Лунное очарование - Мартин Дебора (читать книги онлайн txt) 📗
– Ты уверен, что мы с тобой раньше не встречались? Сдается мне, где-то я тебя уже видел!
– Если бы мы встречались, сэр, я бы наверняка запомнил вас.
– Точно? И все-таки… Впрочем, не важно. Чен сказал, у тебя есть рекомендательные письма…
Эсме протянула послу пачку писем. Тот быстро просмотрел их, но по лицу его трудно было догадаться, что у него на уме.
– По большому счету, приятель, не мешало бы проверить тебя как следует, – почти слово в слово повторил он реплику Чена, – да времени нет. Так что ничего не поделаешь – как говорится, добро пожаловать!
– Я не подведу вас, сэр!
– Что ж, считай, что ты принят, приятель. Вопрос о жалованье обговоришь с Ченом. Мы отплываем прямо сейчас – ты к этому готов?
– Да, сэр. Все, что мне нужно, я взял с собой. – Эсме кивнула на Сумку, которую держала в руках.
– Вот и отлично. Еще один вопрос, – Уинтроп прищурился, – чисто из любопытства…
– Слушаю, сэр.
– Ты действительно сиамец? Сдается мне, в тебе есть что-то европейское…
– И вы совершенно правы, сэр. Моя мать – сиамка, отец – француз.
– Тогда, должно быть, ты знаешь еще и французский? Почему же решил работать на англичан? В твоем случае логичнее было бы наняться к французам…
Эсме снова повторила все только что сказанное Чену, решив для вящей убедительности добавить еще кое-что:
– Мой отец был французским моряком, ваше сиятельство, и он бросил мать вскоре после того, как я родился. Она очень переживала это и в конце концов умерла. После этого я не питаю особой любви к французам…
– Теперь понятно, – кивнул Уинтроп.
– Есть и еще одна причина, ваше сиятельство. Я считаю, что англичане в скором времени станут владеть всем миром. Французы тоже претендуют на это, но в их победу я совсем не верю. Выходит, мне прямая выгода работать на англичан!
Произнеся эту тираду, Эсме решила, что, пожалуй, слегка переборщила. Чего доброго, теперь посол рассмеется ей в лицо и скажет, что с первого же момента узнал ее, и тогда грош цена всему ее маскараду… Никогда еще Эсме не чувствовала себя так неуверенно.
Однако Уинтроп хотя и в самом деле рассмеялся, но так ничего и не произнес.
– Разве я сказал что-то смешное, сэр? – с обидой в голосе проговорила Эсме.
– Да нет, приятель… Просто я представил себе, как среагировали бы иезуиты, если бы ты высказал им все это в лицо… Черт побери, боюсь, я сам так не уверен в победе англичан, как ты! Но, как говорится, поживем – увидим, не так ли?
– Именно так, сэр.
– Чен, – произнес Уинтроп, – скажите Сомкиту, что он может со спокойной совестью отправляться домой, а насчет Лека распорядитесь, чтобы его поместили в каюту рядом с моей. Мне придется с ним часто общаться, и к тому же я хочу, чтобы он рассказал мне побольше о местных обычаях.
– Слушаюсь, сэр. – Чен вежливо поклонился.
Тот факт, что ей придется часто общаться с Уинтропом, отнюдь не порадовал Эсме, но другого выхода у нее не было.
Посол погрузился в свои бумаги, и Эсме, решив, что аудиенция окончена, направилась к выходу, как вдруг ее остановил голос Уинтропа:
– Лек, один вопрос насчет твоих рекомендательных писем…
Эсме невольно вздрогнула. Что за новый подвох он приготовил?
– Да, сэр? – обернулась она.
– Одно из них подписано неким мистером Монтроузом…
– Видите ли, сэр, одно время я работал на него – правда, не в качестве переводчика.
– А дочь его тебе не приходилось встречать?
Эсме показалось, что сердце ее в одно мгновение провалилось куда-то в пятки.
– Если только пару раз, мельком, – пробормотала она.
– И как она тебе?
«Да не мучай ты меня! – хотелось крикнуть Эсме. – Если уж понял, кто я такая, то так и скажи!»
– Ну, мисс Монтроуз дружит со многими сиамцами, знает сиамские обычаи…
– Это мне и самому известно, – прервал ее посол. – Я спрашиваю о другом. Как насчет ее репутации в здешнем свете?
Эсме замялась. С одной стороны, ей представлялся отличный повод сказать о себе что-нибудь хорошее; с другой – она тут же разозлилась на Уинтропа. С какой стати этот ловелас расспрашивает о ней у какого-то парня из сиротского приюта? Можно подумать, что она некая достопримечательность, о которой почему-то должен судачить весь город!
– Я почти не знаю ее, сэр, – неуверенно начала Эсме. – Кажется, обычная девушка – тихая, скромная…
– Скромная? – Уинтроп усмехнулся. – Ну, стало быть, брат, ты и впрямь ничего не знаешь…
Эсме едва нашла в себе силы, чтобы сдержаться и не наградить нахала пощечиной.
Кинув на нее еще один любопытный, взгляд, Уинтроп пожал плечами:
– Ну что ж, поговорим об этом позднее. А пока можешь идти.
Когда Эсме наконец вышла из каюты, ее всю трясло. Больше всего ее раздражала насмешливая улыбка Уинтропа. Каков нахал! А еще строит из себя аристократа… В этот момент Эсме готова была отомстить ему самым жестоким образом. Пусть бы он лучше во время путешествия сидел в каюте со своими бумагами – в противном случае как бы это путешествие не стало для лорда Уинтропа последним!
Глава 7
Облокотившись о перила, ограждавшие палубу парохода, Эсме задумчиво смотрела на медленно удаляющийся берег. Как сообщил ей Чен, на двух участвовавших в экспедиции пароходах кроме нее находились шестеро пассажиров и экипаж, состоявший целиком из сиамцев.
На пароходе Эсме, кроме кают лорда Уинтропа и переводчика, располагалось еще две каюты: одна служила гостиной, вторая – чем-то вроде кладовки, в которой были сложены подарки для принца и провизия, необходимая для путешествия. На втором пароходе также было четыре каюты – в одной находились Чен и нанятый им кок, две другие занимали военные атташе, сопровождавшие Уинтропа, и четвертую – англиканский священник, уговоривший посла взять его с собой.
Час был ранний – небо еще не успело просветлеть окончательно. Скоро, должно быть, проснется тетя Мириам, позовет Эсме завтракать и обнаружит, что она исчезла. Затем отцу принесут записку…
Девушку вдруг охватило острое чувство вины. Она даже готова была раскаяться в своем побеге, но увы – пароход уже отчаливал от берега. Впрочем, Эсме не сомневалась, что рано или поздно отец простит ее. Главное – теперь ей удастся избежать брака с нелюбимым человеком. Но она понимала также и то, что радоваться рано: чтобы достичь своей цели, ей наверняка придется пройти через множество испытаний. Одно из них, едва ли не самое сложное, – как сделать так, чтобы за все время путешествия никто не выведал ее секрета. Слава Богу, лорд Уинтроп сейчас стоит на другом конце палубы, наблюдая за слаженной работой матросов, – если бы он был рядом, Эсме, пожалуй, попросила бы его развернуть корабль и вернуть ее на берег.
Пароход медленно пробирался между судов и суденышек, запрудивших пристань, – река была главной водной артерией Бангкока и основным средством сообщения. Не говоря уже о том, что многие сиамцы жили в плавучих домах, таких как у Ламун, по реке все время курсировали торговцы на плотах и баржах, продавая свои товары прямо с них. До слуха Эсме долетали крики сиамских женщин: «Бананы, спелые бананы!» или «А вот свежая рыба, только что из реки!»
Она невольно вздохнула – в этом городе прошло ее детство, и с ним у нее было столько связано… Впрочем, не стоит горевать – когда-нибудь она сюда непременно вернется… А пока Эсме любовалась на горевшие в рассветных лучах расписные шпили буддистских пагод. И вдыхала пряный запах цветов, мешавшийся с запахом рыбы, которую предлагали торговки. Певучий говор восточного города, в котором слышалась сиамская, китайская и индийская речь, казался ей причудливой музыкой.
Она любила Бангкок – он представлялся ей очень красивым, несмотря на грязь на улицах и на то, что местное население порой предпочитало пить виски или играть в азартные игры, вместо того чтобы работать. Эсме чувствовала, что будет скучать по этим голым ребятишкам, путающимися под ногами на базарах, по бьющим в гонг и танцующим женщинам, действующим согласно местному поверью – чем больше ты будешь веселиться, тем лучше будет твоя карма. Ей казалось, что она будет скучать даже по бритоголовым буддистским монахам в ярко-оранжевых одеяниях, которые при встрече с ней сторонились, поскольку даже случайно прикоснуться к женщине для монаха считалось проступком…
