Бесстрашный горец - Хауэлл Ханна (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗

– Хорошо. Значит, мы поженимся через два дня.

– Через два дня?!

– Да. За это время ты успеешь немного прийти в себя после сегодняшнего занятия любовью, а я встану с постели. – И, схватив Фиону за запястье, Эван притянул ее к себе и запе­чатлел на ее губах быстрый и в то же время страстный поце­луй. – Я буду тебе верным мужем и заставлю тебя кричать.

Выскочив из комнаты, Фиона начала размышлять, чем являются его последние слова: обещанием или угрозой. В холле она увидела Грегора и Мэб. Схватив Мэб за руку, она потащила ее в свою спальню, чувствуя, как у нее зарделись щеки под пристальным взглядом Грегора.

– Значит, на сей раз он тебя не оттолкнул? – спросила Мэб, улыбаясь во весь рот.

– Да. – Фиона вздохнула, опустившись на кровать. – Через два дня мы поженимся.

– Что-то, голос у тебя нерадостный.

– С одной стороны, я очень рада. Даже надеюсь, что смогу заставить Эвана влюбиться в меня. А с другой, мне так обидно, что он не сказал мне ни одного ласкового сло­ва. Даже самого крошечного.

Усевшись с Фионой рядом, Мэб погладила ее по спине:

– Ничего, он еще скажет, и не одно. Ты же знаешь, что он к тебе неравнодушен и испытывает настоящую страсть. Для многих мужчин это не имеет никакого значения, а для Эвана значит очень многое.

– Хотелось бы мне так думать.

– Вот и думай, потому что это правда. Ты задела в этом молодом идиоте какие-то тайные струны, причем настоль­ко сильно, что он позабыл собственные правила и отбросил сдержанность, которой так славился. А это отличное нача­ло, о таком не каждая молодая жена смеет мечтать. Теперь от тебя зависит, чтобы его чувства к тебе стали крепче.

– Ты права. Теперь у меня появился шанс, поскольку Эван не станет от меня бегать, он больше не видит в этом никакой нужды. И теперь от меня зависит, чтобы наш брак стал счастливым. Просто мне хотелось бы, чтобы я чувство­вала себя чуть более уверенной в том, что смогу это сделать.

– Хочешь совет от женщины, которая имела кое-какой опыт семейной жизни? Я когда-то была замужем, хотя сэр Фингел об этом понятия не имеет. Это был брак не по люб­ви, не многие браки заключаются на небесах, однако муж у меня был.

– Значит, существует какой-то секрет счастливой се­мейной жизни?

– Да. Во-первых, у человека, за которого ты выходишь замуж, должно быть сердце, которым ты должна завладеть. Эвана я знаю уже много лет, и, поверь мне, у него большое сердце, хотя он изо всех сил пытается это скрыть. Во-вто­рых, вначале ты должна научиться ничего не принимать близко к сердцу. Даже тот мужчина, который женится на девушке по огромной любви, может сказать что-то не то или совершить какую-то ошибку. Мужчин следует немного дрессировать.

Фиона ухмыльнулась и кивнула:

– Нашей Джилли пришлось дрессировать моего брата. У него оказались весьма странные представления о том, какой надлежит быть жене.

– У большинства мужчин похожие представления. Судя по твоим рассказам о Джилли и ее муже, тебе следует во всем брать пример с Джилли, чтобы твоя семейная жизнь была счастливой. Мне кажется, что самое главное – это говорить правду и доверять друг другу. Ты должна расска­зывать Эвану обо всем, что думаешь и чувствуешь. Это един­ственный способ заставить этого дурачка привязаться к тебе. Мужчина ведь не может любить девушку, о которой он ни­чего не знает или которую не понимает, верно?

– Верно. Когда мы с Эваном поженимся, это будет про­ще сделать, поскольку мне не придется взвешивать каждое слово. – Фиона поморщилась. – Надеюсь, у него нет вра­гов среди моих родственников.

– О Господи! – ахнула Мзб и приложила руку к сер­дцу. – Скажи мне, кто ты такая. Клянусь, я никому не скажу.

– Я Фиона Макенрой из Дейлкладача. Мой брат – лэрд. Он женился на Джиллиан Мюррей, дочери сэра Эрика Мюррея из Даблинна, племяннице Молди Мюррей из Доннкойла и молочной сестре Джеймса Драммонда, лэрда Даннкрейга. Мой брат Дайермот – лэрд Клахтрома. Недавно он женился на Илзе Камерон, единственной сестре Сигимора Камерона, лэрда Дабхайдлснда. Ага, Мэб! По твоему лицу я вижу, что-то тебе не нравится.

– Пока и сама не знаю. Конечно, иметь сильных союз­ников очень хорошо, а вот сильных противников – вряд ли кто захочет. Драммонды – родственники моего покойного мужа. А вот Камероны…

— Они враги Макфингелов?

– Нет, родственники.

– О Боже! Неужели те самые, которых ненавидит сэр Фингел?

– Может быть, не те самые. Камерон – распространен­ная фамилия. И имя Сигимор часто встречается.

– Не так уж часто, и тебе об этом хорошо известно. А Сигимор, который является лэрдом Дабхайдленда, вообще один на свете. Такой крупный мужчина, рыжеволосый, любит странные шутки, у которого тринадцать братьев и все они тоже рыжеволосые!

– О Господи! Это он, племянник Фингела! Сын жен­щины, которую, как считает Фингел, у него украли. Ну да ладно. Эван не в обиде, просто не вмешивается в дела отца. По правде говоря, я думаю, он и его братья считают, что отец ведет себя очень глупо, наживая врагов, в то время как ему нужны союзники. Кроме того, большинства тех, с кем Фингел ссорился, уже нет в живых. Нет его брата, той жен­щины и обоих их отцов. Так что ему не придется иметь дело с теми, кто, по его мнению, поступил с ним плохо. Если бы три года назад, когда Сигимор был в наших краях и останавливался по соседству, Эван был здесь, думаю, он пригласил бы его в замок.

– Хочется верить, что ты права, Мэб. Хотя эти Камеро­ны приходятся мне не кровными родственниками, они тем не менее моя родня, и мне бы очень не хотелось разрывать­ся между ними и моим мужем. – Вздохнув, Фиона покача­ла головой. – Надо же! Мне так хотелось, чтобы Эван был приятно удивлен, узнав о том, кто я такая и откуда.

– То, что он будет удивлен, это точно.

Глава 10

– Поверить не могу, что ты не потребовал, чтобы Фио­на сказала тебе, кто она такая, – проговорил Грегор, помо­гая Эвану облачиться в черный камзол, расшитый серебря­ной ниткой. – Вы же через час поженитесь!

– Вот когда поженимся, тогда она мне и скажет. Мне кажется, она немного побаивается, что я передумаю и по­пытаюсь взять за нее выкуп, если узнаю, кто она, прежде чем нас обвенчают.

На самом же деле Эван понимал, что этого никогда не произойдет, хотя Фионе, естественно, ничего не говорил. Иначе пришлось бы прибегнуть к помощи ласковых слов, а за последние два дня, как он ни старался, не смог придумать ни одного. Кроме того, Эван опасался, что попытка заставить ее сказать правду о себе приведет к тому, что он признается Фионе в своих чувствах, а ему вовсе этого не хотелось.

Пускай думает, что он испытывает к ней лишь страсть. Так безопаснее. Страсти он мог дать ей сколько угодно, зная, что Фиона сочтет ее совершенно естественной – в конце концов, мужчины похотливые создания, – а вот все другие чувства оставит при себе. После истории с Хеленой он навсегда запомнил, как опасно раскрывать душу перед женщиной. Может быть, несправедливо относиться к Фио­не, как к Хелене, тем более что она абсолютно не похожа на его бывшую любовницу – ни внешне, ни внутренне, однако общение с Хеленой научило его осторожности. Если он испытывает к Фионе страсть, то это вовсе не означает, что он ее хорошо знает. Предательство Хелены глубоко ра­нило его, а если и Фиона его предаст, от такого удара он никогда не оправится. Эван и сам не знал, откуда у него такая уверенность, а заглядывать в собственную душу, что­бы это понять, ему не хотелось.

Эван с грустью признался себе, что сомневается в том, что Фиона испытывает к нему страсть. Женщины редко испытывали к нему это чувство. Взять хотя бы Хелену. Она постоянно притворялась. Деревенские публичные девки просто выполняли свои обязанности за деньги. Горничные в Скаргласе пытались с ним заигрывать только потому, что мечтали извлечь из близости к лэрду какую-то пользу для себя. Последние два дня он постоянно размышлял над тем, как они с Фионой занимались любовью, вспоминал каж­дый звук, сопутствовавший этому, каждое прикосновение, каждое движение и не мог найти ни малейшей фальши, однако все равно сомневался в ее искренности.