В разгар лета - Карр Филиппа (чтение книг .txt) 📗
— Я думаю, что это выяснится еще до ухода нынешнего правительства.
— Это выглядит как пожелание удачи противнику.
— Не называй так Крессуэла: вне министерства мы добрые друзья. Он сильный политический деятель, хотя, конечно, и на противной стороне. Я уважаю и восхищаюсь Крессуэлом. — Дядя Питер рассмеялся:
— Он не только человек, достойный восхищения, он еще и хорошего происхождения, а Мельбурн со своими мемуарами нуждается в таком окружении. Мы наносим друг другу визиты время от времени, и у него очень приятная семья, не так ли, дорогая «?
— О, они очаровательны! — воскликнула тетя Амарилис. — Я их всех очень люблю. Молодой Джо очень славный… и эта девушка, Френсис.
— Да, и занятая очень благородным делом, — сказал дядя Питер. — Как видите, у меня великолепный соперник.
Через некоторое время мы оставили мужчин за портвейном и отправились с тетей Амарилис в гостиную.
— Как бы я хотела, чтобы вы подольше побыли в Лондоне! — сказала тетя Амарилис.
— Это было бы неплохо, — согласилась мама, — но мы должны еще съездить в Эверсли.
— Теперь, когда больше нет твоих родителей, тебе, наверное, грустно ездить туда, Джессика?
Мама кивнула:
— Там уже никогда не будет так, как раньше, но, я думаю, Клодина всегда рада нас видеть да и Джонатан с Тамариск.
— У этих двоих все прекрасно. Мама еще иногда приезжает к нам, но отец не любит покидать Эверсли.
— О, Амарилис, как все изменилось!
— Жизнь, конечно, меняется, но мы так счастливы, Джессика, в своем замужестве! Ты и Джейк, я и Питер.
Я так надеюсь, что нашим детям тоже повезет. Я так хочу, чтобы Питеркин нашел себе дело по душе. Елена, почему бы тебе не уговорить Аннору остаться у нас, пока ее родители будут в Эверсли?
Лицо Елены осветилось:
— О, это было бы славно!
Она умоляюще посмотрела на мою мать и потом повернулась ко мне:
— Ты бы хотела остаться, Аннора?
— Да, — ответила я, — я бы очень хотела посмотреть коронационные торжества.
— Не вижу препятствий, — сказала мать. — В конце концов, тебе это доставит больше удовольствия.
— Мы за ней присмотрим, не так ли, Елена? — сказала тетя Амарилис.
— Это было бы чудесно, — ответила Елена.
На следующий день было решено, что я буду жить в этом доме до возвращения родителей из Эверсли.
Впервые я встретила Джона Милворда в парке.
Мои родители отправились в Эверсли, и я наслаждалась общением с кузенами. Вне дома Питеркин, казалось, становился совершенно другим человеком, более раскованным Я подумала, что это еще одно доказательство того, какая пытка жить в тени такого преуспевающего отца Я делила спальню с Еленой, что было большой радостью для нас обеих, потому что, прежде чем заснуть, мы обычно еще долго поверяли друг другу свои тайны. Я очень много узнала о ней: она считала себя скучной и глупой, потому что уроки давались ей с трудом, а выход в свет и открытие того, что она непривлекательна для мужчин, стали для нее настоящим ударом.
Но теперь все изменилось: в ее жизнь вошел Джон Милворд.
Иногда к нам с Еленой присоединялся Питеркин, и мы ходили гулять вместе. Наш любимый маршрут лежал в парк, который казался мне источником неистощимого удовольствия. Нам нравилось ходить пешком, и мы обычно гуляли по Сент-Джеймс-Парку и Грин-Парку, выходя затем к Гайд-Парку и Кенсингтон-Гардену. Оттуда мы шли по Серпантин-стрит и стояли на углу Раунд-понд, глядя снаружи на Кенсингтонский дворец, где провела свое детство королева. Сейчас она жила в Бэкингемском дворце, и я надеялась, что нам удастся поймать ее взгляд из кареты, когда она будет проезжать мимо. Казалось, все тогда были довольны, что на престоле такая молодая королева.
Мы только что вошли в Гайд-Парк, и Питеркин указал мне на Апсли-хаус, дом герцога Веллингтона.
— И, — продолжал он, — в качестве компенсации за то, что ты не сможешь его увидеть и засвидетельствовать свое почтение, здесь есть огромная статуя Ахилла, возведенная в честь герцога.
Массивная фигура Ахилла, которая должна была символизировать мощь и величие мужского тела, олицетворяла также силу великого герцога.
Я прочитала надпись, которая гласила, что статуя посвящена Артуру Уэлсли, герцогу Веллингтону, и его храбрым товарищам по оружию. Она была отлита из пушки, которая использовалась в самых знаменитых сражениях герцога, включая Ватерлоо, и была создана на пожертвования женщин Англии, чтобы воздать должное воинской доблести.
— Вокруг нее было много споров, — сказал Питеркин. — Некоторые считают ее вульгарной, другие же говорят, что это работа гения.
— Не так ли всегда бывает с произведениями искусства? — сказала я. — Большинство из них подвергаются критике, а когда они объявляются произведениями гения, каждый соглашается, как будто другого мнения никогда и не бывало.
— Когда я смотрю на нее, я думаю о том, чтобы пойти в армию, — сказал Питеркин.
Елена заметила:
— Несколько дней назад ты думал о парламенте.
Питеркин недовольно поморщился:
— Идти по стопам отца? Каждый скажет:» Он не то, что его отец!»
— Может быть, ты будешь лучше, — предположила я.
— Это невозможно!
Как раз в этот момент прогуливающейся походкой к нам подошли два молодых человека, и, прежде чем нас представили, я уже поняла по выражению лица Елены, что один из них был Джон Милворд.
— Какая неожиданная встреча! — сказал он, но по тому, как он смотрел на Елену, я поняла, что их появление было совсем не случайно, к тому же я вспомнила, что именно Елена настаивала на том, чтобы я посмотрела статую Ахилла, и по ее желанию мы так долго здесь пробыли.
— Аннора, — сказала она, — это лорд Джон Милворд.
Он склонился к моей руке. Да, в нем было что-то очень приятное, но что поразило меня больше всего, так это его молодость. Он выглядел еще моложе Питеркина, а тот был на два года моложе Елены. Мне он показался несколько хрупким, но у него были огромные карие глаза и доброе лицо. Возможно, я слишком долго смотрела на Ахилла? Он улыбался Елене, и я подумала:» Он действительно влюблен в нее «.
Я была представлена другому молодому человеку, и, как только я услышала его имя, я вспомнила: Джо Крессуэл. Это значило, что он был сыном того человека, которого мой отец в шутку назвал противником дяди Питера.
