Луна над Эдемом - Картленд Барбара (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Племянник не ответил, а лишь обиженно надулся. Слуга принес лорду Хокстону чай. Сделав несколько глотков, лорд Хокстон обратился к Доминике:
— Не могу выразить, какое чувство удовлетворения я испытываю, когда сижу на своей веранде, смотрю на Свою долину и пью свой чай.
— Я вас очень хорошо понимаю, — улыбнулась Доминика. — Но самое главное во всем этом — это то, что вы пьете свой собственный чай.
— Безусловно, потому что именно чай был основой всего, — ответил лорд Хокстон. — Как вы спали?
Доминика не хотела говорить правду, но и солгать она не могла.
— Мне нужно было… о многом подумать, — извиняющимся тоном произнесла она, — и, конечно же, я была взволнована сменой обстановки… и тем, что очутилась в этом чудесном доме. — Желая переменить тему, она поспешно добавила:
— У вас прекрасный сад! Я никогда не видела таких великолепных цветов!
— Это был прекрасный сад, — тихо ответил лорд Хокстон и взглянул на Джеральда. — Нужно ли мне спрашивать, куда подевались садовники, которых я так долго и старательно обучал?
— Я не мог себе позволить держать их, — ответил Джеральд. — Да и вообще, кому нужен сад?
— Мне, например, — решительно заявил лорд Хокстон.
— Я видела, вы завезли сюда много цветов из других стран, — быстро вмешалась Доминика, — но поскольку я всю жизнь прожила на Цейлоне, здешние цветы мне нравятся больше.
— Орхидеи и магнолии, — улыбнулся лорд Хокстон.
— И, конечно же, лотос.
— Они растут — или росли — в искусственном пруду, который я вырыл за домом, — сказал лорд Хокстон. — Я покажу его вам, но будет очень обидно, если лотосов там уже нет.
— Да, конечно, — согласилась Доминика. — И моя спальня просто восхитительна!
— Комната «Белого Лотоса», — медленно проговорил лорд Хокстон, как бы про себя. — Мне повезло найти резчика по дереву, который был настоящим мастером. Я обязательно покажу вам спальни на втором этаже. «Пальмовая» комната, где он скопировал пальму арека, на мой взгляд, совершенно уникальна.
— Мне будет очень интересно! — воскликнула Доминика.
— Но прежде, чем заняться чем-либо другом, нам следует осмотреть плантации, — сказал лорд Хокстон, глядя на своего племянника. — Я хочу, Джеральд, чтобы ты показал мне, какие новшества ты ввел за эти два года.
— Я полагаю, вы найдете все в полном порядке, — заявил Джеральд.
— Надеюсь, — ответил его дядя. — Пока ты будешь одеваться, я прикажу оседлать лошадей. Доминика может составить нам компанию. В прошлом она немного ездила верхом, и я надеюсь, та лошадь, на которой я проехался сегодня утром, не покажется ей слишком горячей.
Доминика с сомнением взглянула на него.
— Мне… не хотелось бы мешать вам.
— Вы нам и не помешаете, — заверил ее лорд Хокстон. — Идите надевайте амазонку. Мы купили одну очень легкую у мадам Фернандо, и сейчас самое время обновить ее.
Доминика одарила его радостной улыбкой и поспешила к себе в спальню.
Когда лорд Хокстон упомянул о своем намерении осмотреть плантацию, она испугалась, что ее оставят дома. Теперь же, когда он сказал, что намерен взять ее с собой, Доминика почувствовала, что ее сердце переполняет восторг при мысли, что скоро она увидит плантацию, так много значащую для него.
Ей понадобилось лишь несколько минут, чтобы переодеться в легкую розовую хлопчатобумажную амазонку, отделанную белой тесьмой, и соломенную шляпку.
Доминика была рада, что оделась быстрее, чем Джеральд. Когда она спустилась в холл, там был один лорд Хокстон.
— Вы не побоитесь ехать верхом? — спросил он ее. — Могу вас заверить, что та лошадь, на которой я ездил сегодня утром, очень смирное создание.
— Я надеюсь, что не разучилась сидеть в седле, хотя последний раз я ездила верхом пять лет назад, — с некоторой тревогой ответила Доминика.
— Мне кажется, подобные навыки не забываются, — попытался успокоить ее лорд Хокстон.
Они вышли из дома и увидели, что лошади уже оседланы. Лорд Хокстон подсадил Доминику в седло. Когда его руки обняли ее за талию, Доминика испытала странное ощущение, которому никак не могла найти названия. Ей очень хотелось проявить себя хорошей наездницей, чтобы он гордился ею.
Она подобрала поводья, и лорд Хокстон одобрительно улыбнулся.
— Вижу, вы не забыли, как это делается.
— Я надеюсь, что не опозорюсь.
— Я уверен, что этого никогда не случится. Сидя в седле и глядя сверху вниз на стоявшего рядом лорда Хокстона, она впервые заметила, какие у него необыкновенно синие глаза. Она решила, что они кажутся особенно яркими из-за того, что его кожа уже начала покрываться загаром.
Их взгляды встретились, и лорд Хокстон быстро отвел глаза в сторону.
— Не нужно подтянуть стремена? — спросил он, но Доминика не сразу сообразила, о чем он говорит.
— Да… да, все в порядке, — ответила она. Лорд Хокстон сел на другую лошадь.
— Пожалуй, мы можем отправляться, а Джеральд догонит нас.
— А он знает, куда именно ехать? — спросила Доминика.
— Надо полагать.
Они тронулись с места и выехали на узкую извилистую тропинку, ведущую вниз в долину. Лорд Хокстон ехал очень медленно, и постепенно к Доминике стала возвращаться былая уверенность, хотя ехать на большой лошади после пони ей было несколько непривычно.
Она вспомнила, как когда-то давно ей хотелось принять участие в соревнованиях среди детей, которые ежегодно устраивали в Коломбо, но отец никогда не позволял ей, не уступая даже просьбам ее матери.
— Ты можешь посидеть в числе зрителей, если тебе нечем больше заняться, — недовольно говорил он.
Он не разрешал им участвовать в состязаниях, хотя Доминика была уверена, что некоторые из них они с Фейт выиграли бы с легкостью.
Теперь она размышляла о том, приносят ли пользу подобные ограничения. Неужели они помогли им стать более достойными христианами?
Почему религия всегда была такой мрачной и суровой? Почему тот Бог, которому поклонялся ее отец, запрещал веселье и смех?
Но она решительно выкинула из головы эти мысли, потому что лорд Хокстон стал рассказывать ей, как выращивают чай.
— Чай — это единственная культура, с которой можно собирать урожай в течение всего года, — говорил он, — за исключением разве что двух-трех дней, на которые приходятся большие индусские праздники.
Они еще не доехали до плантации, но девушка уже слышала голоса работавших там кули.
— Тамилы — очень шумные и зачастую сварливые люди, — сказал лорд Хокстон, — но работники замечательные.
Они подъехали ближе, и Доминика увидела, что у каждой сборщицы чая за спиной висит огромная бамбуковая корзина, которая держится на веревке, обмотанной вокруг лба.
Женщины были одеты в яркие разноцветные сари, их головные уборы напоминали тюрбаны, а чтобы веревка от корзины не так резала лоб, они подкладывали под нее маленькие подушечки.
Скрытые по пояс в зеленой листве, одетые в красные, золотые, зеленые и белые одежды, сборщицы чая выглядели очень живописно.
Доминика завороженно смотрела, как женщины быстро и ловко обрывают чайные побеги — два верхних листочка и почку, собирают их в горсть, а затем едва уловимым движением перебрасывают их за спину в корзину.
— Наблюдают за работой те мужчины, — объяснил лорд Хокстон. — Они называются кангани, или надсмотрщики.
Он с улыбкой посмотрел в их сторону, и Доминика с трудом удержалась от смеха.
Как правило, все они были одеты в длинные камзолы, наподобие тех, которые несколько веков назад носили в Европе, на головах у них были тюрбаны, а прицепленный за ворот камзола зонтик — признак высокого ранга — висел у них на спине.
— Четыре раза в день, — продолжал лорд Хокстон, — собранные листья тщательно взвешиваются, и в маленькую книжечку методично записывается, сколько листьев сдала каждая сборщица чая. — Он с гордостью оглядел своих работничков. — Не было случая, чтобы кто-то вздумал сжульничать. Если в записях что-то не сходится, каждая работница знает, сколько именно листьев она собрала, и эту цифру можно смело принять, как абсолютно точную.
