Сладостная ярость - Харт Кэтрин (книги хорошего качества .txt) 📗
— Кажется, я забыла тебя предупредить, что спать со мной в одной постели сущее наказание, — пробормотала она немного охрипшим голосом. — Когда мне исполнилось три года, Билли отказался спать вместе со мной. Говорил, что я стаскиваю с него все простыни.
Трэвис смотрел на нее снизу вверх и не находил слов. Наконец он пробурчал:
— По-моему, я знаю, как он себя при этом чувствовал. — Только он хотел как можно деликатнее предложить ей выпутаться из простынь, как в дверь спальни громко постучали.
— Трэвис! — раздался голос Элси. — Трэвис! Вы проснулись? Только что в городе появился Джим Хастингс. Он ранен, и доктор говорит, что… — Но тут, вместо того чтобы продолжать свою речь, она громко ахнула от неожиданности. Поскольку Трэвис до сих пор не отзывался, Элси открыла дверь, чтобы убедиться, что Трэвис действительно находится в спальне. Экономка раскрыла рот, ее губы беззвучно зашевелились, она не могла опомниться. Широко раскрытыми глазами она уставилась на парочку в постели, отмечая про себя, как тесно эти двое прижимались друг к другу. Краска залила ее застывшее лицо.
Собрав все силы и остатки своего достоинства, она с оскорбленным видом сказала:
— Да, видимо, в будущем мне следует вести себя немного осторожнее! Но дело срочное! Доктор зовет вас немедленно к себе — если вы в состоянии прервать свои утренние развлечения, начальник!
Она вышла за порог и плотно закрыла за собой дверь.
— Погодите, Элси! Это все не так, как кажется! Элси! — Но Трэвис кричал все это самому себе, потому что Элси не собиралась его выслушивать.
Трэвис пришел в такой ужас, что и забыл о том, что Сэм все еще лежит на нем и пытается унять свой смех, уткнувшись ему в грудь.
— Проклятье! Это не смешно! — зарычал он, пытаясь освободиться от нее.
Второпях он спрыгнул с кровати и тотчас упал на пол, одной ногой зацепившись за простыню и увлекая за собой и Сэм. Она упала ему на грудь и коленом въехала в живот так, что ему сразу стало нечем дышать.
— Ух!
Немного погодя, когда искры перестали сыпаться из его глаз, он столкнул с себя Сэм и посмотрел на нее с отвращением.
— Да перестань ты хихикать, как свихнувшаяся гиена, — рассердился он, глядя, как она смахивает со щек слезы, выступившие от смеха. — Будь ты неладна, девчонка! Неужели ты не соображаешь, что ты натворила?
Ее настроение вмиг переменилось.
— Я натворила? — взвизгнула она. — Я натворила? Послушай, ты, надутый индюк! Ведь это не моя идея спать в одной комнате, так что я не виновата, что все так вышло. А впрочем, что здесь такого?
Он уставился на нее, решив, что у нее действительно не все дома.
— Что здесь такого? — тупо повторил он. — А ты не догадываешься? — К тому времени Трэвис уже успел выпутаться из простыни и найти свои брюки. Он натягивал брюки, в то время как Сэм, лежа на полу, наблюдала за его действиями совершенно спокойно.
— Предполагаю, что ты боишься из-за Элси, которая увидела нас вместе в одной постели.
— Прекрасно, Сэм! — язвительно заметил он, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть на другую сапог. — Если тебе еще, никто этого не говорил, знай, что молодой девушке не пристало ложиться в постель с мужчиной, если только они не муж и жена! В приличном обществе на такие вещи смотрят косо.
— Так мы ничего такого не делали! — возразила она, вскакивая на ноги и одергивая на себе ночную сорочку.
— Еще чего не хватало! Да кто нам поверит?!
— А кто узнает об этом, Кинкейд? Кто узнает, если, конечно, ты не растрезвонишь об этом на весь город? Элси мы все объясним, она успокоится, и я думаю, что Элси не из тех, кто выбалтывает все, что ей известно, даже если она нам и не поверит.
Трэвис заканчивал пристегивать кобуру к поясу.
— Ты, по-моему, ничего не поняла, — вздохнул он безнадежно, бросив на нее мрачный взгляд. — Ты вообще не в состоянии отличить, где добро, а где зло, что прилично, а что нет, не так ли? Сэм, то, что между нами ничего не произошло, не имеет никакого значения. Просто женщине нельзя спать с мужчиной, если она ему не жена.
— Не понимаю, при чем здесь женщины, если мужчины поступают так сплошь и рядом, и никто не считает, что они занимаются чем-то ужасным, — ответила она, надувшись.
— Ну, мне сейчас некогда объяснять тебе, кто при чем, а кто нет, — сказал он сердито. — Придется тебе поверить мне на слово. Так есть, так было и так будет всегда. — Трэвис направился к двери со словами: — Если об этом станет известно, твоя репутация погибнет навсегда, и моя тоже будет не лучше.
— Моя репутация и так чернее преисподней, — крикнула она ему вслед, когда он выходил из комнаты. — Но вот твоя репутация не чета моей — это лошадка другой масти. — Она бросилась за ним и перехватила его, когда он уже выходил из дома. Перегнувшись через перила, она нарочно уставилась на то место, где застегивались его брюки, и сказала с издевкой: — Может, твоя репутация будет спасена, начальник, если ты хотя бы застегнешь свои штаны и не будешь выставлять свою штуковину напоказ, как флаг на параде!
В этот день неприятности так и преследовали Сэм. Элси дулась, и Сэм пришлось приложить немало сил, чтобы успокоить ее; Трэвиса не было дома, а Элси поначалу и слушать Сэм не хотела. В конце концов Элси сдалась и решила поверить клятвенным заверениям Сэм, что между ней и Трэвисом ничего не было.
— Знаешь, Сэм, когда я открыла дверь и увидела вас обоих в постели, я пережила настоящий шок. Я и не знаю, на кого из вас я сержусь больше.
Сэм упрятала свою обиду подальше, но все же не удержалась и спросила:
— А что такого ужасного, если бы между нами что-то произошло, Элси? Ведь наш полицейский вовсе не самый противный урод.
Задумчиво глядя на нее, Элси медленно проговорила:
— Да, он не урод, да и ты тоже очень красивая девушка, но об этом не может быть и речи. Приличные люди не спят вместе, если они не муж и жена. Это неприлично.
— Бред собачий! Что бы я ни сделала, все неприлично, и похоже, так будет продолжаться вечно, — в отчаянии воскликнула Сэм. — Неприлично играть в карты! Неприлично громко икать и утирать рот рукавом! Тысяча чертей, все, что человеку удобно, или интересно, или весело, — все оказывается неприлично! Удивляюсь, почему все вы считаете, что ходить в сортир прилично.
Чем дальше, тем хуже. До обеда вернулся Трэвис, наскоро перекусил и упаковал кое-какие вещи в дорожные сумки.
— Поеду проверю район, где был ранен Джим Хастингс, — мрачно сказал он. — Не знаю, когда вернусь. Поэтому в мое отсутствие наблюдение за Сэм я поручаю Чесу. — Вслух он не сказал, но подразумевалось, «чтобы она не сбежала». — Чес будет здесь через несколько минут. — Сэм уже поправилась, и было ясно, что она легко обведет Элси вокруг пальца, если у нее появится шанс.
— Как Джим? — нерешительно спросила Элси.
— Будет жить. Он получил пулю в бок и потерял много крови, но доктор говорит, что рана не опасная. — Лицо Трэвиса помрачнело, когда он добавил: — Джим уверен, что на него напали Даунинги. К счастью, он сумел удержаться в седле и доехал до города.
— Нет! — вырвалось у Сэм. Она была потрясена, не могла поверить. — Нет! Отец не способен на такое, он и ребятам не разрешает этого. Он не стреляет в людей просто так!
— Сэм, ради Бога, когда ты наконец повзрослеешь! — заорал на нее Трэвис. — Послушать тебя — так вы просто святое семейство, а не шайка бандитов! — Его глаза сверкнули бирюзовой молнией.
Лучше бы он ударил ее. Слова Трэвиса резанули ее острым ножом, причинив ей ужасную боль. Непрошеные слезы застилали глаза, но она подавила их и с застывшим выражением гнева и гордости на лице сама бросила ему обидные слова:
— Ты думаешь, если ты начальник полиции этого городишка, так выше тебя и нет никого! Так послушай, мистер, что я тебе скажу! Мы, Даунинги, хоть и вне закона, но у нас есть свой кодекс чести и мы никогда не нарушаем его! Мы не убийцы! Мы не грабим бедных, не предаем своих и не бросаем нож в спину друга!
