Обретенный рай - Филдинг Пегги (список книг .txt) 📗
Покачиваясь на спине Мабути, Сара мысленно составляла меню сегодняшнего ужина. Она приготовит последнюю репу с зеленью, а к репе прекрасно подойдут бобы. Вот и будет хоть какое-то разнообразие.
День тянулся бесконечно. Они ехали и ехали сквозь нескончаемый дождь, тяжелое, набухшее небо, мокрые кусты, хлеставшие Сару по лицу, перекусывали прямо на ходу. Сара утешала себя тем, что с каждым шагом Мабути она все ближе и ближе к теплому и сухому приюту и к ночи, которая подарит ей наслаждение мужественной силой Мархема Нэша. Сегодня ночью она будет его слушать.
Она не поверила своим глазам, когда сквозь серую пелену дождя ее взору предстали низенькие бамбуковые хижины, стоявшие на сваях. Сара обомлела. Неужели они уже приехали в Сан-Мигель?
К ней подъехал Мархем.
– Еще очень рано для ночлега, но мы остановимся здесь. Сегодня мы все будем спать под крышей, даже животные. У старика Манглапеса достаточно большой навес, чтобы поставить там лошадей, мулов и даже сложить груз. – Он покосился на шляпку. – Вы можете заняться собой. Нас накормят.
– Это Сак-Мигель? – Ее голос дрожал, выдавая внутреннюю тревогу.
– Нет. Эту стоянку мы часто используем в сезон дождей или, когда уезжаем далеко от лагеря. Горде Манглапес и его... гм... семья дают приют заблудившимся путникам и делятся с ними чем могут. Они будут рады принять у себя настоящую американку.
У Сары заныло сердце. Значит, не будет шалаша в джунглях. Они не будут есть бобы и репу, и она не будет спать в объятиях капитана. С трудом скрывая досаду, она медленно разгружала и расседлывала лошадь, еще медленнее взбиралась по веревочной лестнице в странную комнату-хижину, на которую указал ей Бонг. Но хижина, такая неказистая и грязная снаружи, приятно поразила Сару, когда она вошла внутрь. Благодаря ярко-желтым бамбуковым стенам, потолку и полу комната казалась солнечной, хотя за окном лил дождь.
Сквозь щели в бамбуковом полу Сара увидела кур и свиней, сбившихся в кучу на относительно сухом пространстве под домом.
Две женщины с младенцами на руках и девчонки всех возрастов смотрели на нее во все глаза, расположившись вдоль стен сидя и стоя. Прямо под бамбуковыми балками на самом верху противоположной стены висел неумело перерисованный с фотографии портрет Агинальда, филиппинского лидера, доблестно сражавшегося против американцев. Мебели в комнате не было.
Сара низко склонила голову в знак приветствия, как, она видела, делала Лус, когда входила в комнату. Женщины и дети молча наблюдали за ней.
– Мабухай, – произнесла Сара, и в ее устах слово прозвучало неуверенно и странно.
Старая женщина засмеялась и подбросила вверх младенца, которого держала на руках. Ее смех разрядил ситуацию. Все женщины, молодые и старые, заговорили одновременно. Сара как будто попала в клетку с экзотическими птицами, которые пели и щебетали на все голоса. Крошечная большеглазая девчушка подошла совсем близко к Саре.
– Доброе утро – сказала она, сильно картавя.
Сара улыбнулась. Смуглая ручка ребенка ухватилась за ее брюки.
– Доброе утро, – повторила девочка, смотря на Сару огромными темными глазами. – Почему ты одета, как мужчина?
– Доброе утро и добрый вечер, – ответила Сара и опять улыбнулась.
Смех и щебетание вокруг нее усилились. В дверном проеме показалась голова Бонга.
– Капитан спрашивает, хорошо ли вы устроились.
– Прекрасно. Когда вы придете?
Бонг покачал головой.
– Это дом для женщин. Мы остановимся в доме у старика Манглапеса. Женщины скоро покормят вас... после того, как поедим мы. Спать вы будете здесь, капитан Нэш сказал, чтобы вы отдали мне шляпу и пончо.
У всех вырвался вздох изумления, когда Сара, вытащив и положив в карман золотые булавки, сняла мокрую шляпу.
– Что случилось, Бонг? Что-то не так?
– Все нормально, мэм. – Он улыбнулся ей только глазами. – Белокурые волосы. Голубые глаза. Белая кожа. Им нравится. – Бонг обнажил в усмешке белые зубы. – Они говорят, что вы, наверное, мать Иисуса, потому что похожи на статую в храме.
Сара протянула ему пончо. Ей так хотелось высказать все, что она думает об этом разделении, о том, что они бросили ее одну, что капитан Нэш даже не соизволил зайти, а прислал адъютанта.
Сара уже открыла рот, чтобы излить свое недовольство, но вовремя спохватилась, этот человек никогда не поймет ее.
– Не можете ли вы немного побыть со мной, Бонг?
Его лицо приняло озабоченное выражение.
– Нет, мэм. Мужчинам нельзя заходить в дом для женщин. Во всяком случае, у Манглапеса. Для мужчин другой дом. Там тоже отлично. Вы увидите.
– Что же вы там делаете?
Он усмехнулся и изобразил, будто пьет из горлышка бутылки, потом повернулся и начал спускаться по лестнице.
Имело смысл разговаривать только с капитаном. Но его здесь не было. Прислал мальчика на побегушках, а сам выпивает где-то в мужской компании. А может быть, не только в мужской? Он же сам говорил ей, что Манглапес старается наилучшим образом обслуживать военных. Что он имел в виду?
– Бонг, а все женщины здесь? – спросила Сара.
Бонг широко ухмыльнулся.
– Нет, мэм. Несколько женщин готовят ужин. Но с капитаном все в порядке. – И нырнул вниз.
Сара провожала его взглядом, пока он не спустился на землю и не скрылся из виду где-то под сваями.
Бонг стряхнул пончо Сары и повесил его на колышек, торчащий из сваи. Вода капала с пончо прямо на копошащихся свиней, но те не обращали на это никакого внимания. Шляпку Бонг прихватил с собой в дом.
«С капитаном все в порядке. Это уж точно. Голову даю на отсечение».
Сару раздражало невнимание Мархема. Что он собирается делать с ее шляпкой? Развлекается там с какими-то странными женщинами, закусывает, выпивает, пока она торчит здесь совсем одна. А ведь он знает, что она не владеет местным языком. Сара остановила себя:
«Что это я? Какое мне дело до того, что там делает капитан? Мама всегда говорила мне, что неприятности нельзя принимать близко к сердцу. Выкинь-ка из головы все эти глупости и займись своими делами».
Сара оглядела помещение. Смеркалось. Все глаза были устремлены на нее и следили за каждым ее движением.
Сейчас, пожалуй, самое время учить язык. Или, может быть, ей удастся научить их английскому, что было бы еще лучше. По крайней мере, это будет хорошая проба сил для ее будущей работы в школе. А до сна еще целый час или чуть больше.
Она повернулась лицом к внимательно наблюдающим за ней женщинам и детям, ткнула себя в грудь и отчетливо произнесла:
– Меня зовут Сара.
Бонг склонил голову, приветствуя старого Манглапеса и двух женщин, которые сидели и ели в низенькой хижине чуть больших размеров, чем та, где он оставил Сару. Капитан сидел на корточках у стены. Бонг кинул ему мокрый пучок соломы, который когда-то был нарядной шляпкой. Шляпка ударилась об узорчатую циновку из пальмовых ветвей, разделявшую комнату пополам.
– Белокурая леди в порядке, капитан. И спрашивает о вас.
– Ей уже дали поесть?
– Мальчики только что забрали еду для женщин, – Бонг усмехнулся, – но я думаю, наша учительница, беспокоится совсем о другом, капитан. – Он дотронулся до своей щеки. – Она вся покраснела, когда я сказал, что на ночь вы останетесь здесь.
Мархем кивнул, но промолчал. Старшая из жен Манглапеса зажгла фитилек, плавающий в масле в посудине из выдолбленной тыквы. Она была, пожалуй немного симпатичнее своей соперницы, но отсутствие трех передних зубов портило впечатление. Младшая женщина была обыкновенной филиппинкой... Это означало, что она вполне могла привлечь внимание американца. Невысокого роста, круглолицая, с гладкой, блестящей кожей. Ее длинная юбка была довольно изношена, но чистая. В общем, Манглапес предлагал проезжающим вполне достойный товар.
Мархем руками ел цыпленка с рисом и решал, не отдать ли предпочтение более молодой женщине, потом отрицательно покачал головой. В другое время и в другом месте он не преминул бы поиграть с какой-нибудь из них или даже с обеими сразу, но теперь единственная, кто занимал все его мысли, – это белокурая леди с гневно пылающими щеками.
