Навсегда с ним - Такер Шелли (читать книги без .txt) 📗
Глава 8
Две ночи спустя Селина лежала в постели в своей комнате. Девушка не могла уснуть, ворочалась, и ей казалось, что она все еще ощущает вкус его поцелуев.
Селина понимала, что это глупо. Просто временное помешательство от одиночества, в котором она провела двое суток, от невозможности хоть чем-то занять себя и отвлечься от навязчивых воспоминаний.
От самых мимолетных мыслей о Гастоне по всему ее телу прокатывались волны тепла. Как будто его объятие повернуло где-то внутри нее тайный выключатель, от которого по нервам теперь постоянно шел электрический ток. Кожа стала настолько чувствительной, что даже бархат, из которого была сшита ее одежда, казался жестким, как металлическая щетка. И ежедневные ванны не успокаивали, как прежде. Не снимал напряжение и цветочный чай, который Иоланда и Габриэль специально заваривали для нее. Ничто не помогало. Ее лихорадило днем и еще сильнее ночью.
Больше всего Селина боялась, как бы ее чрезмерно самоуверенный муж не узнал, что он сотворил с ней.
Она без конца ломала голову: зачем он тогда поцеловал ее? Это случилось так неожиданно — он захватил ее врасплох. Они готовы были чуть ли не броситься в драку, а через мгновение…
И сейчас, мучаясь от бессонницы, она невольно прокручивала в памяти навязчивые картины. Вот его губы, горячие и властные, прижимаются к ее губам, его пальцы перебирают ее волосы, его твердые как камень мышцы впиваются в ее тело, его язык проникает в ее рот, и… в ней вспыхивают маленькие костры.
Селина вздрогнула и плотнее сомкнула веки, словно таким простым способом могла избавиться от наваждения.
Почему все-таки он поцеловал ее? Хотел посмеяться? Показать, как глупо с ее стороны перечить его воле? Как легко подчинить ее?
Она была готова не просто подчиниться. Она тогда едва не потеряла сознание. Никогда в жизни она не испытывала ничего столь внезапного, столь могучего и не поддающегося контролю разума. Логику, здравый смысл, злые слова, которые они бросали друг другу в жестоком споре, — все будто мгновенно унесло ветром, выдуло в окно. Она трепетала, оказавшись в его руках, возвращала его поцелуи. И хотела большего.
Как унизительно! Он выгонял ее, а она стояла потрясенная, моргая и дрожа, и, главное, расстроенная оттого, что он остановился.
В его взгляде не было ничего, кроме недоверия. Как будто все произошло по ее инициативе. Как будто не он, а она бросилась на него! Как будто во всем была только ее вина!
Надменный самец, самоуверенный жеребец! Вот и надо было сказать ему об этом, бросить в лицо. А она постыдно бежала. Как лань, увидевшая перед собой черные зрачки двустволки.
Теперь она одна, у нее есть возможность все спокойно обдумать и взвесить. И приходится признать печальный факт: если бы он не заставил ее уйти, если бы сделал крохотный шаг навстречу и снова обнял ее, он не встретил бы сопротивления.
Она позволила бы ему поцеловать себя и… сделать все остальное.
Он обещал, что не будет исполнять супружеские обязанности, но никогда не упоминал о поцелуях. И о чем-либо еще. И вообще, как далеко нужно зайти, чтобы можно было считаться супругами де-факто?
Селина внезапно выскочила из постели. Отбросив одеяло, она нечаянно сбросила на пол котенка.
— О мой милый Грушо! Прости, пожалуйста! — Она подняла его и вернула на прежнее место. — Я мало с тобой играла эти дни, правда? — Она ласково погладила котенка, но он, широко зевнув, спрыгнул с кровати и с независимым видом отправился к очагу.
Глядя на него, Селина вздохнула в надежде успокоить расходившиеся нервы. Маленький Грушо составлял все ее общество, когда она оказалась под замком в своей комнате. Иоланда принесла его из большого зала сразу после того, как Ройс занял свой пост у двери.
Иоланда сказала Селине, чем сильно удивила ее, что именно Гастон велел доставить малыша.
Почему он это сделал? Селина терялась в догадках.
Она вообще не понимала своего мужа. Его поступки и его слова противоречат логике. Он заставляет ее работать из последних сил и тут же позволяет устроить ей ванну, о которой она не смела мечтать. Выражает крайнее недовольство ее поведением во время своего отсутствия и почему-то заканчивает свою отповедь горячим поцелуем. Ему явно доставляет удовольствие ее реакция на его ласки, но он запирает ее, словно последнюю преступницу. Он требует тщательно следить, чтобы она оставалась все время в одиночестве, и позволяет играть с котенком…
Помотав головой, она повернулась к маленькому столику возле кровати и налила себе воды. Нет, ей никогда не понять Гастона!
Сделав несколько глотков, Селина снова забралась под одеяло.
Она попробовала еще раз обдумать ситуацию. Ясно одно: Гастон не более чем грубый, похотливый мужлан. Ему ничего не стоит затащить в постель первую попавшуюся трактирную шлюху и потом самодовольно хвастаться своей победой. Если бы, скажем, ей нужна была утеха на одну ночь, то она и в своем двадцатом веке легко нашла бы желающих составить ей компанию.
Но ей нужно нечто гораздо большее.
Наверное, своим бахвальством Гастон хотел причинить ей боль?
Жестоко, но цели своей он достиг.
Всякий раз когда Селина представляла себе Гастона с той деревенской девкой — та почему-то рисовалась полногрудой блондинкой с кружками пива в обеих руках, — ее пронзала резкая боль. Неужели он целует кого-то так, как он целовал ее, неужели ласкает чье-то тело, занимается любовью…
Она тряхнула головой, чтобы зачеркнуть картину, от которой ее тошнило, а глаза почему-то подозрительно увлажнились. Какое ей до этого дело? Ее цель — вернуться домой. И чем скорее, тем лучше. Он не нужен ей, а она не нужна ему. Их брак только обуза для них обоих. И пусть себе бегает по бабам сколько ему влезет. Для нее это не имеет значения.
Но почему ее все-таки тянет к нему? Что ж, вполне объяснимо. У него фигура, которую любая женщина с радостью представит себе в своих эротических фантазиях. А его влекущий взгляд? А улыбка, которой позавидует любой киноактер. Ее чувство совершенно понятно… но в нем нет ничего, кроме физиологии.
Как глупо! Незачем тратить нервы на столь бесполезное занятие. Она и так уже зря потеряла два дня. Ей нужно сосредоточиться на возвращении. Ее муж обещал не иметь с ней дела. И слава Богу!
Утром она прежде всего займется небольшим расследованием. Ей нужно придумать способ отвлечь Ройса хотя бы на десять минут, выскользнуть отсюда и проникнуть в комнату ниже этажом, чтобы взглянуть на свое «окно надежды». Все ли там так, как было?
Она натянула на себя одеяло, довольная, что наконец удалось направить ход мыслей в правильном направлении.
Она исчезнет отсюда.
И ей не интересно, чем займется Гастон.
Ведь он ей безразличен, как и те, с кем он спит.
И это вовсе не слеза ползет у нее по щеке…
Чуть позже, когда она открыла глаза, в комнате еще было темно. Спросонья она не сразу сообразила, что же ее разбудило. Потом почувствовала, как кто-то тянет за одеяло.
— Леди Селина, проснитесь, — раздался детский шепот. Селина вздрогнула и повернулась. Возле кровати стояла девочка, ее глаза сияли синим в тусклом свете тлеющих в очаге углей.
— Фиара?! — прошептала Селина, с трудом разглядев ребенка в полумраке комнаты. — Как ты сюда попала?
— Вам надо спешить, миледи. — Фиара повернулась к огню. — Эй, Грушо, здравствуй! Я рада, что ты не давал скучать своей хозяйке.
— Куда спешить, милая? — Растерянность Селины начала проходить. — Как тебе удалось пройти мимо Ройса?
— Я ухожу домой, — твердо заявила Фиара. Несмотря на свою загадочность и недетскую серьезность, она сейчас выглядела обычной, покинутой всеми маленькой девочкой. — Мамочка думала, я буду счастлива здесь. Но этого не случилось. Если вы не передумали встретиться с ней, я возьму вас с собой.
— Твоя мама? — Селина быстро села на кровати, ее сердце бешено забилось. — Но ты говорила…
— Конечно, ей будет неприятно, что я не послушалась ее, но я не выдержу здесь больше ни одного дня!.. — Детский голос задрожал, и вдруг Селина услышала, как Фиара всхлипнула. Вытерев глаза кулачком, девочка продолжала: — Не беспокойтесь о капитане Ройсе. Он нам не помеха. Если хотите отправиться со мной, вам надо одеться.
