И истинным леди есть, что скрывать...(СИ) - Гаан Лилия Николаевна (лучшие книги онлайн txt) 📗
- Какой француз?- с трудом встряла в эту быструю речь встревоженная Инн.
- О, - женщина вцепилась в её локоть и решительно повлекла гостью в дом,- наш повар - месье Жорж. Уж такой сердитый господин - одни усы чего стоят!
Повар - француз! На такую удачу девушка и не рассчитывала, но вскоре опять испытала смятение. Она вошла вслед за женщиной в просторный холл здания и остановилась перед широкой мраморной лестницей.
- Чей это дом? - поинтересовалась Иннин, изумленно оглядывая расписанный сценами из мифологии плафон потолка.
- Неужели вы не знаете?- черные глаза экономки недоверчиво воззрились на гостью,- конечно же, его светлости. Это - Вудвилл-лодж.
Инн удивилась герцогской блажи иметь ещё один дом наряду с дворцом Мортландов.
Экономка провела гостью в ванную комнату, где наряду с диваном, креслами и чайным столиком, дымилась горячей водой огромная, устланная полотенцами медная ванна и жарко полыхал камин.
Инн с наслаждением скинула с себя грязное, пропахшее жуткой гостиницей платье, но когда, оставшись в одной сорочке, попыталась залезть в воду, экономка с неожиданной грубостью сдернула с неё рубашку.
- Лезть в воду одетой,- свирепо сверкнула она глазами,- вопиющая глупость!
- Но миссис...- возмутилась шокированная Инн.
- Мисс Джина,- поправила её эта невозможная женщина,- где-нибудь в другом месте, можете купаться хоть в бальном платье, но только не в этом доме! Не уподобляйтесь грязным аристократкам, ради глупого тщеславия согласных терпеть даже вшей! Женщина должна быть вся чистой, а не только её рубашка!
И, с силой надавив на плечи, усадила девушку в ванну.
Инн хотела высказать экономке недовольство по поводу 'грязных аристократок', но колдовство горячей воды и восхитительно пахнущего жасминовой отдушкой мыла быстро сделали свое дело. Она ещё раз возмущенно дёрнулась, когда в комнату вошли две негритянки в форменной одежде горничных, но те настолько умело принялись намыливать ей ноги и руки, а главное, мыть обычно доставляющие массу хлопот пряди волос, что нарождающиеся протесты очень быстро стихли. За Инн никогда так не ухаживали, и она даже задремала!
- Миледи! - сквозь дремоту прорвался голос Джины.- Проснитесь! Вас ждет ужин!
Ужин! У Инн даже заурчало от голода в желудке. Как не восхитительны были булочки Беаты, но она их ела ещё утром. Днем от невыносимой тревоги её аппетит молчал, но теперь проснулся с утроенной силой.
- Настоящий французский повар? - очарованно спросила она, пока её вытирали огромными полотенцами. - Никакого соуса из варенья, копченой рыбы и тмина в пирожных?
- Надо думать! - пожала плечами Джина. - Я в этом разбираюсь мало. По мне так нет ничего лучше хорошо прожаренной бараньей отбивной и не важно, с каким она соусом. Но у других может быть иное мнение!
Оставалось только удивляться такой лояльности - все знакомые Инн экономки обычно считали, что гораздо лучше разбираются во всём, чем их хозяева. Но её мнение изменилось, когда она увидела, во что Джина облачила гостью.
Струящийся легкий шелк кремового цвета ничуть не скрывал форм ещё влажного тела, мало того, завязывался на плечах лентами, и рубашка была так низко вырезана, что едва держалась на груди.
- Пресвятая Дева! - ахнула Инн, торопливо прикрывая вырез руками. - Что это такое?
- Рубашка! - в голосе Джины зазвенел металл. - А это пеньюар! Извольте надеть!
Чернокожие горничные помогли надеть что-то воздушное и невесомое. Инн вновь глянула на себя в зеркало, в тайной надежде, что теперь всё прикрыто, и судорожно сглотнула слюну. Пеньюар из прозрачной ткани цвета слоновой кости не только ничего не прятал, а наоборот, подчеркивал вызывающую непристойность её наряда.
- Я не могу носить подобное безобразие!
- Интересно, почему? - насмешливо искривила губы Джина. - Прелестное дезабилье для будуара! Разве вы собираетесь в нём выйти на улицу?
- Это непристойно!
- Что - непристойно? Разве вы сильно обнажены? Насколько я знаю, светские дамы позволяют себе более открытые пеньюары!
- Но...
- Я уже приказала сжечь ваши рубища, а других нарядов в этом доме нет. Хотите, можете раздеться и ходить голой! А теперь к зеркалу, нужно вас привести к ужину в надлежащий вид.
И она бесцеремонно вытолкнула Инн в спальню - обтянутую золотистыми шёлковыми обоями комнату. Вставив ноги в открытые туфельки на высоких каблуках, девушка в отчаянии ещё и выяснила, что этот дикий наряд имеет разрезы по бокам, да такие, что при каждом шаге ноги обнажаются, чуть ли не до колена!
- Видела бы меня, миссис Элспет,- обреченно вздохнула она, присаживаясь перед зеркалом,- уж точно оставила бы без сладкого пудинга на ужин!
- Насколько я поняла, вы не любите пудинги?
Джина и две её помощницы суетились, раскладывая пряди волос на полотенца. Инн поморщилась:
- Что хорошего в пудинге - вязкий, липкий, как замазка! Его всегда слишком много во рту, хоть и берёшь по капле!
Как в ту пору обычно ухаживали за волосами? Пряди хорошенько расчесывали свинцовым гребнем, смазывали жиром, а потом либо посыпали отрубями, либо крахмальной пудрой. Уже уложенные волосы могли и яичным белком смазать. Зато прическу из таких волос не растрепать было даже урагану, и блестели локоны на солнце, как зеркальные!
Но в этом странном доме все было наоборот. Горничные сушили пряди волос полотенцами, а орудие пытки - частый гребень и щётки порхали в их руках, словно волшебные, и никакого жира, яиц или отрубей!
- Чистота гораздо прельстительней даже красоты, если та неряшлива! Никакими благовониями не заглушить запаха прогорклого масла на волосах!
Так же деловито хмурясь, Джина вглядывалась её лицо.
- Чудесно, чудесно..., - бормотала она как бы про себя,- ваша красота - щедрый подарок Создателя! Мы вот тут, слегка... Миссис Элспет, наверное, старая, вредная и уродливая старуха?
Вопрос отвлек Инн от недоуменного созерцания действий экономки, которая зацепив что-то из золоченой баночки, быстро нанесла эту субстанцию ей на скулы.
- Да! А как вы догадались?
- Миледи, вы ещё совсем юная девушка,- руки Джины порхали по её лицу, словно крылья бабочки, - поэтому не знаете, что нельзя прислушиваться к советам некрасивых и старых женщин относительно своего вида. Завидуя вашей юности и очарованию, они сделают всё, чтобы лишить вас преимуществ данных красотой. Будут рекомендовать уродливые платья, закрывать вам грудь дурацкими платками, нагромождать на изумительно тонкие талии, утолщающие корсеты, и прочее...
Инн зачарованно смотрела, как меняется её лицо - вроде бы и не сделала эта удивительная женщина ничего особенного, но её глаза заблестели ярче - их почти черная синева стала пронзительной и глубокой, и нежной изящной линией выделились губы. Забранные высоко в небрежный узел волосы, только одной, чуть влажной прядью, падали на обнаженную грудь, подчеркивая сливочную нежность кожи.
Но Джина почему-то оставалась недовольной. Она задумчиво помяла подбородок и быстрым движением распахнула стоящую на туалетном столике эмалевую шкатулку, заполненную футлярами. Выдернув один из них, экономка вытащила небольшую нить золотистого крупного жемчуга и обвила шею девушки.
- Да, конечно,- согласилась с молчаливым вердиктом, тяжело вздохнувшая Инн, полюбовавшись, как мягко засветилась её кожа в этом обрамлении,- но это слишком дорогая вещь, я не могу такое надеть даже с разрешения хозяйки!
- Пока вы в этом доме, все драгоценности принадлежат вам! - заявила Джина. - Но хватит разговоров, пора выходить к ужину!
- В таком виде? - возмутилась Инн.
- Именно в таком виде!
И прежде чем она попыталась воспротивиться, экономка бесцеремонно вытолкнула её в соседнее помещение.
- Приятного аппетита!
Девушка, нервно запахивая разъезжающиеся полы пеньюара, настороженно огляделась.
Единственным предметом обстановки был сервированный на две персоны стол. Жарко горящий камин за экраном из павлиньих перьев, несколько напольных ваз с алыми розами и больше ничего из того, чтобы полагалось иметь столовой - буфета или поставцов с посудой. Милая, располагающая к себе комната, и всё было в ней хорошо, если бы глаза Инн не наткнулись на стоящего перед окном мужчину.
