Опороченная (Карнавал соблазнов) - Хилл Сандра (книги онлайн полные .TXT) 📗
— И не смей думать о том, что обнимешь меня при всех. Я не потерплю этого.
Говоря правду, Идит не хотела повторения того умопомрачительного поцелуя, который она пережила только что в его спальне. Ей требовалось время, чтобы обуздать свои, вышедшие из повиновения, чувства.
Однако ее супруг явно не собирался слушаться новой жены. Он покачал головой и надменно спросил:
— Ты уже говоришь мне «нет», жена? Я не верю своим ушам.
Не успела она отпрянуть, как он поднял ее за плечи, посадил к себе на колени и крепко поцеловал, гораздо более интимно, чем, вне всяких сомнений, собирался это сделать до ее неосторожного вызова.
Поцелуй этот не был таким приятным, как предыдущий. Панцирь впился ей в грудь. Руки в рукавицах едва не содрали ей нежную кожу с плеч. А рот прижался жестко и беспощадно, раня до крови зубами.
Эйрик явно задумал поцелуй, чтобы продемонстрировать своей свите и благородным гостям, кто тут хозяин и повелитель. И научить ее не противоречить ему в следующий раз — на людях или наедине.
Идит кипела.
Когда он поставил ее на землю так же быстро, как и поднял, Идит сердито вытерла рот тыльной стороной руки.
— Ты ничего не хочешь мне сказать, жена?
— Когда поросенок хрюкает, ты испытываешь потребность ему отвечать?
Эйрик решительным жестом надвинул наносник, но сверкнувшую в его глазах ярость она увидела.
— Ты еще пожалеешь о своих поспешных словах, миледи. Я вернусь и с удовольствием научу тебя, как уважать своего законного супруга.
Не говоря больше ни слова, он выехал прочь вместе с людьми короля и своей маленькой свитой.
Состязание самолюбий началось.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
К ее сожалению, Тайкир приготовился уезжать на следующий день. Идит и не представляла, как пережила бы остатки свадебного пира, если бы не его помощь. Когда Эйрик уехал, большая часть враждебно настроенных гостей стала выказывать открытое пренебрежение к Идит, но только не тогда, когда возле нее появлялся свирепый Тайкир. Кое-кто из гостей удалились в приготовленные для них спальни, другие спешно уехали — вне всяких сомнений, готовить свой предательский заговор.
Поведение Эйрика во время их прощания разозлило Идит, но ее гнев немного улегся, когда Тайкир нагнулся с коня и вручил ей завернутый в льняную ткань сверток.
— Только чтоб это оказалась не та проклятая туфелька, которую Эйрик пытается все время мне всучить, — мрачно заметила она.
Тайкир ухмыльнулся.
— Нет, мой брат приберег ее для другого раза. Эйрик намеревался отдать тебе этот «утренний подарок» после вашей свадебной ночи… в благодарность за услады, кои ты оказала бы ему в постели, как можно догадаться. — Он комично пошевелил бровями. — Но по-моему, ты нуждаешься в успокоении прямо сейчас, а то после его возвращения вы вообще не ляжете вместе спать.
Идит недовольно фыркнула в ответ на его непрерывные упоминания о брачном ложе, но затем ахнула от восхищения, когда развернула ткань и увидела бесценную книгу по пчеловодству, о которой уже раньше упоминал Эйрик. Вероятно, он посылал за ней к королю Эдмунду. Она также поняла, что король, видимо, и в самом деле считает ее супруга своим другом, раз решился расстаться с такой драгоценной книгой из знаменитой коллекции, завещанной ему сводным братом Ательстаном. Не удивительно, что он призвал Эйрика к себе в час нужды.
Она вскинула на Тайкира повлажневшие глаза и сказала сдавленным от волнения голосом:
— Он не мог сделать подарка лучше. И впрямь, никто и никогда еще с такой заботой не выбирал для меня подарок.
— Вспомни об этом, сестра, когда соберешься рубить ему голову с плеч после его возвращения, — посоветовал Тайкир, подмигивая.
Он уехал на свой корабль, который стоял в Йорке, считавшемся воротами ко всем торговым путям мира — в Ирландию, на Шетландские острова, на Рейн, в страны Балтии и дальше. Его одинокий отъезд сильно опечалил ее. Когда еще доведется свидеться со своим новообретенным братом! Представив себе шумный торговый город, она подумала, куда на этот раз отправится Тайкир, в какую-нибудь экзотическую страну или вернется в норвежские земли к дяде Хаакону, как настаивал брат.
— Как странно, — заметила стоявшая рядом с ней Гирта, — что ты с готовностью принимаешь Тайкира в качестве брата, но не можешь вынести мысли об Эйрике как супруге.
— Хм! — фыркнула Идит, возвращаясь в замок вместе со своей наперсницей. — Это оттого, что я всегда мечтала о брате, но не могу допустить даже мысли о муже. В особенности если это такой противный чурбан, как Эйрик.
— Ты неправа.
Идит метнула в нее недовольный взгляд.
Но Гирта оставила ее недовольство без внимания.
— Пора тебе сменить выражение лица, девочка, — бросила она через плечо. — Ты и впрямь становишься похожей на старую каргу, какой прикидываешься. Перестань глядеть на судьбу, уготованную тебе Господом, как на проклятье; пойми наконец, что это подарок.
— Подарок? Ты называешь Эйрика из Равеншира подарком?
— Почему бы и нет, — ответила Гирта, и ее серые глаза весело сверкнули.
Идит просто закудахтала от возмущения:
— Как тебе не стыдно, Гирта! Ты попадаешь в ту же ловушку, что и все остальные безмозглые женщины, покоряющиеся шелковому языку и нахальной внешности.
Гирта многозначительно улыбнулась, словно Идит тоже относилась к таким женщинам.
— А лорд Эйрик и в самом деле мой отец? — спросил в тот день Джон. Он сидел на табурете и наблюдал, как мать укладывает свечи в деревянные коробки, чтобы отправить их своему поверенному в Йорке.
— Да, отец, — бесстыдно солгала Идит.
Круглое личико Джона просветлело.
— Он говорил со мной вчера перед отъездом. Сказал, что я должен заботиться о тебе и что я могу звать его отцом.
— Ты рад этому, дорогой?
Ее сын, не колеблясь, торжественно кивнул.
Идит была удивлена и невероятно довольна, что Эйрик нашел время, чтобы поговорить со своим новым «сыном» наедине. Но радость ее тут же была омрачена.
— У всех других мальчиков в Соколином Гнезде есть отцы, они показывают им, как сражаться мечом, ставить ловушки на кроликов, ссать, а еще…
— Джон!
— А что? Лорд Эйрик… то есть отец… показал мне вчера вечером, как надо ссать, чтобы не намочить штаны. Это было перед его отъездом, в конюшне.
Рот у Идит приоткрылся в ужасе.
— Знаешь, мама, мужчины ведь не такие, как женщины, — сообщил он ей, словно делясь важной новостью. — И после того как поссут, им надо потрясти пипиську. А я этого не умел, пока лорд Эйрик… отец не показал мне. А ты знаешь, что дядя Тайкир может ссать и свистеть одновременно?
Идит едва подавила смешок.
— Как ты думаешь, отец научит меня ругаться, когда вернется?
— Конечно нет! И я надеюсь, что ты больше не станешь говорить в моем присутствии таких грубых слов.
— Каких слов? — с невинным видом спросил Джон. — Ссать и пиписька?
— Да, — строго произнесла Идит. — А если ты еще когда-нибудь повторишь их снова, клянусь, я намылю тебе мылом рот.
— А ты и отцу сделаешь то же самое? Он говорит оба слова. А еще знает очень много ругательств. Ты бы слышала, что он говорил, когда мастер Вилфрид поздравлял его в день свадьбы. А еще…
— Замолчи!
На следующий день Идит принялась за работу. Она собрала всех слуг, как свободных, так и рабов. За трехнедельное ее отсутствие число их сильно увеличилось, несомненно благодаря распространившейся вести о том, что хозяин вернулся и собирается жениться. В хозяйственной книге замка, которую передал ей Вилфрид, она записала все их имена и особые таланты, чтобы более разумно пользоваться их трудом.
Сильно переменившаяся Берта продолжала заправлять кухней со всеми ее многочисленными судомойками, кухонными мальчиками и прочей прислугой. Бритта и две молодых рабыни отвечали за спальни. Теодорик, еще один давний слуга в Равеншире, обслуживал с подопечными большой зал. Остальных Идит направила в прачечную, к коровам, на маслобойню, в пивоварню, на птичий двор, в конюшню, в кладовые, кузню и огород.
