Герцог и я - Куин Джулия (книга регистрации txt) 📗

Начало фразы звучало не слишком вежливо, и Дафна готова была обидеться, но окончание несколько примирило ее с собеседником. Тем не менее она отвернулась от него и стала с еще большим вниманием вглядываться в медленно удаляющийся от них берег.

Конечно, этого герцога не назовешь чрезмерно любезным и обходительным, но даже несвойственная его возрасту раздражительность чем-то нравилась ей. Быть может, потому, что говорил он искренне.

— Чему вы улыбаетесь? — услышала она его голос. — Что-то увидели?

— Ничего.

— Тогда отчего улыбаетесь? — повторил он. Почему его так трогает ее улыбка? Пусть отстанет. Но он не отстал, а повторил вопрос, да еще насмешливым тоном:

— Если не улыбаетесь, значит, приготовились чихнуть или зевнуть. Я не прав?

— Нет, — ответила она сдавленным от смеха голосом. — Просто любуюсь природой.

Он запрокинул голову, подставив лицо неяркому солнцу.

— Надеюсь, компания тоже вызывает у вас приятные эмоции, Дафна?

Не поворачиваясь к нему, она проговорила:

— Вы имеете в виду всю компанию или кого-то в отдельности?

— Если хотите узнать мое отношение к вашему воинственному брату, — холодным тоном сказал он, — то его поведение меня развлекает.

Всякое подобие улыбки исчезло с ее лица.

— Звучит не слишком добросердечно с вашей стороны, — произнесла она.

— Я никогда не уверял вас в своем добросердечии. Да и Энтони тоже им не отличается… Вот посмотрите… — Саймон устремил взгляд в его сторону, и тот ответил тем же. — Видите, сколько злости на лице. Он готов убить меня. — Я думала, вы были друзьями.

— Скажу больше, мисс Бриджертон, — мы и сейчас друзья. Во всяком случае, я так полагаю. Просто один из нас ведет себя глупо, а другому остается только мириться с этим и пытаться получать хоть какое-то удовольствие. Потому что ничего другого он придумать не может.

— Ох, мужчины все-таки не слишком умны.

— Как правило, да.

Она усмехнулась, потом снова стала серьезной.

— Я всегда считала, — сказала она, — что одна из главных заповедей мужской привязанности — не пытаться завлечь сестру друга. И жену ближнего своего.

— Господи, но у меня и в мыслях такого нет! Я только притворяюсь, что хочу этого. Согласно нашему плану. Разве не так?

Дафна задумчиво кивнула, не сводя глаз с Энтони.

— Но это задевает его до глубины души, хотя он знает всю правду.

Саймон заговорщицки улыбнулся ей:

— Об этом я и говорю. И это довольно занятно.

— Не нахожу ничего занятного! Такие вещи могут плохо кончиться.

— Что ж, если выловите в Темзе мой хладный труп…

Дафна содрогнулась:

— Перестаньте!

В это время появилась леди Бриджертон.

— Дети! — воскликнула она. — Ох, извините, ваша светлость… Я невольно причислила вас к моим детям… Капитан просил предупредить, что мы подплываем. Не забудьте ничего из вещей!

Вероятно, подумалось в этот миг Саймону, иметь такую мать все же намного лучше, чем не иметь никакой.

Он поднялся, подал руку Дафне, которая с благодарностью приняла его помощь, потому что не очень твердо держалась на палубе.

— У меня нет привычки к водным путешествиям, — сказала она. — Я еще не такой морской волк, как вы.

— Представляю, что будет с вами на корабле.

— Но я быстро учусь!

— Надеюсь, не только плохому?

Она вырвалась от него и едва удержалась на ногах.

— Не надо убегать от учителя, — сказал он.

Она повернула к нему раскрасневшееся лицо. Волосы ее были растрепаны от ветра, она показалась ему так хороша в эту минуту, что он забыл обо всем, в том числе и о том, что сказано в заповедях мужской дружбы насчет отношения к сестрам.

Ее чувственные губы приоткрылись в улыбке, солнечные лучи золотили волосы. Здесь, на водной глади, вдали от душных бальных залов, она выглядела гораздо естественнее, привлекательнее, да и вообще какой-то другой. Хотелось смотреть и смотреть на нее и радостно-идиотски улыбаться.

Если бы не легкая суматоха, предшествующая швартовке, он бы, наверное, не выдержал и, нарушив все клятвы, которые давал самому себе, и все правила приличия, поцеловал бы эти полуоткрытые губы. Собственно, он даже вознамерился это сделать, не отдавая себе полного отчета в своих действиях, и наклонился к ней… но яхту качнуло, он чуть не потерял равновесия и вынужден был отказаться от своего намерения.

Непонятно, что мог увидеть или о чем догадаться Энтони, оказавшийся, как нарочно, поблизости, но только он бесцеремонно схватил Дафну за руку и проговорил со скрытой угрозой:

— Предпочитаю сам на правах старшего брата помочь тебе оказаться на твердой земле.

Саймону ничего не оставалось, как наклоном головы выразить согласие с требованием Энтони и сойти позади всей семьи на поросший травой берег, мысленно ругая себя за потерю контроля над собой, что, как он считал, бывало с ним не часто, однако не должно было быть никогда.

Они медленно взбирались на холм, на вершине которого стояла обсерватория — большое здание из ярко-красного кирпича, увенчанное несколькими башенками с куполами серого цвета. Центр всего мира, как определила

Дафна. Исколесив в своих путешествиях чуть ли не половину этого мира, Саймон с особой остротой почувствовал сейчас это.

Леди Бриджертон остановилась на самом верху холма:

— Все на месте?.. Сколько нас? Раз, два, три… десять. Вся семья в сборе!

Саймон испытал некоторую неловкость от того, что его причислили к семье, но возражения с его стороны выглядели бы слишком нелепо.

— Сейчас матушка построит нас в шеренгу по одному и прикажет рассчитаться, — проворчал Колин и весело подмигнул Саймону. — А потом велит разобраться по росту. Только с этим будут некоторые трудности, так как все мы, кроме Энтони и, пожалуй, Бенедикта, еще растем и то обгоняем, то отстаем один от другого.

Саймон ответил ему улыбкой.

— Не знаю, где тогда будет мое место, — сказал он.

— Где-то рядом с Энтони, полагаю.

— Упаси Боже! Я начинаю его опасаться!

«Опять я сказал совсем не то, что хотел и что следовало бы», — упрекнул себя Саймон, поймав удивленный взгляд Колина.

— Энтони! — крикнула леди Бриджертон. — Где ты?

Действительно, в этой огромной семье не так-то легко сразу найти кого хочешь, но своего старшего она различила по недовольному ворчанию, которое тот издал.

— Иди сюда, Энтони. Тебе там нечего делать. Пойдем со мной в обсерваторию.

С неохотой тот отошел от Дафны и присоединился к матери.

Колин снова подмигнул Саймону:

— Матушка пустилась во все тяжкие, а? Как вам нравится? После этого единственный для вас выход не расстраивать ее, а пойти и предложить руку помощи Дафне.

Саймон не удержался и тоже подмигнул юноше.

— Вы недалеко ушли от вашей матери, мой друг, — сказал он.

Колин рассмеялся:

— Но зато я говорю прямо, без экивоков.

— Это верно, — великодушно согласился его собеседник. — Даже чересчур прямо.

В это время к ним приблизилась Дафна, словно услышав, о чем они говорят.

— Я осталась без сопровождающего, — жалобно сказала она.

— Ужасно! — воскликнул Колин. — И Гиацинта тоже. Если не возражаете, я возьму ее на себя. Именно Гиацинту! С Элоизой у меня обострились отношения с той поры, как ей исполнилось четырнадцать. — С этими словами он быстро отошел от них.

Саймон предложил руку Дафне, та положила свою на его локоть и спросила с улыбкой:

— Мы еще не окончательно вас запугали?

— Простите… — ответил он, — я не совсем понял…

— Я говорю о нашем семействе, — пояснила она. — Оно и в закрытом помещении довольно утомительно, но на свежем воздухе особенно… Вот видите?

Их чуть не сбил с ног Грегори, мчавшийся за Гиацинтой и что-то вопивший о том, что должен отомстить ей за все, что она ему сделала.

— Это… это просто для меня новые, еще не изведанные ощущения, — едва избежав столкновения с мальчиком, галантно заметил Саймон.

— Как вы изящно ответили, ваша светлость. Я восхищена.