Навеки твоя Эмбер. Том 2 - Уинзор Кэтлин (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Эти мысли теснились в голове Эмбер, когда через несколько дней после Рождества она приняла предложение графа Рэдклиффа выйти за него замуж.
Предложение было сделано после томительной недели ожидания: хотя Рэдклифф был неприятен Эмбер с самого начала, да и сейчас она относилась к нему с презрением, но чем больше она думала о браке, тем больше ей хотелось стать графиней. И бракосочетание с Рэдклиффом не казалось ей чрезмерной платой за титул. Он приехал в Барберри-Хилл под предлогом «засвидетельствовать свое почтение миссис Дэнджерфилд», но его поведение мало напоминало формальный визит вежливости. Однако она не замечала, чтобы Рэдклифф восторженно глядел на нее, так, как тогда в библиотеке.
За день до того, как он должен был вернуться в свой собственный дом милях в тридцати к северу, они сидели на галерее и играли в трик-трак. Галерея на втором этаже дома – огромное помещение, протянувшееся по обеим сторонам двора, – была украшена множеством портретов, окна имели ромбовидную форму, стены покрывали панели, а потолок был расписан золотыми розами по голубому фону. Рэдклифф был в шляпе, на них обоих были длинные плащи, подбитые мехом, подле каждого стояла жаровня с горячим углем, а в камине пылали огромные бревна, но, несмотря на это, им было холодно и неуютно.
Эмбер сделала ход, передвинув колышек на доске. Потом молча сидела и ждала, пока Рэдклифф размышлял. Прошло несколько секунд, и Эмбер подняла глаза на партнера:
– Ваш ход, милорд.
Рэдклифф очень внимательно смотрел на нее: так разглядывают картину на стене, мужчина смотрит на женщину иначе.
– Да, – спокойно произнес он, не отрывая от нее взгляда, – я знаю. – Эмбер ответила ему взглядом. – Мадам, я отдаю себе отчет, что нарушаю общепризнанные нормы поведения, прося руки леди, овдовевшей лишь девять месяцев назад. И тем не менее мое восхищение вашими достоинствами столь велико, что я готов пойти на нарушение этикета. Мадам, покорнейше прошу вас оказать мне честь стать моей женой.
Эмбер ответила ему сразу:
– Согласна всем сердцем, милорд. – Она подумала, что поскольку каждый из них знал, чего хочет, то это просто глупо – жеманничать и притворяться, как куклы на ярмарке в день Святого Варфоломея.
И снова ей показалось, что она заметила улыбку на его лице, но не была уверена в этом.
– Благодарю вас, мадам. Я не достоин вашей доброты. Вскоре после первого января я должен буду вернуться в Лондон, и, если вы поедете со мной, мы сможем обвенчаться. Как я понимаю, эпидемия заканчивается и город начинает вновь оживать.
Конечно, он хотел убедиться, что ее деньги сохранились, до того как женится на ней, но Эмбер и сама хотела поскорее вернуться в Лондон, ей осточертела деревня.
Они отправились в его карете второго января, закутанные в меха и укрытые меховыми полостями. Было очень холодно, и изо рта при разговоре шел пар. Дорога стала твердой, поэтому можно было ехать гораздо быстрее, чем в дождь. Но им пришлось остановиться часа в четыре после полудня, потому что тряска утомила его светлость.
Брачный контракт был подписан в Барберри-Хилл, и Эмбер предполагала, что граф воспользуется своим правом разделить с ней брачное ложе. В восемь часов вечера он, однако, поклонился, пожелал ей доброй ночи и ушел в свою комнату. Эмбер и Нэн удивленно посмотрели ему вслед. Когда дверь за ним закрылась, женщины поглядели друг на друга и расхохотались.
– Должно быть, он импотент! – давясь от смеха, предположила Нэн.
– Надеюсь, что так оно и есть!
На пятый день с наступлением сумерек они добрались до Лондона. При приближении к городу Эмбер охватил страх, но, когда они катили по тихим темным улицам, тревога исчезла: не было ни похоронных повозок, ни трупов на улицах, на воротах лишь кое-где виднелись красные кресты. Бугры на кладбищах уже покрылись зеленой травой: души сотен тысяч усопших покинули грешную землю. В тавернах ярко горели свечи и толпился народ, мимо проезжали коляски с веселыми молодыми людьми и женщинами, из домов слышались звуки музыки.
«Того кошмара просто никогда, не было», – думала Эмбер. Действительно, не было – и все. Ее не покидало странное чувство второго рождения, будто она очнулась после ужасного сна и с облегчением поняла, что это был только сон.
Дом Рэдклиффа стоял на Олдерсгейт-стрит, выше Сент-Эннз Лейн, рядом с воротами Сити. Дома здесь не теснились, улица была широкой. Рэдклифф говорил, что его улица скорее походила на итальянскую авеню, чем на лондонскую стрит. В этом месте, у стен Сити, жили только знаменитые старые семейства.
Почти двадцать пять лет в доме не жили, оставались лишь слуги, и большинство окон было заложено кирпичами. Внутри дома было темно и пыльно, мебель покрывали грязные белые чехлы – ничто не изменилось со времени постройки дома восемьдесят пять лет назад. Одна комната анфиладой переходила в другую; кроме большой лестницы в центре дома, все коридоры и лестничные пролеты были узкими и темными. Эмбер с облегчением заметила, что отведенные ей апартаменты были убраны, вымыты и проветрены, хотя в остальном были такими же, как и весь дом.
На следующее утро она отправилась к Шадраку Ньюболду. Выяснилось, что ее деньги в сохранности Он также сообщил ей, что лорд Карлтон отплыл в Америку две недели назад. Когда Эмбер сказала Рэдклиффу, что с деньгами все в порядке, он предложил обвенчаться, как только закончатся все необходимые приготовления. Насколько ей было известно, Рэдклифф был католиком, значит, нужны две церемонии.
– Я хотела бы договориться со своей портнихой о платье. У меня нет ничего нового, я полагаю, за десять дней она управится.
– Не думаю, что это безопасно, мадам, чума еще дает о себе знать. Вы очень обяжете меня, если согласитесь надеть платье, которое я приберег. Я был бы счастлив, если бы вы были в нем.
Несколько удивленная – неужели он хранил свадебное платье на случай неожиданной женитьбы? – Эмбер все же согласилась. Ведь просьба совершенно невинная.
В тот же день он пришел к ней в комнату, неся в руках жесткое белое атласное платье, все вышитое мелким жемчугом. Когда Эмбер встряхнула его, то увидела глубокие резкие складки, будто платье лежало в сложенном виде очень давно. Тут она поняла, что платье старое: белый цвет превратился в кремовый, а покрой и стиль давно вышли из моды. Высокий лиф заканчивался расклешенной баской с разрезами в четырех местах; глубокий вырез квадратной формы, кружевной воротник и кружевные манжеты на длинных пышных рукавах; нижняя юбка из тяжелой серебристой парчи, открывающаяся, когда распахивались полы спереди.
Заметив озадаченное выражение на лице Эмбер, Рэдклифф улыбнулся:
– Как видите, платье не новое. Но оно все еще красиво, и я буду благодарен, если вы наденете его.
Эмбер взяла платье:
– С удовольствием, сэр.
Позднее они с Нэн тщательно осмотрели наряд.
– Ему не меньше двадцати лет или даже больше, – сказала Нэн. – Интересно, кто его носил в последний раз?
– Его первая жена, может быть. – Эмбер пожала плечами. – Или его старинная возлюбленная. Когда-нибудь я его спрошу.
К удивлению Эмбер, платье очень хорошо сидело на ней, будто сшитое на заказ.
