Нечаянный поцелуй - Беннет Сара (электронная книга txt) 📗
Высокого роста, она горделиво распрямила спину. Краем глаза заметила, что Рейнард стоит, сжимая рукоятку меча. Его присутствие придало ей силы.
– Ты выйдешь за моего сына! Ты обещала стать его женой и сдержишь слово!
Болдессар словно обезумел. Мощный вал жгучей ярости грозил смести все на своем пути.
Он сделал шаг в сторону Дженовы, то ли намереваясь ее ударить, то ли свернуть ей шею, прежде чем его остановят ее люди. Однако отступать она не собиралась. И когда вновь заговорила, повысила голос.
– Я ничего подобного не обещала! Я не давала слова и не подписывала брачного контракта. Я не выйду замуж за вашего сына, и не в вашей власти меня заставить.
– Ты обманула меня, стерва, ты…
– Я никого не обманывала. Я передумала.
Лорд Болдессар приблизился к ней вплотную, так что теперь она ощущала, как сотрясается от гнева его тело; Его лицо пошло пятнами.
– Будьте осторожны, миледи, – промолвил он, пытаясь овладеть собой. Сквозь стиснутые зубы со свистом вырывался воздух. – Предупреждаю. Ни одна женщина мне еще не отказывала. Я Болдессар!
– Вы мне угрожаете? – осведомилась Дженова, не двинувшись с места. – Не забывайте, король – мой друг. Причинив зло мне, вы причините зло ему. А это уже измена, милорд.
Серые глаза Болдессара сузились, и он чуть-чуть поостыл. Он обуздал свой пыл, и безобразный цвет его лица немного потускнел. Алфрик и Рона продолжали сидеть, дрожа и прижимаясь друг к другу. Дженова сама испытывала страх, однако не могла им не посочувствовать.
– Дженова?
Генри! Он все же пришел к ней, звук его голоса никогда еще не был для нее таким желанным. Его рука опустилась ей на плечо, тяжелая и теплая, вливая в нее энергию и уверенность.
Взгляд лорда Болдессара, устремленный на Генриха, стал жестким и свирепым. Однако свои эмоции барон держал в узде.
– Ага, так вот оно в чем дело, – процедил Болдессар сквозь зубы. – Лорд Генрих снова украл то, что принадлежало мне. Но теперь это ему не сойдет с рук. Берегитесь, леди Дженова, если возлагаете надежды на этого человека! Он лжец и вор, и он негодяй. В какие бы роскошные одежды ни рядился, какие бы богатства ни стяжал, всегда будет смердеть приставшей к нему грязью, отравляя воздух. И тех, кто ходит у него в друзьях.
Метнув испепеляющий взгляд на Генриха, Болдессар отвернулся и, взмахнув плащом, зашагал к выходу.
Горестно взглянув на Дженову, Алфрик вскочил на ноги и последовал за ним. Вздернув подбородок, ретировалась и Рона. Пока Дженова успокаивалась и переводила дух, Болдессары покинули большой зал Ганлингорна. Воцарилась тишина.
Все свершилось и закончилось. Ее помолвка с Алфриком была разорвана. Дженова обрела свободу.
Теплая рука с ее плеча куда-то исчезла. Генри. Как же она забыла о Генри? Дженова обернулась и увидела его яркие голубые глаза. Они хмурились. Его красивое лицо от гнева словно окаменело.
– Милая? Мои вам комплименты. Что за волшебные слова подобрали вы для Болдессаров, заставившие их обратиться в бегство?
Дженова рассмеялась, но слезы, сверкнувшие в ее глазах, были вызваны отнюдь не радостью.
– О, Генри, Генри, правильно ли я поступила? Я сказала лорду Болдессару, что не могу… не хочу выходить замуж за его сына.
Генрих замер.
Дженова могла поклясться, что увидела, как в его мозгу прокручиваются варианты возможностей, как за внезапно погасшим светом глаз яростно производятся подсчеты. Она сомневалась, что хочет знать, о чем думает и какие планы строит его хитрый ум. Генри нужен был ей сейчас как союзник и друг; она боялась спугнуть его намеком, что ожидает от него большего, чем он готов бескорыстно пожертвовать.
– Я сказала Болдессару, что мое решение не имеет никакого отношения к Алфрику, – продолжила она осторожно. – Что я просто не желаю выходить замуж, во всяком случае, сейчас. Что других претендентов у меня нет.
– Это правда?
Он смотрел на нее, словно пытался определить, можно ли ей верить. Чего еще она от него ожидала? Признания в любви? Предложения занять место Алфрика? Неужели она и вправду думала, что Генри пойдет на это? Неужели она такая наивная дуреха? Вероятно, да, потому что знала, что одна из причин, по которой отказала Алфрику, состояла в том, что он не шел ни в какое сравнение с Генрихом.
Но ради ее самой, ради ее гордости, Генрих не должен ни при каких обстоятельствах догадаться или заподозрить, что она рассматривала его как возможного кандидата в супруги.
– Конечно, это правда, – ответила она, встречаясь с ним взглядом. – Вчера я видела Алфрика, и он… он меня напугал, Я поняла, что он не тот человек, которого я хотела бы иметь рядом здесь, в Ганлингорне. Или на месте отца Рафа! Лучше оставаться вдовой, чем подвергнуться риску связаться с кем-то, кто может причинить зло мне или моему сыну.
– Я знаю, что ни один мужчина не заменит тебе Мортреда.
Его пронзительно-голубые глаза читали ее мысли, исследовали сердце. Еще миг – и Дженова выпалит ему правду. Она не могла больше выносить его взгляд. Быстро отвернувшись, она зашагала прочь. Пусть думает, что воспоминания о муже повергли ее в печаль. Лучше это, чем правда…
– Ты сказала, что Алфрик испугал тебя, Дженова? Каким образом?
Генри последовал за ней. Он слишком хорошо знал Дженову и чувствовал, что она что-то от него скрывает. И это что-то скорее всего касалось не Мортреда, а неожиданной встречи с Алфриком.
Дженова ускорила шаги.
– Он был таким настойчивым, таким обозленным, а потом чуть не расплакался, когда я сказала, что не выйду за него, опасаясь отцовского гнева. И этот страх пересиливал все другие чувства. – Она бросила взгляд через плечо и увидела, что Генрих хмурится. – Думаю, наша свадьба была для Алфрика средством ублажить отца. Знаешь, Генри, лежа вчера ночью в постели, я осознала, что не хочу замуж за человека, который женится на мне, чтобы ублажить отца. Мне нужен мужчина, который будет всячески стараться ублажить меня.
– Понятно.
«На самом ли деле Генрих понял?» – гадала Дженова, втайне надеясь, что нет.
Достигнув кухонной двери, она выдавила из себя улыбку:
– У меня дела, Генри. Мы можем обсудить эти события позже, когда я успокоюсь.
Он остановился, и, хотя тоже улыбнулся в ответ, его улыбке не хватало привычной теплоты. Он отвел взгляд, устремив его вдаль, и в его лице появилась суровость, которой она прежде не замечала. И у нее болезненно сжалось сердце.
Готовая секунду назад сорваться с места, она колебалась.
– Генри? Тебя и вправду не задели слова Болдессара? Когда он назвал тебя лжецом, вором и негодяем? Он злобная скотина, поливающая грязью всех, кто оказывается на его пути. Не могу поверить, что оскорбления такого подонка могут задеть тебя за живое.
Он посмотрел ей в глаза. На этот раз в них светилась нежность, которая грела душу.
– Если ты ему не поверила, милая, все остальное не имеет значения. Откровенно говоря, я размышлял, что бы такое с ним сделать, но с этим можно подождать. Ступай займись делом, а я поищу твоего сына. Я обещал покатать его по двору на Агнце после того, как он поиграет с котятами. Уверен, что конь уже бьет от нетерпения копытом.
Дженова нервно рассмеялась.
– Наверняка. Спасибо, Генри. Ты очень… добр к Рафу.
Генри вскинул брови:
– Лорд Генрих Монтевой добрый… Хм, как знать, как знать… В действительности я нахожу общество Рафа занимательным. Знаешь, он совсем не похож на Мортреда. Внешне, может быть, чуть-чуть, еще улыбка. Но характер у него свой собственный.
– Я, знаю, и это меня радует!
На лицо Генриха снова набежала тень.
– Дженова?
Господи, она сказала больше, чем собиралась, и теперь он забросает ее вопросами! Взмахнув рукой, она отвернулась и сказала, что ей надо идти. Но, уходя, чувствовала его взгляд, прожигающий ей спину. В душе она знала, что только оттягивает неизбежное.
Генрих задумался, что подразумевала Дженова под своими словами.
«Я знаю, и это меня радует».
