Любовь вопреки (СИ) - Прибыльцова Елена (читаемые книги читать txt) 📗
Отец Игнатий, покачав головой и перекрестившись, вышел, а за ним и все остальные. Анна Николаевна обливалась слезами, не в силах ничего сказать. Прохор разделся и тяжело опустился на скамью рядом с гробом.
– Это я во всём виноват, я, – прошептал он. – Я должен был быть рядом с тобой и не допустить этого! – парень закрыл лицо руками, слёз не было, только била нервная дрожь, слишком велико для него оказалось потрясение.
В голове без конца вертелась лишь одна мысль – тот вещий сон, который приснился ему на постоялом дворе. А он не придал ему значения. Ведь знак это был, родную кровь он почувствовал. И ничего уже не изменишь. Не хочется дальше жить, ничего больше не хочется...
Глава 19
Софья и Анна Николаевна сидели за столом в гостиной и тихо беседовали. В руках девушки была вышивка. За окном шумел ветер, крупные хлопья снега бились в стёкла. Где-то тоскливо выла собака.
– Какая же зима нынче суровая, – вздохнула Анна Николаевна. – Сплошные вьюги да морозы трескучие. Дал бы Бог до весны дожить, до тёплых денёчков, солнышку порадоваться...
– Не печальтесь, дорогая Анна Николаевна, всё обязательно будет хорошо! – Софья поднялась с кресла и, подойдя к свекрови, обняла её. – Давайте я ещё по чашечке чая принесу?
– Спасибо тебе, Софьюшка! Что бы я без тебя сейчас делала, не представляю! Давай ещё посидим, почаёвничаем. Может, и Прошенька подъедет тем временем...
Софья через силу улыбнулась ей и пошла на кухню за чаем. Там она быстро смахнула набежавшие слезинки, и присев на табурет, закрыла лицо руками. За окном глухая полночь, ни в одном доме света уж не увидишь, а Прохора до сих пор нет. И это не в первый раз.
После похорон Андрея Ивановича его словно подменили. Две недели уже прошло, а он сам не свой. Замкнулся в себе, никого не слушает, а Софья для него и вовсе как чужая стала. Конечно, она понимает, какое это огромное горе – потеря отца, но ведь она просто хочет быть с ним рядом, утешить его, поддержать в трудную минуту, но Прохор упорно продолжает отталкивать и её, и Анну Николаевну. Забросил все дела... На поминках народу очень много было, к нему пытались сунуться с разными предложениями и вопросами купцы, торговцы, приказчики. Но Волгин своим свирепым видом давал им понять, что его сейчас лучше не трогать.
Каждый день народ с утра до ночи порог обивает, а он всем от ворот поворот даёт. Антон, Митя, да ещё пара надёжных людей пока пытаются свести концы с концами. Но что дальше будет? У Андрея Ивановича всё схвачено было – и торговля обширная, и производство, не говоря уже об огромном хозяйстве. Работники волю почуяли, молодого хозяина требуют, а он и носа не кажет. Целыми днями Прохор сидит в кабаках, да в трактире или по друзьям ездит. Домой возвращается глубокой ночью, а то и вообще под утро, спать ложится в отцовском кабинете, ни разу не являлся ещё трезвым. Встаёт к обеду – и за бутылку сразу.
В полицейском участке погром устроил, когда ему сказали, что преступники никаких следов не оставили и найти их будет невозможно. Да и, видать, не лыком они шиты, раз про ценные иконы откуда-то прознали. Прохор, услышав это, швырнул попавшиеся ему под руку бумаги в лицо пристава, и только стараниями друзей его выпустили к ночи из камеры. Софья изо всех сил пыталась отогреть его душу добром и лаской, но Прохор смотрел на неё как на врага.
Пробовала она со своим отцом помириться, да Настя ей сказала со слезами на глазах, что Борис Ильич приказал на порог её не пускать. Одно утешало девушку – доброе отношение к ней Анны Николаевны. Женщина, несмотря на своё горе, с первых дней приняла её как родную дочь и души в ней не чаяла.
Вздохнув, Софья налила в стаканы чаю из самовара, добавила мёда, и вернулась в гостиную.
– Сонечка, ты уж не обижайся на Прохора. Трудно ему сейчас, – уловив её настроение, тихо сказала Анна Николаевна.
Девушка не успела ничего ответить, так как во дворе раздались голоса.
– Проша! – воскликнула Софья и кинулась в сени, а потом и вовсе выбежала на крыльцо.
Ледяной ветер с колючим снегом ударили ей в лицо и она, задохнувшись, поплотнее закуталась в шаль. Волгин вылез из саней и, слегка пошатываясь, поднялся на крыльцо.
– Иди спать, нечего меня дожидаться, – сухо сказал он и прошёл мимо девушки в дом.
Софья проглотила комок в горле и забежала следом. В прихожей Волгин сбросил сапоги и тулуп и прошёл в кабинет, не обращая внимания на расспросы матери, где он был и почему так поздно. Софья вдруг не на шутку разозлилась и решительно ворвалась в кабинет следом за ним. Прохор расположился на диване с бутылкой коньяка. Девушка подошла к нему и вырвала бутылку из его рук:
– Хватит уже! Если тебе до меня дела нет, то хотя бы мать пожалей! У неё не меньшее горе, чем у тебя!
– Дай сюда! – устало отмахнулся Прохор.
– Нет! – твёрдо произнесла Софья. – Возьми себя в руки, в конце концов! Почему ты отталкиваешь нас?! Мы ведь тебе добра желаем!
Прохор молча поднялся с дивана и направился к девушке. Софья разжала руку, и бутылка со звоном разлетелась на осколки по паркету. Резко запахло дорогим алкоголем. Волгин так взглянул на неё, что Софья испугалась, думая, что он собирается ударить её. Но парень схватил её за плечи и, вытолкав из кабинета, закрылся на ключ.
– Оставьте меня в покое! – послышался его раздражённый голос из-за двери.
Подоспевшая Анна Николаевна обняла заплакавшую девушку.
– Соня, что случилось? Он ударил тебя?
– Нет, – покачала она головой. – Пойдёмте спать, Анна Николаевна. Он не желает нас видеть, – горько усмехнулась Софья, вытирая непрошеные слёзы.
*** *** ***
Назавтра повторилось то же самое. К полудню Прохор уехал, как обычно не пообедав дома. И вернулся поздним вечером навеселе, вновь уединившись в кабинете.
Анна Николаевна и Софья находились в зале. Девушка читала вслух книгу. Как вдруг в комнату вошёл Тихон.
– Там во дворе барин ждёт, хочет с хозяином поговорить!
– Кто таков? – удивлённо вскинула брови Анна Николаевна. – Да ещё в столь позднее время?
– Рязанов Степан Игнатьевич, – ответил старый кучер.
– Да тише ты! Нечего ему здесь делать! – замахала руками Анна Николаевна. – Скажи, что спит уже хозяин, пускай днём приходит.
Внезапно в залу ввалился сам Рязанов, весь красный от ветра и мороза.
– Прошу прощения, что без приглашения! – загремел он. – Но уж больно мне нужно Прохора Андреевича увидеть! Всё никак его застать не могу! Вот и решил попытать удачи на ночь глядя!
– Спит он давно, – сердито сказала Анна Николаевна. – В другой раз заходите!
Но тут на пороге появился сам Волгин, который услышал бас Рязанова и решил выйти.
– Чего тебе надо? – недружелюбно взглянул он на купца.
– Дело одно обсудить хочу, Прохор. Ты ведь теперь новый хозяин – с тебя и спрос!
– Пойдём, – Волгин кивком головы пригласил его пройти за собой.
В кабинете он опустился на диван, закинув нога на ногу, не предложив гостю даже присесть. Рязанов усмехнулся в бороду, и, распахнув медвежью шубу, сам уселся на плетёный стул.
– Будет тебе дуться из-за Катерины, Прохор! Я же на тебя обиду не держу за выбитые окна! Что было – то прошло! Кто старое помянет – тому глаз вон...
– А кто забудет – тому оба! – с неприязнью ответил Волгин. – Давай ближе к делу. Неспроста же ты пришёл...
– Коньячком балуешься, – продолжал усмехаться Степан Игнатьевич. – Скажу тебе начистоту, дорогой мой Прохор, вести дела как твой отец покойный, ни черта у тебя не выйдет. Разоришься – по миру пойдёшь! А у тебя жена молодая, мать. Семью содержать надо. Да и сам ты привык к вольной да весёлой жизни у отца-то за пазухой...
– Ты к чему клонишь? – вспыхнул Прохор. – Со своими делами и семьёй я сам разберусь! И не позволю никому мне указывать, а уж тебе тем более! Тоже мне, советчик нашёлся!
– Не кипятись, а выслушай меня сначала! Не буду ходить вокруг да около. А предложу тебе вот что. Продай-ка ты мне половину лавок, да и здание это, которое под ресторан у вас намечалось. Да ещё бы мельницы и маслобойню впридачу. Мне тут будет, где развернуться. Заплачу я щедро, на жизнь денег хватит с избытком. Всё равно тебе со всем не управиться, потом спасибо мне скажешь! Оставишь себе пару лавок в нашем городке – будешь сыт, пьян и нос в табаке!
