В сетях любви - Бэссо (Бассо) Адриенна (версия книг .txt) 📗

– Ступай, дорогая! – любезно согласился Тристан. – А я постою и сделаю вид, что из меня дух вон.

Одарив его кокетливым взглядом, она пошла навстречу своей двоюродной бабушке. Оставшись наедине с братом, Тристан заговорил:

– Похоже, Каролина опять тебя сватает. Надеюсь, не очень обидела? Я ведь хорошо знаю, как тебе противно, когда тебя сватают к разным женщинам.

Отмахнувшись, Морган сказал:

– Не переживай по этому поводу, Тристан!

Просто Каролина оказалась наблюдательной: я действительно уставился на мадемуазель Дюпоне. Тристан удивленно присвистнул.

– Ну, если ты намерен поухаживать за мадемуазель Дюпоне, то тебе предстоит настоящее испытание: пройти мимо ее сторожевого пса – брата Анри.

– Ты знаком с Анри Дюпонсом? – спросил Морган, внезапно насторожившись.

– Встречал его несколько раз. Насколько помню, в доме Каролины. Однажды я даже подразнил ее, сказав, что у Анри неподобающие виды на Присциллу. На самом-то деле младший брат Каролины увивается за миленькой мадемуазель Дюпоне.

– А она к нему благосклонна?

– Трудно сказать. Она забавляется, заставляя его побегать за нею, но, говорят, у француженок в этом деле природный дар. Отца Каролины хватит апоплексический удар, когда он узнает об этом увлечении Гилберта. У него весьма суровое отношение к французам.

Морган широко улыбнулся, вспомнив весьма пылкие высказывания барона Грэнтема о войне.

– Да, я знаю. А Дюпонсы бывали в Рэмзгейт-Касле?

Немного подумав над вопросом, Тристан ответил:

– В прошлом году они приезжали в наш замок на ежегодный рождественский бал. Но было так много народу, что ты их, наверное, там и не видел. Возможно, были раз-другой на вечерах в прошлом сезоне, но точно не помню. Неужели, Морган, у тебя серьезные намерения насчет этой девушки? – спросил Тристан, озадаченно сдвинув брови.

– Все может быть, – загадочно ответил Морган. – Но не в том смысле, братишка, в каком ты подумал. Извини, я пойду узнать у мадемуазель Дюпоне, есть ли у нее кавалер для ужина.

Умело лавируя в толпе по переполненному залу, Морган добрался до затейливой мраморной колонны, неподалеку от группки молодых людей, окруживших мадемуазель Дюпоне. Понаблюдав за нею несколько минут, он не мог не восхититься искусностью этой кокетки, что отпускала якобы застенчивые замечания в шутливой беседе с роящимися около нее поклонниками, не выделяя особенно никого из них, но как бы поощряя каждого.

Воспользовавшись кратким затишьем в их разговоре, Морган присоединился к кругу воздыхателей мадемуазель Дюпоне. Его уничтожающий взор, обращенный на некоторых юнцов, заставил их спешно ретироваться, но более твердолобые остались, включая брата Каролины, Гилберта. К нему и обратился Морган:

– Не будете ли вы столь любезны, Грэнтем, оказать мне честь, – проговорил герцог низким голосом. – Меня ведь до сих пор не представили мадемуазель.

По недоброжелательной физиономии Гилберта было видно, что меньше всего он хотел бы именно этого, но у него не было выбора. И юноша нехотя уступил требованию герцога.

– Мадемуазель Дюпоне, позвольте вам представить Моргана Эштона, герцога Джиллингема, – монотонно пробубнил Гилберт.

– Мадемуазель! – подхватил елейным голосом Морган и, поднося ее руку к губам, добавил: – Весьма польщен знакомством с вами.

Мадемуазель Дюпоне слегка зарделась от столь явного интереса герцога к ней, но сохранила царственную осанку и невозмутимость. В присутствии властного Моргана остальные ее кавалеры показались просто мальчиками.

– Ваша светлость, —; отвечала Мадлен мелодично, – я очень рада встрече с вами. Каролина неоднократно рассказывала мне об очаровательном брате Тристана.

Одарив ее ослепительной улыбкой, герцог произнес:

– Вы мне льстите, мадемуазель.

Она ему ответно улыбнулась, и Морган вынужден был признать, что она – хорошенькая девушка. Невысокая, едва ли ему по плечо. Ее атласное платье бледно-голубого цвета с низким декольте подчеркивало эффектную фигурку с высокой грудью и выгодно оттеняло темно-каштановые волосы и карие глаза. Как только Морган дал про себя ей столь лестную оценку, у него в уме, будто наяву, вдруг полыхнула улыбка Алисы, но он не придал этому значения, продолжая пленять юную француженку. Однако продолжить флирт не удалось, так как рядом с сестрою внезапно возник Анри Дюпоне.

– Ты как насчет ужина, Мадлен? – спросил он свою сестру.

– Леди Огден любезно предложила нам места за ее столом.

– Как хорошо! – вставил герцог. – И я собирался сидеть там. Разрешите? – и он предложил руку Мадлен прежде, чем сообразил это сделать Гилберт или Анри.

В замешательстве она переглянулась с одним, с другим и, философски пожав плечами, оперлась на предложенную герцогом руку. Анри и Гилберт стали позади пары и угрюмо побрели за Мадлен и герцогом в банкетный зал.

Гилберт не замедлил заметить леди Огден за большим столом в углу зала.

– Будете ужинать с нами, Морган? – спросила несколько удивленная леди Огден, когда они расселись за столом.

– Если вы не возражаете, Присцилла, – ответил герцог.

– Разумеется, нет, – сразу же откликнулась она. – Вижу, вы уже познакомились с мадемуазель Дюпоне. Знакомы ли вы с ее братом, графом Анри Дюпонсом?

– По-моему, мы встречались в игорном зале в Уайтсе, не так ли, сэр? – солгал Морган вызывающим тоном.

– Возможно, – рассеянно ответил Анри.

Недовольный вниманием Моргана к сестре, он, казалось, еще больше расстроился, узнав имя герцога. Мадлен умело заполнила неловкую паузу незатейливой болтовней, пока все не переключились на роскошные блюда, предложенные леди Холленд гостям. Вместо долгого традиционного официального застолья леди Холленд устроила более свободный вечерний буфет. Столы буфета ломились под бесконечными рядами блюд с фазанами, кусками жареного мяса, домашней птицы, рыбы, множества разных гарниров, овощей, пудингов, желе, муссов и завершающих десертов из выпечки, фруктов, орехов, конфет и цукатов.

Элегантно одетые лакеи в напудренных белых париках стремительно носились от буфета к столам, продуманно расставленным по банкетному залу, и подавали гостям вина и закуски. Сотни свечей озаряли зал, а запахи изысканных яств заглушались сладостным ароматом множества букетов из живых цветов, украшавших столы.

Когда все устроились за столом, Морган решил центром беседы сделать Мадлен.

– Скажите, мадемуазель Дюпоне, вы очень скучаете по родной Франции? – спросил он самым приветливым тоном.

Мадлен слегка опешила от этого вопроса, но ответила с готовностью:

– К сожалению, ваша светлость, я Франции почти не помню. Я была еще совсем девочкой, когда дядя умудрился тайком вывезти нас с братом из Парижа. И мы туда уже не возвращались.

– А какова судьба ваших родителей?

– Гильотина, ваша светлость, – вместо сестры лаконично ответил Анри. – Им не так повезло, как нам, – и он метнул в Моргана предостерегающий взгляд.

– Прошу простить меня, – хмуро произнес Морган, усомнившись в правдивости сказанного Анри, – я не знал.

– Наша история не очень оригинальна, ваша светлость, – мягко заметила Мадлен, пытаясь загладить явную враждебность брата.

– Но вы, конечно, надеетесь, что настанет время, когда вы потребуете вернуть ваши земли и наследные права, – напористо проговорил Морган. – Говорят, Наполеон намерен способствовать восстановлению титулов и владений многих тех, кто эмигрировал во время революции.

– Мы не настолько наивны, ваша светлость, чтобы верить пустым речам умалишенного, – резко заявил Анри. – Мы – преданные роялисты и никогда не допустим, чтобы наше доброе имя служило власти корсиканца.

– Вы бы попробовали, Морган, жареной оленины, – весьма к месту вставила леди Огден, пытаясь увести от взрывоопасной темы. – Никто не может сравниться в кулинарном искусстве с новым поваром леди Холленд.

Морган смирился с ее инициативой и позволил беседе сместиться к обычным темам о еде, обилии гостей и новых лошадях Гилберта. Посматривая за Анри Дюпонсом в течение обеда, он пришел к выводу, что с этим французом не так все просто, как кажется на первый взгляд. Хотя Морган и делал вид, что участвует в застольной беседе, он все же заметил, как внимательно наблюдал Анри за гостями вокруг. Он был явно насторожен. Из-за кого-то или чего-то, Морган не смог разобраться.