Властитель души и тела - Дивайн Тия (книги регистрация онлайн TXT) 📗
– Хочешь чаю?
Реальность напоминает о себе. Она поступила как самая безрассудная женщина во всей Англии, сбежав из его постели, отвергнув его секс и отбросив шанс, который, возможно, был предоставлен ей единственный раз в жизни.
– Мой дорогой Уик, будем называть ее Весталкой до тех пор, пока не узнаем, чего ей хочется, чтобы обращаться к ней как-то иначе.
– Я предложил ей мое имя, – буркнул Уик. – И она примет его, даже если мне придется связать ее по рукам и ногам и в таком виде доставить к алтарю. Я оправдаю все ожидания и не стану посмешищем. Я исполню свой долг. А она уже наверняка забеременела. Черт побери ее глаза – кто же эта женщина, да кто она такая, что посмела бросить мне вызов?
Был ранний вечер, а они уже проехали добрых два часа и только что добрались до лондонского городского дома Уика. Всю дорогу он бранился не переставая.
Эллингем еще не знал, говорило ли в нем оскорбленное чувство собственника, потерявшего приглянувшуюся ему вещь, которую он уже считал своею, или эта женщина на самом деле затронула его душу. Что бы это ни было, Уик не скучал, а это уже было нечто, что говорило в пользу эксперимента.
– Мы прямо сейчас заскочим в дом ее отца, – заявил Уик, когда они вышли из экипажа и вслед за кучером сделали несколько шагов к дому.
– Ну уж нет, – бурно запротестовал Эллингем. – Мы проведем здесь ночь, а я посмотрю, действительно ли ты хочешь связать себя узами брака с этой женщиной. В конце концов, что может случиться за одну ночь? Не удерет же она к чертовой матери с кем-нибудь?
– Не удерет? – прорычал Уик. – Она сбежала от меня…
– А наутро, – продолжал невозмутимо Эллингем, – мы пошлем записку, и уж тогда, если она соизволит, мы посетим ее.
– Если… – взревел Уик. – А если не мы, то кто посетит ее…
– Ну конечно. А тем временем ты спокойно переберешь в уме все ее дурные качества, дабы быть готовым бросить ее в любой момент. Или же, наоборот, ты вспомнишь все ее достоинства и настроишься должным образом, чтобы повести ее под венец.
– Если ты мне не скажешь, кто она, – произнес Уик, и в его голосе прозвучала опасная нотка, – те хотя бы приставь кого-нибудь следить за ее домом, чтобы быть уверенным, что она не сбежит с кучером.
Эллингем выглядел несколько растерянным, словно эта просьба застала его врасплох.
– Как пожелаешь, мой дорогой Уик. Поручим это Максу. Он ни разу не подводил меня в таких делах. Давай я пошлю ему срочную записку, чтобы моя леди ни на минуту не оставалась без надзора.
– Моя леди? – Уик ухватился за это замечание, пока Эллингем нацарапал записку, позвал дворецкого Уика и отправил ее.
– Она настоящая леди, Уик. Иначе и быть не могло.
– Меня хотели заставить в это поверить. Но леди не ударяются в бега среди ночи.
Именно бегство убивает его. Эллингем задавался вопросом, что больше оскорбило Уика – предательство или то, что его отвергли. А может, и то и другое. На его памяти еще не было женщины, у которой хватило бы духа отвергнуть графа. Все они падали к его ногам. Черт побери, даже эта невинная штучка таяла, как воск, в его руках.
И все же она проявила характер. Она не последовала примеру двух других девиц. Она осмелилась высказать свое мнение. А когда что-то ее не устроило, приняла меры. Может, она оказалась именно той, у кого хватит ума и силы, чтобы укротить распутника? Уик на поводке, о Господи…
Уик мерил комнату большими шагами. Пылал камин, дворецкий принес портвейн, который оставался на столе нетронутым. А Эллингем сидел перед камином и ликующе смотрел на огонь.
– Ты ужасно доволен, верно ведь? Боже, если узнаю, что это твои проделки, я вытащу тебя и оторву тебе кое-что внизу. Это ведь была твоя идея, да и осуществление тоже.
– Причем блестящая идея, – буркнул Эллингем. – Я, пожалуй, выпью портвейна. И вообще я испытываю чувство азарта, глядя на твое волнение.
– Мое… что? – Уик остановился как вкопанный. – Я не просто взволнован, я в ярости оттого, что эта штучка взяла все, не оставив мне ничего взамен, отказав даже в возможности стать моей женой. А ведь у меня самое большое состояние во всей Англии. Так кто же она такая, чтобы пренебречь подобной честью? Кто? Выставить меня на посмешище публике… Клянусь Богом, Эллингем, если ты не скажешь мне…
– Уика публично унизили тем, что отвергли? Да ты можешь исправить это в мгновение ока. Стоит лишь послать за Инночентой. Она не доставит никаких хлопот, она все отлично поймет, и ни одна душа ничего не узнает. Уж она-то точно никому не расскажет. Да и Виртуоза достаточно умна, чтобы понять, какому она подвергнется остракизму, если будет распускать сплетни.
– Я – не хочу – Инноченту. Я – хочу – Весталку.
Эти слова эхом разнеслись по дому. Вопреки всем правилам, по которым жил Уик. Они вырвались из глубины души, потому что ему претила сама мысль о том, что кто-то иной окажется в его постели.
«…Я хочу Весталку…»
Ему никогда и в голову не могло прийти, что он скажет такое вслух о какой-либо женщине. И в тот момент, когда он произнес эти слова, он вдруг испытал настоящий шок. Ему немедленно захотелось взять их назад. Ибо, прозвучав, они обрели реальность. Да к тому же при свидетеле.
«…Я хочу Весталку…»
В течение нескольких секунд эти слова вертелись у него в голове.
Что же такое было в этой Весталке? Он с самого начала задавался этим вопросом, выделив ее из трех женщин, оказавшихся у него, казалось бы, на равных основаниях.
Оставался бы он столь же задетым, если бы, скажем, Инночента бросила его?
Что же все-таки было в Весталке?
Красива, умна, элегантна… Сознававшая, что сам факт быть избранной и представленной пред его светлые очи уже означал признание ее высокого уровня. Готовая на все, и тем не менее сдержанная. Храбрая, но доопределенного предела. Хорошо чувствующая свое тело, несмотря на всю невинность и наивность. Настоящая девственница, хотя и жаждущая и воспринимающая все, что хотел проделать с ней, дабы лишить невинности. И все же было в ней что-то неуловимое. Что она удерживала при себе, даже когда раскрывала свои самые интимные места перед его алчущим сексом?
Да, в этом была вся Весталка. Та, при одном только имени которой его бросало в жар, а его член моментально восставал. Весталка с безгранично волнующим телом, которое он не уставал ласкать. С твердыми, как камень, сосками и жаркой тесной расщелиной с неизведанными, зовущими глубинами.
Где, возможно, его семя уже пустило корни…
Или все же ему нужно дождаться, чтобы убедиться в реальности этого? Заставить ее прийти к нему после всего того, что она уже совершила?
Да, именно так и должно быть. Он заставит ее ползать перед ним, просить милосердия…
Да, но если вдруг вместо этого она окончательно отвергнет его и кто-то другой женится на ней, получит его ребенка и будет ласкать это гибкое податливое тело…
Нет! Сама мысль об этом казалась ему невыносимой.
Это было непостижимо. Он выбрал ее. И плевать ему на то, чего захочет она сама.
Эллингем отлично понял его. Все точки были расставлены.
Чего уж никак не ожидала Дженис, была записка на жирном пергаменте с печатью Уика с просьбой, предусмотрительно подписанной Эллингемом, рассмотреть возможность встречи с графом.
От семьи ничего нельзя скрыть. Особенно карету Уика с кучером и вообще весь аристократический церемониал, с которым было обставлено вручение записки.
Джулия прямо-таки подпрыгивала, заглядывая ей через плечо и пытаясь прочитать, что написал Эллингем.
– Нет, это не от Уика, – отрезала Дженис, когда мать в очередной раз пристала к ней с расспросами.
Уику требуются посредники даже для этого. Он не может унизиться до того, чтобы самому публично выбрать себе спутницу жизни. Похоже, что он не может ручаться за себя.
Мать Дженис удивленно подняла бровь, однако воздержалась от комментариев. Ее просто разбирало любопытство по поводу того, что касалось Уика, однако все это было лишь слухами и сплетнями. И никто, замешанный в этом, включая Дженис, никогда ничего не скажет.
