Сокол и огонь - Райан Патриция (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
— Посмотри на Эйлис, — сказал Райнульф, садясь на стул рядом с Мартиной.
Девочка вскарабкалась на пустую скамью и кружилась на ней, раскинув руки.
— Смотрите на меня! Я танцовщица! Мама! — кричала она. Женива с отвращением покачала головой и отвернулась.
— Она изо всех сил старается привлечь к себе внимание матери, — сказал Райнульф, — но только раздражает ее. Больно смотреть на все это.
Торн, тоже наблюдавший за девочкой, подошел к скамье и, сгребя Эйлис в охапку, снял ее оттуда и усадил себе на руки. Она стала лягаться и извиваться, пытаясь выскользнуть.
— Ты можешь упасть и удариться, и станешь тогда похожа на меня, — услышала Мартина слова Торна, обращенные к девочке. Говоря это, он нагнул голову, показывая ей рану на лбу.
— Ты же не хочешь этого, правда?
Эйлис перестала сопротивляться и принялась широко раскрытыми глазенками разглядывать вспухший, синий рубец на голове Торна.
— Она похожа на дикого зверька, эта девчушка, — сказал Годфри. — Для мальчиков это нормально, но не для девочек. Мои сыновья в детстве вечно попадали в переделки. Только Беатрикс могла с ними справиться.
Он улыбнулся и прищурил близорукие старческие глаза, предавшись воспоминаниям. Затем повернулся к Мартине и, глядя на нее серьезно и немного печально, сказал:
— Прошу вас, миледи, наградите меня внуком и как можно скорее. Эдмонду я уже сказал, что через год жду от вас наследника.
Мартина ничего не ответила. Торн задумчиво посмотрел на нее, услышав просьбу барона.
— Обязательно мальчика, слышите? — продолжал барон. — Чтобы было кому передать мой титул. За каждого рожденного мне внука я буду отдавать вам большой кусок земли на выбор, какой захотите. Так что у вас есть шанс через несколько лет удвоить свои владения.
«Вряд ли это предложение можно назвать заманчивым», — подумала Мартина. Ведь все владения жены, включая земли, доставшиеся ей по брачному договору, являются собственностью мужа, который имеет право целиком и полностью распоряжаться ими по своему усмотрению. Жена вступает во владение своим имуществом лишь после его смерти, на что, конечно же, учитывая молодость Эдмонда, смешно надеяться.
Эструда, похоже, не приняла в расчет эти умозаключения, ибо, подавшись вперед, спросила барона:
— Это очень щедрое предложение, милорд. Могу ли и я рассчитывать на вашу благосклонность в случае, если произведу на свет дитя?
— Ты, кажется, чего-то не поняла, моя дорогая, — проворчал сидящий рядом с ней Бернард. — Не смеши людей. Ведь всем давно известно, что ты не способна зачать ребенка. Я уже много лет ожидаю от тебя такой милости, но ты бесплодна, как пустой бочонок из-под вина.
Густо покраснев, Эструда откинулась назад на стуле.
Бернард рассеянно поигрывал своим инкрустированным жемчугом столовым ножом.
— Отчаявшись получить наследника, мой отец теперь предлагает леди Мартине то, что по праву первородства принадлежит мне. А ведь я именно для того и привез тебя сюда из далекой Фландрии четырнадцать лет назад, чтобы ты родила ему внука, Эструда. Но видно, зря. — Он невесело усмехнулся. — Так что если теперь она окажется достаточно плодовитой, дело кончится тем, что мне ничего не останется в наследство и все состояние перейдет к ее отпрыскам.
Как только Бернард заговорил, Торн взял Эйлис и пошел с нею на луг, заранее чувствуя, что его слова не предназначены для детских ушей. Мартина отвернулась, избегая встречаться с Бернардом глазами, и следила за Торном и девочкой, которые удалялись, взявшись за руки. Он показывал ей цветы, а она собирала их. Мартину немного удивляла его нежность к ребенку и забота о ней, особенно учитывая его сдержанный и суровый нрав. Хотя, с другой стороны, что здесь удивительного? Он ведь сам признался, что Эйлис напоминает ему его сестру. Как ее звали? Луиза. Интересно, почему он не захотел говорить о ней?
Остальные гости делали вид, что не слышат слов Бернарда, глумившегося над женой. Они молча ковырялись в своих тарелках, и только Клэр, служанка Эструды, во все глаза смотрела на Бернарда, словно завороженная.
— Мне всего лишь тридцать, — проговорила вдруг Эструда.
Мартина и все сидящие под навесом подняли головы и посмотрели на нее.
— Ты бесплодна и, значит, от тебя нет никакого проку! — воткнув нож в стол, проревел Бернард. — Считай, что тебе повезло, раз я пожалел тебя и не отправил обратно во Фландрию. А мне часто хотелось именно так и поступить. Можешь спросить у моей сестры, каково это — быть отвергнутой мужем. Но ничего, если отец пытается хотя бы подкупом заполучить внука, то, может быть, я сумею добиться того же страхом, а, как ты думаешь?
Мартину шокировала эта яростная вспышка в присутствии многочисленных гостей, но остальных поведение Бернарда, похоже, не удивило. Было очевидно, что они слышат это уже не в первый раз.
Красная от стыда и возмущения, Эструда выпрямилась, смотря прямо перед собой в пространство. Неожиданно увидев что-то вдали за рекой, она громко воскликнула:
— А кто приглашал сюда лорда Невилля?
— Что? — зарычал барон, и все повернули головы в сторону реки.
Через мост ехал верхом высокий, угловатый и пышно разодетый мужчина в сопровождении маленькой женщины в сверкающих на солнце шелках и бархате. Подъехав к шатру, они спешились и подошли сначала к Оливье, затем к Годфри, приветствуя их.
Невилль обвел глазами шатер с гостями, столы с обильным угощением и множеством слуг, снующих вокруг.
— Если бы я знал, что вы веселитесь, то выбрал бы Другое время для визита, — обратился он к Годфри с легким поклоном.
Ему было лет около сорока, он был богато, но безвкусно одет, заостренная реденькая бородка обрамляла подбородок. Услышав эти слова, сидящие за столом закатили глаза. Очевидно, лорда Невилля соседи недолюбливали.
Его жена, бледная и нервная особа, переводила взгляд с Годфри на графа, судорожно сжимая дрожащие пальцы. Она явно была чем-то напугана. Непонятно только чем.
Годфри промямлил какую-то ничего не значащую вежливую фразу и приказал подать вновь прибывшим стулья. Повар поднес барону кабанью голову, предлагая отведать блюдо. Годфри зевнул, кивая, и повар, поставив блюдо перед ним, отошел. Слуги принялись разделывать мясо, предлагая его гостям, но многие из них, уже наевшись досыта, встали из-за стола. Возвратившийся с луга Торн, подойдя к Райнульфу, протянул ему какую-то книгу.
— Спасибо, что дал почитать. Сидеть всю ночь напролет, приручая сокола, намного легче, когда в руках есть хорошая книга.
Торн стоял по другую сторону стола, напротив Мартины, высокий и элегантный в своей желтовато-коричневой тунике, перетянутой витым кожаным ремнем с висящим на нем мечом — символом его рыцарского звания. Рассеянно подняв глаза, Мартина встретилась с ним взглядом, и он поспешил отвернуться.
Отец Саймон зашел за спину Торна и, встав на цыпочки, заглянул через плечо.
— Цицерон, «О дружбе», — ухмыльнулся он, прочитав вслух название книги. — Греческая философия. Скажите, отец Райнульф, неужели в Парижском университете поощряется чтение языческих писателей?
Райнульф откинулся на стуле и скрестил ноги.
— Нет, и это одна из причин, по которой я и хочу, по возвращении из Иерусалима, преподавать в Оксфорде, а не в Париже. А Цицерон, к вашему сведению, не греческий, а римский писатель.
Саймон пропустил замечание мимо ушей.
— У нас здесь поблизости есть один монах, который разделяет ваши взгляды, отец. Вы должны знать его.
Райнульф кивнул:
— Да, вы говорите о брате Мэтью, настоятеле монастыря Святого Дунстана. Мы с ним вместе учились у Абеляра.
Саймон понимающе улыбнулся:
— Это меня не удивляет.
— Брат Мэтью пригласил меня погостить в монастыре, — сказал Райнульф. — Сэр Торн согласился составить мне компанию.
— А леди Мартина? Она разве с вами не поедет? — спросил Бернард, нахмурившись. Райнульф покачал головой:
— Мы подумали, что ей лучше остаться в Харфорде, поближе узнать сэра Эдмонда, посетить их будущий дом и навести там порядок…
