Дикий цветок - Райт Синтия (читать полную версию книги TXT) 📗
Он бросил над головой лассо, наблюдая, как петля плавно разворачивается в воздухе, и улыбнулся.
— Я хочу быть полезным, хочу жить и наслаждаться полной жизнью здесь, на ранчо «Саншайн».
Шелби широко улыбнулась ему в ответ.
— Ну что ж, на этот раз получилось совсем неплохо! Если вы для начала потренируетесь на столбах, то, думаю, часам к четырем вы таки заарканите лошадь!
Джеф вскоре научился отлично набрасывать лассо, и, как оказалось, он прекрасно умел стрелять. Шелби решила, что было бы неплохо немного покрасоваться перед ним, после того как она так великодушно нахваливала умение набрасывать лассо и верховую езду Джефа, а потому в тот же день, позднее, она предложила ему посоревноваться в стрельбе из ее винчестера.
— Он в точности такой же, как у Анни Оуки, — тот, из которого она стреляет в шоу «Дикий Запад», — объяснила ему Шелби, пока они расставляли бутылки и раскладывали даже несколько мелких камешков на садовой ограде.
— Я вам не говорил, что видел их представление в Лондоне в 1887 году?
Он взял винтовку и подержал ее в руках, пытаясь выбрать наиболее удобную позицию для стрельбы.
— С того вечера, наверное, и началось мое нынешнее путешествие в Вайоминг.
— Правда? Как интересно! Мир теснее, чем мы думаем. Она рассеянно наблюдала за его приготовлениями.
Джеф медленно поднял винтовку и стал целиться. Палец его нажал на курок, и первая бутылка разлетелась, брызнув осколками.
Шелби восторженно вскрикнула, стараясь держаться дружелюбно и не завидовать его успеху, пока не придет ее очередь.
Бутылки одна за другой разбивались и падали, но Джеф бил их через одну.
— Для вас, — сказал он Шелби, улыбнувшись своей самой приветливой улыбкой.
Очень скоро от ее чувства спортивного товарищества не осталось и следа, а он, все так же метко, продолжал сбивать камешки, сбив даже, самый маленький с первого же выстрела.
К тому времени, когда винтовка перешла к Шелби, она уже начала хмуриться. Даже ее старший брат Байрон не мог победить ее в стрельбе по мишеням. Она перезарядила винтовку, затем прицелилась и выстрелила. Первая бутылка разбилась и взлетела в воздух. Джеф зааплодировал.
— С ума сойти! В жизни не видел женщины с таким обилием всяких талантов!
Шелби искоса взглянула на него, прежде чем снова прицелиться. Она чувствовала, что он подыгрывает ей — буквально с той минуты, как он уменьшил для нее трудности попадания, увеличив расстояние между целями. Когда она снова спустила курок, пуля только скользнула по бутылке, и та послушно покатилась с ограды и с глухим стуком упала в грязь. У Шелби мурашки пробежали по спине, и она поразила оставшиеся цели в самое яблочко.
— Превосходно! Но, мне кажется, освещение сейчас не такое благоприятное, как несколько минут назад. Несомненно, именно из-за этого вы…
Шелби перебила его:
— Вам незачем извиняться за меня или просить прощения за то, что вы победили меня с моей собственной винтовкой. — Повернувшись к дому, она вздернула подбородок и добавила: — По-видимому, я опять недооценила вас, потому что вы англичанин. Я все еще забываю, что именно так я и потеряла ранчо.
— Это от вашего рагу идет такой аромат? — поинтересовался Джеф, направляясь вслед за Шелби. — Господи, я вдруг почувствовал, что голоден, как волк, — чего бы я только не сделал ради хорошей чашки чая!
— Я поставлю чайник.
Шелби позволила ему распахнуть перед ней решетчатую дверь, добавив через плечо:
— Но я выпью виски.
К тому времени, когда чайник закипел, и Шелби принялась заваривать чай, Джеф уже развел огонь в очаге, а облака, собиравшиеся на небе, стали зловещими, угрожающими.
— По-моему, надвигается буря, — заметил он. Сквозь кухонное окно Шелби увидела белую вспышку молнии, за нею гулко, раскатисто прогромыхал гром.
— Надеюсь, у мальчиков хватит ума укрыться где-нибудь, а не возвращаться в грозу.
— Интересно, что там поделывает Мэнипенни? Я его целый день не видел, — пробормотал Джеф, помешивая молоко в чае. — Читает, наверное.
Шелби не выдержала.
— Троллопа? «Юстаса Даймондса»?
Он взглянул на нее с легким недоумением, затем направился в маленькую комнатку Мэнипенни в глубине дома. На стук в дверь послышалось приглушенное:
— Хм-м-м? Кто там? — что еще больше озадачило Джефа.
Он открыл дверь:
— Что тут с тобой приключилось, старик? Надеюсь, ты попил чаю, пока я там заарканивал лошадей?
Тон его был легкий, насмешливый, но он тотчас осекся, увидев Мэнипенни в постели. Слуга был в шелковой китайской пижаме и в ночном колпаке, — закутавшись, он лежал под одеялами.
— Что с тобой? Ты болен?
— Боюсь, это так, милорд.
Лицо у старика было такое, будто он только что откусил кусок лимона.
— Я думаю, это… лихорадка.
— Боже милостивый! Но это ужасно!
Джеф подошел к нему поближе.
— Я еще ни разу не видел тебя больным, мой дорогой, верный друг!
— Я могу лишь предполагать, что… — Мэнипенни прикрыл рот аккуратно сложенным, чистым платком, потом глубоко закашлялся. — Это страшное место, я думаю. Тут, должно быть, видимо-невидимо всяких экзотических микробов.
— Но что же нам делать? Может быть, вызвать врача? Ты голоден? Давай, я принесу тебе чашку горячего чая с лимоном и виски, хорошо?
Вид у Мэнипенни был вялый, его, казалось, клонило ко сну.
— Я просто немного подремлю, милорд.
Нахмурившись, Джеф вернулся в гостиную. Гром снаружи грохотал непрестанно, дождь струйками стекал по оконному стеклу, и огонь, который он развел в очаге, весело полыхал и потрескивал.
— Ваш чай остывает, — заметила Шелби, помешивая тушившееся с овощами мясо. Аромат сочных, щедро политых соусом кусков баранины с морковью, картофелем и луком наполнил дом.
— Как только маисовый хлеб будет готов, мы можем начинать есть. Ну и ну, хотелось бы мне знать, удастся ли им вернуться хотя бы к ужину!
Джеф смотрел, как она смешивает кукурузную муку, яйца, пахту и все необходимое, гадая, что бы такое могло быть — маисовый хлеб?
— Можете вы теперь уделить мне минутку? — сказал он, когда она сунула два противня в духовку. — Боюсь, Мэнипенни заболел. Он думает, что это лихорадка.
