Повеса - Патни Мэри Джо (читаем книги бесплатно .txt) 📗
— Вы будете вечно гореть в аду, Дэвенпорт! Неужели это для вас ничего не значит?
— У меня всегда были сомнения по поводу существования рая и ада, — невозмутимо заметил Реджи. — Тем не менее, если они все-таки существуют, я бы скорее предпочел ад — наверняка там соберутся все мои друзья. Для человека, прожившего всю жизнь в пропитанной сыростью Англии, это может быть довольно приятной сменой климата.
— Да вы просто дьявол во плоти! — Джуниус затрясся от злобы. — Я презираю вас и всю вашу мерзкую, нечестивую жизнь. Я…
Святой отец так и не успел закончить свою диатрибу — его горло стиснули железные пальцы Дэвенпорта. Реджи полностью перекрыл доступ воздуха в дыхательные пути святого отца.
Преподобный Харпер был слишком поражен, чтобы оказать сопротивление, и только широко раскрывал рот, пытаясь вдохнуть. Дэвенпорт, сверля его лицо жестким, холодным взглядом, заговорил медленно и четко:
— Запомните, я никогда никого не обманываю. Я никогда не лгу. До сих пор, при всем моем кровавом прошлом, я никогда не убивал священников, но если вы будете продолжать злословить, у меня может возникнуть искушение сделать исключение лично для вас. Я достаточно ясно выражаюсь?
По всей видимости, то, как до смерти перепуганный Джуниус отреагировал на его слова, вполне удовлетворило Реджи, поскольку он с выражением гадливости на лице разжал пальцы. Допив портвейн, он повернулся к Элис и спокойно, словно ничего не произошло, сказал:
— Мне пора идти. Благодарю вас за исключительно приятный вечер. Если это удобно, я хотел бы встретиться с вами в конторе завтра в девять утра.
Мисс Уэстон кивнула в знак согласия. Дэвенпорт поставил бокал на стол и дважды поклонился: сначала с издевкой — священнику, затем почтительно — Элис. Выпрямившись, он поймал ее взгляд, но она не смогла понять мелькнувшего у него в глазах выражения. Оставалось лишь надеяться, что гнев Дэвенпорта на преподобного Харпера не распространится и на нее.
Реджинальд Дэвенпорт вышел, провожаемый ошеломленным взглядом викария.
Элис наполнила два бокала, но на этот раз не портвейном, а бренди. Один из них она протянула преподобному Харперу и едва ли не силой заставила его сесть в кресло.
После того как святой отец сделал глоток-другой, лицо его немного порозовело. Он поднял на хозяйку потрясенный взгляд.
— Какая наглость! — забормотал он. — Мало того, что он разговаривал со мной, слугой Всевышнего, непозволительно дерзко, так еще и применил физическое насилие… Джуниус потряс головой и глотнул еще бренди. Элис, поняв, что жизни и здоровью ее гостя ничто не угрожает, уселась в кресло неподалеку от него.
— Вообще-то вы сами спровоцировали его, Джуниус, — без обиняков заметила она. — Он вел себя вполне благопристойно, как настоящий джентльмен, пока вы не начали его оскорблять.
— Он не джентльмен, этот нечестивец! Как вы могли пустить к себе в дом такого человека, в то время как мисс Спенсер… — Тут преподобный Харпер осекся, но, минуту помолчав, заговорил с еще большим жаром:
— Простите меня, я вас ни в чем не виню. Такая уважаемая, добродетельная женщина, как вы, не могла знать о чудовищной репутации этого типа.
— Я вовсе не наивная девушка, заброшенная судьбой на необитаемый остров, Джуниус, — язвительно возразила Элис. — Мне прекрасно известно, какие слухи ходят о мистере Дэвенпорте. Но я у него на службе. — Тут Элис почувствовала прилив вдохновения и добавила в голос набожности. — Помните, что говорится в Библии? Не судите, да не судимы будете. Кто среди нас настолько безгрешен, что решится бросить камень в другого? Я, во всяком случае, о себе этого сказать не могу.
Хотя Элис не совсем точно цитировала Священное писание, слова ее возымели определенное действие. Помолчав, викарий произнес прерывающимся голосом:
— Я поражаюсь благородству вашей души, Элис, поражаюсь вашему великодушию. Вы опять оказались правы, а я, увы, снова совершил ошибку. Все мы грешники в глазах Господних.
Еще некоторое время Джуниус молча размышлял о своих грехах, но его смирения хватило ненадолго.
— Даже Всевышний согласится, что грешники бывают разные. Есть среди них такие, кто грешит гораздо больше других, а Дэвенпорт, должно быть, один из самых неисправимых.
— Возможно, он хочет изменить свою жизнь, — подчеркнуто серьезно сказала Элис. — Если это так, наш христианский долг состоит в том, чтобы помочь ему в этом.
При этих ее словах Джуниус лишь недоверчиво ухмыльнулся и тупо уставился в свой бокал. Если бы так поступил Уильям, Элис сделала бы ему замечание, но указать на несовершенство манер приходскому священнику у нее не хватило духу. Она напомнила себе, как помогал ей викарий, когда она организовывала школу, и скудные церковные деньги использовал, чтобы помочь тем, кто нуждался в помощи, а не набивал ими собственные карманы и как много он сделал для того, чтобы Стрикленд превратился в процветающее поместье. Когда Джуниус Харпер четыре года назад прибыл в свой новый приход, он был потрясен, узнав, что самым влиятельным лицом на территории поместья, обладающим всей полнотой административной власти, была женщина. К чести преподобного Харпера, он сумел преодолеть предубеждение и принять мисс Элис Уэстон как почти равную себе.
Джуниус и Элис всегда ладили между собой, викарий уже не однажды намекал мисс Уэстон, как было бы хорошо перевести их партнерство в совсем иную сферу. Элис, однако, пропускала его намеки мимо ушей. Она и помыслить не могла о том, чтобы прожить всю жизнь с таким безупречно добродетельным и высоконравственным человеком, как преподобный Харпер.
Кроме того, от внимания Элис не укрылось и то, что Джуниус, приходя в Роуз-Холл, то и дело косил голодным взглядом в сторону молодой, золотоволосой, беззаботной Мередит. Как и у многих других мужчин, дух и плоть викария не находились в полном согласии.
Джуниус наконец прервал затянувшееся молчание.
— Один из убитых им на дуэли был мужем женщины, убежавшей с Дэвенпортом, — произнес он с нажимом. — Он убил этого человека, а затем отказался жениться на женщине, ставшей его любовницей, несмотря на то что она была беременна.
Элис громко втянула в себя воздух — сообщение священника поразило ее.
— Она носила под сердцем его ребенка, а он застрелил ее мужа и отказался на ней жениться? — переспросила мисс Уэстон, не веря своим ушам.
Викарий кивнул — он был откровенно рад тому, что ему удалось неприятно удивить Элис.
— Вот вам наглядный пример поведения человека, которого вы защищаете и по незнанию именуете джентльменом. После того как Дэвенпорт погубил ту женщину — а жизнь ее, разумеется, была погублена, — его исключили из клуба под названием «Общество вежливых», но никакого возмездия за совершенное зло он не понес.
Элис давно уже поняла — у каждой истории есть по меньшей мере две стороны, хотя трудно было представить, что в этой ситуации могло бы оправдать жестокость, проявленную хозяином Стрикленда. Пытаясь разобраться в том, почему ей так хочется думать о Дэвенпорте как о порядочном человеке, она мягко проговорила:
— Я думаю, мистер Дэвенпорт намерен осесть здесь, Джуниус. Может быть, лучше надеяться на то, что он исправится, чем предполагать о нем самое худшее?
Священник мрачно кивнул:
— Сказав это, вы в очередной раз проявили мудрость. Однако мы должны сделать все возможное, чтобы не допустить тлетворного влияния этого нечестивца на души добропорядочных прихожан.
Настроенный на конфликт, а не на примирение, Джуниус пропустил мимо ушей смысл слов Элис.
В душе она очень надеялась на то, что новый хозяин поместья не станет меняться слишком сильно. Каким бы позорным ни было его прошлое, он нравился ей таким, каким был. Хотя его поведение во время конфликта со священником заслуживало всяческого порицания, было бы глупо отрицать, что оно изрядно позабавило мисс Уэстон. Будь Элис той благочестивой женщиной, какой считал ее Джуниус, она не увидела бы в их стычке ничего смешного.
Через несколько минут викарий ушел. Заперев двери дома и убедившись, что Питер и Мередит разошлись по своим комнатам, Элис решила лечь пораньше. Весна была для нее самым напряженным временем года. На следующий день в усадьбе должны были начать сажать картофель, Поднявшись в спальню, она забралась в постель и попробовала заснуть, но это ей никак не удавалось. Лунный свет бил в глаза, она беспокойно ворочалась в своей широкой кровати, комкая простыни. Жизнь сыграла с Элис Уэстон злую шутку: рост и неординарная внешность отпугивали от нее поклонников, сама же она просто обожала мужчин. Ей нравилось разговаривать с ними, всякий раз убеждаясь, что они воспринимают жизнь иначе, чем женщины. Она любила наблюдать за ними. Ей доставляло огромное удовольствие украдкой смотреть на них во время работы.
