Чистый грех - Джонсон Сьюзен (книги .txt) 📗
— Чтобы ты да прибегал к дипломатии? С твоими-то замашками деспота? Чудеса! — Это было сказано с такой любящей улыбкой, что у Адама мигом взыграла кровь.
— Признайся, эти замашки деспота тебе по вкусу! — сказал он, прожигая девушку страстным взглядом.
Флора машинально отодвинулась — видя возбужденное сверкание его глаз, можно было опасаться, что он не сдержится и обнимет ее.
— Нет, тут ты ошибаешься, — возразила Флора. Но при этом она покраснела и ощутила жар в паху.
Ей было стыдно самой себя: что ж такое! Достаточно одного его страстного взгляда, чтобы она так возбудилась!
— Ладно. В этом случае сегодня ночью я буду демократом. Буду делать исключительно то, что тебе нравится.
От этих слов, произнесенных хрипловатым чувственным шепотом, повеяло обещанием таких утех, что ее соски затвердели, а во рту пересохло.
— Прекрати!..
— Ах, я бы овладел тобой прямо сейчас, вон там, в зарослях за холмом. Ты бы и звука не проронила — чтоб другие не услышали. Я бы вошел в тебя при полном твоем молчании. Ты бы даже дышать боялась — чтоб нас не выдали твои громкие частые вздохи. А когда бы ты достигла пика наслаждения, я заглушил бы твои томные вскрики своими губами. И потом мы вернулись бы к остальным — а по твоим бедрам под юбкой стекала бы моя сперма. И я помнил бы об этом, глядя на то, как ты чинно сидишь на покрывале и тепловатым лимонадом запиваешь сандвичи с лососем…
Говоря это, Адам деликатно передвинулся, дабы заслонить девушку от отца. Хотя тот и был занят корабликом и Люси, он мог оглянуться и увидеть странное: круги яркого румянца на щеках дочери и ее торчащие соски, вздыбившие тонкую ткань белой блузки.
— Сегодня вечером я не заиграюсь в бильярд, — продолжал Адам, украдкой очертив пальцем кружок вокруг ее правого соска и шаловливо мазнув по его кончику. — Сегодня я планирую показать тебе мою спальню.
— Я без ума от тебя, ты мое наваждение, — прошептала Флора. Она зажала свои руки между коленями — чтобы скрыть и унять их дрожь.
— Сыграю одну партию в бильярд, скажу «спокойной ночи» — и жду тебя наверху.
За ужином, после того, как подали рыбу, к хозяину ранчо подошла горничная с запиской на подносе. Адам прочел ее, извинился и вышел из комнаты. Вернулся он через несколько минут, и не один. За ним следовал высокий молодой мужчина, по виду тоже полуиндеец. В их лицах замечалось явное сходство.
— Позвольте представить вам моего брата, — сказал Адам, по абсарокскому обычаю братом называя кузена. — Леди Флора — лорд Халдейн — Джеймс Дю Гар.
— Извините за вторжение, — с поклоном произнес нежданный гость. В его голосе чувствовался французский акцент. — Я не хотел беспокоить вас, но Адам настоял на том, чтобы я зашел.
На Джеймсе Дю Гаре было типичное гибридное одеяние фронтира: мокасины и кожаные штаны с бахромой в сочетании с европейского типа сорочкой и суконной курткой.
— Милости просим в нашу компанию, — сказал Джордж Бонхэм. — И даже не думайте отказываться! У нас здесь без церемоний. Судя по вашему виду, вы совершили немалый путь верхом.
— Да, от самой Виргинии, — ответил за кузена Адам. Затем он обратился к Джеймсу, используя его абсарокское имя, которое значило Вскинутое Копье: — Садись, Эш-ка-ка-мах-ху! Вот для тебя стул. Что будешь пить: вино? бурбон? кофе?
— Пожалуй, кофе. С дороги лучше другого бодрит.
— Джеймс приехал с малоприятным известием, — пояснил Адам. — Получена важная депеша. Генерал Шерман дал губернатору Мигеру официальное «добро» на активное использование терри-ториальной армии. Значит, предстоящие операции будет финансировать центральное правительство. И теперь милиция — те самые волонтеры-пропойцы, о которых мне уже случалось вам говорить, — получила законное право бесчинствовать. Разумеется, все будет происходить под видом защиты местных торговцев и охраны их транспортов… Да-а, скоро нам покажутся идиллическими те времена, когда молодцы Мигера днями бездельничали и накачивались виски в салуне, а вылазки производили изредка и на свой страх и риск.
— Ваше племя находится на крайнем севере штата — неужели и оно пострадает? — спросил лорд Халдейн. Он знал по опыту, что в обширном и диком крае расстояние порой определяет все.
— Недавно здесь был убит важный правительственный чиновник. Белое население обеспокоено индейцами-лакотами — только что они затеяли беспорядки далеко на западе, у самой Масселшелл. Так что у губернатора Мигера достаточно предлогов для того, чтобы бросать своих головорезов в любую точку штата. И дальние переходы ему отныне, к сожалению, не страшны — благо они будут оплачены не из казны штата, а центральным правительством.
— Его людям сверх жалованья обещана и часть добычи, — добавил Джеймс. — Мигер так и заявил: дескать, вам дозволено поделить между собой всю конфискованную у индейцев собственность.
— И насколько велика опасность для вашей долины? — спросила Флора.
— Ну, мы за себя постоим, — тихо и спокойно сказал Адам. — Им лучше сюда не соваться.
Невзирая на мягкость тона, в его словах улавливался отчетливый призвук угрозы.
— Джеймс заверяет меня, — продолжил хозяин ранчо, — что мои права на эту землю совершенно законные и никакой суд оспорить их не может. А в этих делах я на него полагаюсь — он мой юридический советник.
— Тут никакой сложности нет, — сказал Джеймс. — И благодарить следует твоего отца, который был так предусмотрителен, что в свое время вытребовал гарантии от самого Конгресса США.
— Да, отец хорошо понимал всю ценность земли, — с горькой усмешкой подтвердил Адам. — Он не уставал повторять: добрая вотчина там, где исправно платят налоги за недвижимость и умножающее посредством выгодных браков.
— Сущая беда, что у Изольды были те самые виноградники, на которые он не один год зарился! — поддержал кузена Джеймс с такой же печальной усмешкой.
— Досадно то, что отца подкосило так рано, — сказал Адам. — Он скончался до того, как ты закончил Сорбонну и стал многознающим законником. В этом случае твоя премудрая голова измыслила бы менее болезненный путь присовокупить эти виноградники к нашим землям.
— Ты забываешь: в Изольде его привлекали не только земли, но и графская кровь.
— Ладно, не будем об этом, — скривился Адам, уходя от обсуждения своей личной жизни. И так слишком много было сказано. — Так что же конкретно написано в депеше Шермана? Ее текст тебе известен? Кстати, чем закончились разговоры о пересмотре избирательных округов? Идет ли речь о дате новых выборов?
И беседа, круто свернув на местную политику, уже не касалась других тем в продолжение всего ужина.
Выяснилось, что сразу двум далеко отстоящим друг от друга фортам приказано поддерживать операции мигеровской милиции. Таким образом, ничто не стеснит размах действий территориальной армии. Томас Мигер в действительности лишь временно исполнял обязанности губернатора, пока полновластный губернатор Клей Смит пребывал в Вашингтоне, где он, в столичном комфорте, отстаивал интересы штата. Но, поскольку изнеженного Клея Смита не слишком-то тянуло обратно в монтанскую глушь, всеми делами заправлял бравый солдафон Мигер, и на изменение ситуации надеяться не приходилось.
Томас Мигер родился и вырос в Ирландии. В молодости, двадцать лет назад, он принимал такое деятельное участие в борьбе за независимость Ирландии от Великобритании, что был брошен в тюрьму и приговорен к виселице. Однако богатые и влиятельные родители бились за сына до последнего и в конце концов спасли его от петли: третья апелляции была удовлетворена, и Мигера приговорили к пожизненному заключению. Три года спустя, опять-таки благодаря деньгам родителей, он бежал из тюрьмы и из страны. В Америке ирландская община встретила его как героя. Но к настоящему моменту бывший славный борец против угнетения деградировал в угнетателя.
Как только подали десерт, Адам извинился перед гостями и вышел — сказать Люси «спокойной ночи» и поцеловать ее на сон грядущий. Девочка так утомилась во время прогулки в горы, что необычно рано отправилась спать.
