитателей замка, истории о том, что снадобья и зелья старухи спасли жизнь многим людям Кулхевена.
Однако до этого он с ней не сталкивался. Собственно говоря, Адриан считал, что она давно уже умерла – такими древними казались все эти истории, на которые он никогда не обращал никакого внимания. Но теперь ему показалось странным и в некоторой степени любопытным то, что за явлением Огненной Леди последовало появление этой старухи, якобы вызвавшей ее с того света.
Когда они, раскрасневшиеся от свежего воздуха и возбужденные поездкой, подъехали к конюшням, то там не оказалось никого, кто мог бы принять у них лошадей.
Адриан позвал Дейви, ответа не последовало, но, судя по доносящемуся из кухни миссис Денбери аромату только что испеченного яблочного пирога, его местопребывание определить было нетрудно.
– Кажется, нам придется рассчитывать на самих себя, – сказал Адриан, помогая Арабелле слезть с лошади.
Она повернулась к нему:
– Да, милорд, похоже на то.
В этот момент кобыла Арабеллы переступила с ноги на ногу, толкнув ее при этом прямо на грудь Адриана.
Чтобы удержать жену от падения, его руки инстинктивно сомкнулись вокруг нее. Однако, когда лошадь отступила назад, он не отпустил ее.
– Кажется, у вашей кобылы не очень ровный характер. Я позабочусь о том, чтобы вам дали более подходящую лошадь.
Ее грудь оказалась прижатой к его груди, руки – на его предплечьях. Внезапно Адриан ощутил исходивший от нее запах, запах дождя и какого-то неизвестного ему цветка. Она взглянула на него, их лица сблизились, он мог чувствовать на щеке ее теплое дыхание. Волосы, прежде стянутые тугим узлом на затылке, растрепались, шнурок, которым они были подвязаны, распустился и упал на плечо. И в первый раз за все это время Адриан увидел ее глаза, обычно прячущиеся под этими очками, – спокойные серо-зеленые глаза, по цвету похожие на растущий возле озерца мох.
От возбуждения, вызванного событиями сегодняшнего утра, Арабелла раскраснелись. Неосознанным движением он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. Кожа на ощупь была нежной, как лепесток розы.
Она действительно очень красива, понял он, в первый раз увидев ее сегодня по-настоящему. В его мозгу возник образ, видение ее мягкого тела, лежащего под ним, предлагающего себя. Приняв это за воспоминание о той ночи, Адриан наклонил к ней лицо и коснулся губами ее губ. Он был почти уверен, что она отпрянет, но она не сделала этого, более того – прижалась к нему еще теснее; тогда он обнял ее покрепче и поцеловал сильнее.
Арабелла охотно ответила. Он провел языком по ее губе, и она приглашающе приоткрыла уста.
Адриан был так горд ее сегодняшним поведением, выраженной ею готовностью встретиться лицом к лицу с подданными Кулхевена, мужеством, с которым она встретила их неприязнь. В этот момент он почувствовал, что вместе с ней может добиться чего угодно. Разве можно было ожидать подобной храбрости от этой, воспитанной в Англии, крестницы Кромвеля? Но захочет ли она, подумал Адриан, с трудом отрываясь от ее губ, остаться его женой и продолжить их отношения, когда узнает причину, по которой он женился на ней?
Он не был в этом уверен.
Адриан отстранил Арабеллу:
– Нам надо расседлать лошадей и поставить их в стойла.
– Но, милорд…
Ее слова остались без ответа. Адриан уже повернулся к ней спиной и уводил свою лошадь. Мара смотрела на него в полном недоумении.
От подобного унижения краска бросилась ей в лицо Как только он мог в одно мгновение целовать ее с такой страстью, а в следующее бросить с таким безразличием?
От этого поцелуя у нее и сейчас стучало сердце, но вот она стоит тут, на дворе, и смотрит, как он исчезает в конюшне. Может быть, она сделала что-то не так, чем-нибудь рассердила его? Временами его поведение было для нее загадкой, а иногда, как, например, сейчас, просто бесило.
– Пойдем, – мрачно сказала она кобыле, потянув за поводья и направилась вслед за Сент-Обином в конюшню Внутри было темно, пахло свежим сеном, ей понадобилось некоторое время, чтобы глаза привыкли к полумраку. Медленно пройдясь по центральному проходу, она поискала свободное стойло. В самом конце прохода она увидела открытую дверцу, и, когда лошадь без уговоров вошла туда, Мара поняла, что это ее постоянное место. Она ослабила узду и вытащила мундштук, потом сняла с лошади Свое дамское седло. Направившись было дать ей корму, она вдруг остановилась, заслышав низкое, недовольное рычание.
Между ней и дверью хранилища для корма стояла огромная, угрожающего вида овчарка. В темноте конюшни ее глаза светились желтым светом. Из оскаленного рта торчали острые белые зубы. Серая шерсть на затылке топорщилась.
Откуда-то – откуда именно, она не видела, потому что не рискнула оторвать взгляда от пса, – за ее спиной появился Сент-Обин.
– Не двигайтесь, Арабелла. Он опасен. Однажды, когда я в первый раз приехал в Кулхевен, он напал на меня. Даже странно, что он все еще здесь. Я приказал Пуджу избавиться от него, однако…
Но Мара уже не слушала его. После первого острого приступа страха она узнала эту, такую родную, серую морду. Это был Торних, которого она еще щенком вынуждена была бросить, покидая Кулхевен. Мара была уверена, что он умер или, одичавший, бегает где-то по лесам, и никак не ожидала увидеть его живым, а тем более здесь, в замке.
Она медленно положило седло на землю. Пес снова зарычал, низко и угрожающе. Не показывая своего страха, Мара осторожно вытянула руку вперед.
– Не надо, Арабелла, – Шшш, – прошептала Мара, стараясь, чтобы, пока она объясняет Сент-Обину, что знает, как поступить, внимание собаки было сконцентрировано на ней – Здравствуй, псина. Какой ты красивый! Я не сделаю тебе ничего плохого. Вот видишь, все хорошо Она шагнула вперед. Собака задрала морду, глядя на ее руку. Мара нисколько не сомневалась в том, что та не бросится на нее, но боялась неверной реакции Сент-Обина.
– Шшш, – тихо повторила она. – Все в порядке, мальчик. Иди. Иди ко мне.
Услышав ее голос, пес начал успокаиваться и наклонил голову немного набок. «Да, – мысленно говорила она ему, – правильно. Это я. Ты ведь еще помнишь меня?» Держа руку ладонью вверх, Мара дала собаке подойти к ней и понюхать ее перчатку – Правильно, мальчик. Хороший пес. – Она потрепала его по загривку и осторожно почесала за ушами Адриан продолжал стоять в нескольких ярдах позади нее.
– Не могу этому поверить. У меня на ноге до сих пор остались отметины от его зубов.
Мара улыбнулась:
