Любовь и колдовство (Сокровище любви) - Картленд Барбара (полные книги txt) 📗

— Простите меня, пожалуйста, — тихо попросил Андре.

— Вам не за что извиняться, — возразила монахиня.

— Но я чувствую себя преступником, — продолжал Андре. — Я вел себя недостойно, и прекрасно сознаю это. Вы — монахиня. Кроме того, вы моя гостья.

— Я не хочу, чтобы вы… себя укоряли, — сказала девушка. — Я во всем виновата сама. Мне не следовало сюда приходить. Но вы обещали мне… приключение… И я не удержалась.

— Я и хотел устроить для вас приключение.

Андре крепко стиснул зубы, словно боялся сказать лишнее.

Он был омерзителен сам себе Как он мог так поступить? Как он мог растревожить душу этой прелестной чистой девушки, если был уверен, что их любовь ни к чему не приведет, что чувства их не имеют будущего.

— Я должен уйти, — решительно сказал Андре.

— А мы увидимся еще? — с надеждой спросила сестра Девоте.

— Не думаю. Я чувствую, что должен как можно скорее вернуться к нормальной жизни, стряхнуть с себя это наваждение.

Монахиня глубоко вздохнула.

— Вам больно. Вы несчастливы. Я не хотела вас огорчить .

— Вы очень добры, — заметил Андре, — но я сам во всем виноват. Единственное ваше прегрешение состоит в том, что вы родились такой красавицей и мужчине трудно перед вами устоять.

Эти насмешливые слова задели девушку. Она нахмурилась.

— Мне очень жаль, что так получилось, — задумчиво сказала она, не торопясь уходить.

Андре прочитал в ее глазах то, что монахиня не могла произнести вслух. Он почувствовал, как девушка тянется к нему каждой своей клеточкой. И каждая его клеточка была готова отозваться.

— С вашей точки зрения мы оба поступили дурно, — сказал Андре. — Но в других обстоятельствах наши отношения могли бы сложиться совершенно иначе. Однако мне лучше не говорить об этом, а то я опять наговорю лишнего.

— Почему вы не хотите говорить? — запинаясь, спросила девушка.

— Почему? — повторил Андре. — Вы и сами знаете ответ. Представьте себе, какими мучительными будут наши встречи, когда мы оба будем сознавать, что рано или поздно должны расстаться и забыть друг друга.

Андре вдруг подумалось, что, если бы прекрасная окторунка не была монахиней, он мог бы сделать ее своей любовницей, увезти с собой в Европу.

Он тут же отогнал эту нелепую мысль, кощунственную по отношению к этому чистому созданию.

Андре чувствовал, что эта девушка более невинна, чем любая ее ровесница в Америке. Оставаясь наедине с мужчиной, она могла допустить для себя лишь одну опасность; что он ее убьет. Мысль о том, что он попытается овладеть ею помимо ее воли, скорее всего даже не приходила ей в голову.

Андре затаил дыхание.

В это мгновение он как будто стал намного старше и мудрее.

— Послушайте, моя маленькая повелительница птичек, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы забыли все то, что произошло между нами после завтрака. Пусть в вашей памяти останется лишь прекрасное угощение, приготовленное Томасом, и наш веселый разговор.

Сестра Девоте молча смотрела на Андре глубокими, широко распахнутыми глазами.

— И еще. Пообещайте мне, что никогда впредь не буде те оставаться наедине с мужчиной.

Почувствовав в ее взгляде вопрос, Андре пояснил:

— Вы такая очаровательная, что рядом с вами мужчина может потерять голову. Вы не должны подвергать себя риску. Понимаете?

— Да… наверное, — смущенно сказала девушка.

— Я вел себя предосудительно, и стыжусь самого себя, — продолжал Андре. — Но кто-то другой может поступить намного хуже, и вам не удастся воспрепятствовать этому.

Сестра Девоте залилась краской, отчего показалась Андре еще моложе и нежнее.

Ему хотелось прижать ее к себе, чтобы защитить от всех опасностей. С другой стороны, он понимал, что в этот момент для нее существовала лишь одна опасность, в его лице.

Андре поспешно отступил от девушки.

Она стояла перед ним в окружении белых лилий и казалась олицетворением чистоты.

Андре шагнул навстречу сестре Девоте, опустился на колени и поцеловал ей руку.

— Простите меня, — повторил он. — Однажды вы поймете, как мне было бы трудно удержаться от этого поступка.

— Что вы делаете? — смутилась девушка. — Пожалуйста, встаньте!

— Я на коленях перед вами, потому что люблю вас. До конца своих дней я буду помнить вас, мою маленькую повелительницу птиц, — с чувством произнес Андре. — А теперь пойдемте со мной, я провожу вас, — сказал он, поднимаясь.

От переживаний последнего часа Андре чувствовал себя опустошенным.

Все произошедшее было странно, почти нереально. Он объяснился в любви монахине, которую видел третий раз в жизни. Если бы кто-то сказал ему, что он может совершить столь дерзкий и безрассудный поступок, он рассмеялся бы этому человеку прямо в глаза.

Однако это случилось на самом деле, и Андре не видел никакого повода для смеха.

Молодые люди приблизились к полуразрушенному крыльцу особняка, когда на балконе показался Томас.

— Мсье, — окликнул слуга. Андре поднял голову.

— Что тебе, Томас? — спросил он.

— Мсье, подождите!

Андре так и не понял, чего хочет от него слуга, но на всякий случай остановился. Сестра Девоте застыла в ожидании.

Томас поспешно спустился. В руках у него была полоскательная чашка, а через локоть перекинуто полотенце.

— Что ты надумал, Томас? — удивился Андре.

— Леди мыть руки, — пояснил он.

Андре вспомнил, что они с сестрой Девоте ели руками кукурузу, а потом, за неимением полоскательницы, вытерли пальцы салфетками.

Очевидно, Томас счел это нарушением этикета. Бог знает где он мог достать чашку.

Во всяком случае, Андре почувствовал, что должен доставить ему удовольствие и воспользоваться ею. Монахиня мягко улыбнулась негру.

— Спасибо, Томас, — поблагодарила она. — Какой ты любезный!

Она окунула пальчики в воду и вытерла полотенцем.

Томас протянул полоскательницу Андре.

Андре сполоснул руки, всем видом показывая, как он доволен услужливостью Томаса.

Вытерев пальцы, он уже повернулся, чтобы уйти, но слуга сказал:

— Посмотрите пальцы леди. Посмотрите свои. Андре машинально взглянул на свои руки. Он не сразу понял, что имеет в виду его слуга, но тут же догадался: темные полукружия, скрывавшие его подлинную белую расу, стерлись. А ведь Жак предостерегал его от подобной оплошности.

«Какая неосторожность!»— упрекнул себя Андре. В этот момент он заметил, что Томас пристально разглядывает пальцы молодой монахини.

Коричневатые основания, выдававшие ее смешанное происхождение, тоже исчезли!

Глава 6

На мгновение Андре лишился дара речи. Он лишь молча смотрел на монахиню, которая была поражена не менее его.

— Так вы Саона! — воскликнул Андре.

Девушка ответила не сразу. Очевидно, она пыталась сообразить, чем могло ей грозить разоблачение, с какой целью европеец выдавал себя за мулата.

Все же она решилась признаться:

— Да, я… Саона. А вы, оказывается… не мулат?

— Нет. Поскольку мой дядя Филипп де Вилларе мертв, теперь я граф де Вилларе, его законный наследник. Глаза Саоны озарились радостью.

— А вы правда монахиня? — с замиранием сердца спросил Андре.

Она с улыбкой покачала головой:

— Нет. Я пока не решилась принять монашеский сан. Я считаюсь послушницей, но едва ли останусь в этой обители навсегда.

— И не надо! — с жаром подхватил Андре. Он взял Саону за руку и повел в садик, где они только что были.

— Зачем мы сюда пришли? — тихо спросила она.

— Я думаю, вы сами это знаете, — сказал Андре.

Отпустив руку девушки, он стоял напротив нее, вглядываясь в ее взволнованное личико.

Саона неотрывно смотрела на него огромными влажными глазами. Он все еще не мог свыкнуться с открытием, что перед ним не святая, даже не монахиня, а обыкновенная девушка, которой не возбраняются человеческие чувства и простые земные радости. А следовательно…

Андре нежно обнял Саону и почувствовал, как по ее хрупкому телу пробежала дрожь. На этот раз он был уверен, что Саона содрогнулась не от страха.