Сколько стоит любовь? - Лоуренс Стефани (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Прис уселась в углу дивана. Она была не столько заинтригована, сколько заворожена. Ей не терпелось услышать его историю. Странно только, почему он так разоткровенничался.
Но ей необходимо видеть его лицо, хотя здесь, в летнем домике, царил полумрак. Повинуясь ее жесту, он сел рядом. Она едва различала его черты, но так и не смогла понять, что кроется в черных глазах.
– Поверить невозможно. Хранитель Реестра пород… просто не может быть вовлечен во что-то незаконное. По крайней мере связанное со скачками.
– Неужели? – коротко обронил он, словно намеренно срывая с себя блестящую мишуру, и она впервые увидела реального человека, человека без всяких защитных масок. Прис смотрела, изучала, и постепенно до нее дошло…
Она громко выдохнула, подвернула под себя ноги и придвинулась ближе.
– Ладно. Предположим, я могу представить нечто в этом роде. В молодости все мы беспечны, и…
– Не просто беспечны. Безумны. Разве не в этом дело? Наступила напряженная тишина. Он откинулся на спинку дивана, вытянул и скрестил ноги, сунул руки в брючные карманы и уставился на гладкую поверхность озера. Губы скривила улыбка самоуничижения.
– Беспечен, безумен, буен. Легкая добыча для любого мошенника, – задумчиво объяснил он, словно речь шла о другом человеке. Да он и был другим, потому что смотрел на свою юность с высоты прожитых лет. – Самовлюбленный, эгоистичный, самоуверенный и, естественно, зеленый мальчишка. У меня было все: имя, деньги, любые развлечения. Но я хотел большего. Нет, жаждал большего. Мне требовались приключения, рождающие жар в крови. Мой отец, как все родители, пытался меня образумить, но в те дни мы просто не понимали друг друга. Постепенно я увлекся петушиными боями, залез в долги. Я – единственный сын богатого хранителя Книги родословных и уважаемого члена «Жокей-клуба» – стал объектом шантажа.
Он помолчал, невидяще глядя на озеро, а когда заговорил, вроде бы спокойно, Прис неожиданно поняла, сколько темных эмоций бурлит в глубине этой мятежной души.
– Негодяи потребовали, чтобы я уговорил жокеев придержать лошадей: вполне обычное мошенничество. Я оказался достаточно труслив и убедил себя, что другого выхода все равно нет.
На этот раз пауза длилась дольше. Прис не смогла найти подходящих слов, чтобы утешить его, и поэтому молчала. Наконец он шевельнулся и мельком глянул на нее.
– Флик стояла за меня. Она упросила Деймона помочь, и вместе они меня вытащили. Обличили мошенников и даже нашли того джентльмена, который придумал весь этот план, а заодно дали мне возможность повзрослеть.
– А как же трусость?
Он молча прищурился.
– Вы не упомянули бы об этом, не будучи уверены, что такого больше не повторилось.
Его зубы блеснули в легкой циничной усмешке.
– Трус во мне умер в тот момент, когда мерзавец, стоявший за всем этим, прицелился во Флик из пистолета. Тогда моя жизнь необратимо изменилась: я внезапно увидел, что в ней самое главное. Заставить любимого человека страдать за все сотворенные мной глупости… этого я не мог, просто не мог вынести.
– А что случилось потом? Она была ранена? Диллон покачал головой:
– Обошлось.
Больше он ничего не сказал. Прис нахмурилась, подумала, и, кажется, на нее снизошло откровение.
– Вы подставили себя под пулю.
– Вполне разумно в подобных обстоятельствах. Как видите, я выжил, – отмахнулся Диллон.
Наказание, плата за грехи, о которых он не желал говорить. Она понимала, зачем он все это рассказал, и ей не нравилось направление, которое принимал разговор.
– Буйный и беспечный, – повторила она. – И это часть вашей души.
Она знала это так же хорошо, как знала себя и собственную душу.
– Вы не растеряли эти качества? Где они сейчас? Что вы делаете, чтобы утолить жажду приключений?
Ей действительно хотелось это знать. И он понял, что на этот вопрос она сама еще не нашла ответа.
Поэтому он с некоторым сочувствием улыбнулся.
– Тогда я боялся пристраститься к игре, но, к счастью, обнаружил, что ошибся. Мне действительно необходимо то волнение, то внутреннее возбуждение, которое приходит… с победой. С успехом в самом, казалось бы, безнадежном предприятии.
– Но в каких же предприятиях вы успели добиться успеха? – удивилась она. – Вряд ли вы имеете в виду должность хранителя Реестра пород.
– Разумеется, нет, – усмехнулся Диллон. – Мое положение – следствие врожденного интереса к лошадям. Породнившись с Деймоном, а через него – с семьей Кинстер, я занялся инвестициями.
– Надеюсь, не в государственные ценные бумаги? – сухо осведомилась она.
Диллон невольно улыбнулся:
– Получив лучшее из возможных образование в этой области, я, разумеется, вложил в бумаги часть средств, но вы правы: острые ощущения – это следствие чего-то совершенно иного. Оценка новых возможностей, проектов, рисков – это своего рода ставки на скачках, только в более широком масштабе: слишком много факторов приходится принимать в расчет одновременно. Но если вы обладаете достаточным умением и с толком используете полученные знания, шансы на успех неизмеримо возрастают. Никакая азартная игра не может с этим сравниться, не говоря уж об острых ощущениях.
– И результат куда более удовлетворительный, – согласилась она.
Он молча рассматривал ее профиль, понимая, что и Прис, и тот человек, которого она защищала, нуждаются в его помощи.
– Я рассказал вам о прошлом, чтобы вы поняли: если кто-то из ваших родственников замешан в афере и не может вырваться из паутины, я вполне способен понять его положение и готов сделать все возможное. Но для этого вы должны сказать мне, что происходит и кто эти люди.
Прис нерешительно прикусила губу, не зная, что ответить. Она точно знала, что Рас никогда не позволит впутать себя в нечто беззаконное. Но почему он не пришел к властям? Не сообщил прямо и честно обо всем, что обнаружил? Почему он скрывается?
Она ничего не знала, а пока не узнает…
Поморщившись, она вновь отвернулась.
– Я не могу сказать…
Впервые в ее голосе прозвучала нерешительность. Несмотря на преданность Расу, порыв сжать протянутую Диллоном руку был на удивление силен, особенно после истории с Харкнессом, дополненной появлением на балу Кромарти.
С той самой ночи, когда брат попытался вломиться в «Жокей-клуб», она ничего не знала о нем. А теперь, когда Харкнесс следит за Пустошью и Кромарти расхаживает по бальным залам, круг поисков значительно сузился. Ей необходима помощь, но…
Диллон шевельнулся, вынул руки из карманов и повернулся лицом к ней.
Готовится снова надавить на нее? Ну нет, она атакует первая!
– Прежде чем что-то рассказывать, мне нужно узнать, к чему приведет моя откровенность. Если объясните, что в этом реестре…
Он мгновение смотрел ей в глаза и покачал головой:
– Не могу.
Она сама не поняла, какой порыв охватил ее: отчасти – агрессия, отчасти – нарастающий страх, отчасти – безумная, неукротимая жажда острых ощущений, бывших неотъемлемой чертой характеров их обоих.
– Возможно, я сумею убедить вас… – тихо обронила она. И, прежде чем он успел опомниться, она сжала ладонями его лицо, подалась вперед и прижалась губами к его губам.
Глава 8
Прис хотела отвлечь и его, и себя. Отбросить тревожные мысли, хотя бы несколько минут побыть собой. Успокоить мятущуюся душу, узнав на мгновение вкус буйных и разгульных похождений.
И она изведала этот вкус, окунулась в темное, пылающее желание, искушавшее и манившее, обещавшее опасные и запретные наслаждения, поражавшие воображение.
Он ответил на поцелуй, взял все, что она предлагала, но не предъявлял требований. Предоставил действовать ей, словно желал увидеть, как далеко она зайдет, насколько серьезна в своих намерениях убедить его.
Даже в самых буйных фантазиях она не думала, что сможет решиться на подобное. Она припала к нему, обвела его нижнюю губу кончиком языка, дерзко завладела его ртом, когда он раскрыл губы, и продолжала обольщать.