Невинная обманщица - Картленд Барбара (читать книги бесплатно .txt) 📗
— Как же я могу вам помочь? — удивилась Манелла.
Маркиз тяжело вздохнул. От волнения ему было трудно говорить.
— Осознав, как вы мне дороги, я решил отослать вас прочь.
На лице Манеллы появилась забавная гримаса, какая возникает на личике ребенка, когда тот видит нечто странное и непонятное.
— Но почему?
Помолчав, маркиз ответил:
— Я так решил, видя, как вы молоды и невинны.
— Не понимаю, совсем не понимаю, — покачала головой Манелла.
Маркиз медлил с ответом, подбирая слова. Наконец он начал говорить:
— Я люблю вас. Я люблю вас так, как никогда не любил ни одну женщину. По правде говоря, я никого и не любил в прошлом.
Заметив, как просияла от этих слов Манелла, он сурово продолжал:
— Но, милая, вы должны меня понять. Я не могу жениться на вас, так как у меня есть обязанности перед моей семьей, перед нашим именем, которое пользовалось доброй славой несколько веков.
Манелла вся обратилась в слух.
Маркиз продолжал Теперь каждое слово давалось ему с трудом, словно застревало в горле, — Когда я женюсь, — а это будет еще не скоро, через много-много лет, — мне придется выбрать такую невесту, которую примет моя семья.
У Манеллы появилось такое чувство, будто кто-то ледяной рукой сжал ее сердце и выдавливает из него кровь по каплям, лишая ее всякой надежды.
— Поэтому я и решился удалить вас от себя. Разумеется, я буду опекать вас издали. Манелла молчала. Маркиз продолжал:
— Я устрою вас в уютном домике в одном из респектабельных кварталов Лондона. И мы сможем проводить время вместе, когда только я буду свободен. У меня есть дома по всей Англии. Найдется много мест, где никто не будет интересоваться вами, задавать ненужные вопросы.
Теснее прижимая ее к себе, маркиз пообещал:
— Мы будем счастливы, моя дорогая. И уж, конечно, вам никогда не придется зарабатывать себе на жизнь. Я обеспечу вас так, чтобы вы ни в чем не знали нужды до конца ваших дней.
Манелла хотела было что-то сказать, но не смогла, так как маркиз снова принялся ее целовать. Казалось, он был в восторге от своей идеи и предвкушал их будущее блаженство.
Его поцелуи были так сладостны, так упоительны, что Манелла не могла сосредоточиться на какой-либо мысли. Однако где-то в глубине сознания она понимала, что как раз теперь должна остановиться и подумать. В голове у нее возникали десятки вопросов, какие-то обрывки мыслей, но ласки маркиза привели ее в такой экстаз, что она не могла вымолвить ни слова.
Наконец маркиз разжал объятия и хрипло сказал:
— Как бы мне хотелось продержать вас у себя всю ночь, рассказывая вам о своей любви. Но, милая, я знаю, как вы утомлены после сегодняшних происшествий. Так что теперь вам лучше пойти к себе и заснуть.
Манелла послушно встала и шагнула к двери.
— Не сюда, — остановил ее маркиз. Он указал на другую дверь, на которую Манелла не обратила внимания.
Маркиз взял канделябр с зажженными свечами, чтобы посветить девушке. За дверью оказалась небольшая комната, очень просторная и изысканно обставленная.
В центре, на возвышении, стояла огромная кровать с пологом из тяжелого темно-зеленого шелка.
— Эта комната принадлежала моей матери, — пояснил маркиз. — Вы останетесь здесь до утра и будете в полной безопасности. А на рассвете вернетесь к себе в комнату, и никто не узнает о приключениях этой ночи.
Манелла не возражала, восприняв эти слова как приказ.
Поставив канделябр, маркиз бережно поцеловал ее в губы, и в этом поцелуе выразилась вся нежность, которую он испытывал к девушке.
— Вы моя, — тихо сказал он. — И я никогда вас не оставлю.
Манелла не успела сказать в ответ ни слова, как маркиз решительно вышел.
Несколько секунд девушка в растерянности смотрела на дверь, за которой он только что скрылся, словно была не в силах поверить, что ее покинули. Ей ничего не оставалось, как лечь спать.
Манелла легла и свернулась калачиком, стараясь немного успокоиться после всего пережитого. От белья исходил неуловимый запах особой свежести, знакомый ей с детства. Она вспомнила, что так пахнет белый донник, цветами которого перекладывали Постельное белье и у них в доме, пока была жива ее мать. Как много милых добрых правил содержания дома было утрачено с ее смертью!
Ее воспоминания были прерваны самым прозаическим образом. Флэш, тактично молчавший во время разговора Манеллы с маркизом, счел уместным напомнить о себе. Одним прыжком оказавшись на возвышении, где стояла кровать, он, виляя хвостом, положил передние лапы к Манелле на подушку и нежно лизнул хозяйку в нос.
Потрепав его по макушке, Манелла тихонько оттолкнула его, в тысячный раз напоминая, что собакам не полагается ставить лапы на постель. Флэш, в тысячный раз согласившись с этим, безропотно спрыгнул и улегся на полу у изножья кровати.
Манелла закрыла глаза. Но сон не шел.
Она испытывала неизъяснимый восторг, совершенно особое состояние, равно мешавшее не только заснуть, но и трезво подумать, как может думать человек в состоянии бодрствования. В голове Манеллы клубились нестройные мысли, сердце было полно радостного возбуждения. Но постепенно радость стала затухать, а возбуждение приобрело весьма неприятную окраску.
Вначале слова маркиза вспоминались беспорядочно, потом они выстроились в памяти Манеллы в стройную цепочку, и девушка вдруг почувствовала нестерпимую душевную боль, которая вскоре выкристаллизовалась в отчетливую, горестную, оскорбительную мысль.
В то время, как она любила этого человека всем сердцем и была готова без раздумий пожертвовать ради него всем, он ни на минуту не забывал о таких второстепенных, с ее точки зрения, вещах, как сословные различия.
Это было мучительно.
В конце концов Манелла с горечью констатировала: «Маркиз гнушается мной. Он предлагает мне нечто дурное».
Вместо той любви, о которой мечтает всякая девушка, которая является даром божьим, Манелле предлагалась дешевая подделка.
Не разбираясь в деталях предложения, она сердцем почувствовала, что в нем содержится нечто постыдное.
Манелла всхлипнула. Любовь вознесла ее на вершину блаженства и тут же обернулась разочарованием. Утонченной девушке показалось, будто она прикоснулась к чему-то скользкому, холодному, грязному.
Ее чувства были настолько обострены, что мука показалась невыносимой.
Она молча разрыдалась, обливая горячими слезами драгоценное кружево подушки, и бог, смилостивившись над ней, дал ей забыться глубоким, тяжелым сном.
Манелла проснулась, будто от толчка. Часы на камине показывали без четверти пять.
Мгновенно уловив движение хозяйки, Флэш понял, что она не спит, и подскочил к ней с обычным утренним приветствием.
Рассеянно потрепав пса по макушке, Манелла решительно встала и вышла через узенькую дверь на боковую лестницу, которой еще не видела. Она и сама не знала, что указывало ей дорогу, ведь она никогда прежде не была «в этой части дома. Как будто неведомая сила увлекала и подталкивала ее в верном направлении.
Верное направление приобрели и ее мысли. Решение пришло само собой.
— Если я здесь останусь, то из любви к маркизу либо поддамся на его убеждения и совершу грех, либо расскажу, кто я, и совершу глупость. В обоих случаях я дам повод к неуважению, — рассуждала Манелла, воспитанная в непоколебимых нравственных правилах.
Из романов она знала, что девушка, которую устраивают так, как накануне было предложено ей, навлекает на себя несмываемый позор, теряет все связи с родными и знакомыми, а возлюбленный, постепенно охладев к ней, в итоге начинает ее презирать, упрекая в том, что сам же и навязал ей.
Кроме того, Манелла тоже ценила доброе имя своей семьи. Девушка не могла признаться перед маркизом, что она, дочь шестого графа Эйвонсдейла, в одиночку пустилась в рискованное путешествие. Такое признание было просто немыслимо.
Порядочные девушки не убегают из дома.
Разумеется, у нее были самые веские основания для побега. Однако, памятуя, как оберегал честь рода отец, выплачивая ростовщикам огромные суммы за своего беспутного брата, Манелла чувствовала, что не может рассказать правду о своем опекуне, выдав секреты домашних неприятностей.
