Мимолетное прикосновение - Камерон Стелла (читать книги без регистрации .TXT) 📗
В растерянности Антония раскрыла веер, снова захлопнула его и многозначительно приложила к подбородку.
— Ах, как хорошо я помню собственные девичьи страхи, когда мой незабвенный муж сделал мне предложение. — Она лихорадочно обдумывала сложившуюся ситуацию. Незыблемое чувство чести, скажите на милость! И что бы, интересно, это могло означать? — Хаксли от вас без ума, и теперь я вижу почему. Дорогая моя, вы просто прелестны. Чудо как хороши. Естественно, мой нетерпеливый племянник жаждет поскорее отвести вас к алтарю, как какой-нибудь юнец.
Вместо ожидаемого смеха или хотя бы улыбки на губках девушки графиня с ужасом увидела, что бедняжка залилась слезами. Эдвард оказался прав — его невеста и впрямь удивительно невинное, нежное и робкое создание. Антония распрямила и без того совершенно прямую спину. Вопрос чести? Неужели этот очаровательный разгильдяй… Нет, немыслимо! Даже Эдвард не стал бы… Она оглядела гладкую белоснежную кожу девушки, каскад золотистых локонов, изгиб хрупкой шейки, высокие бугорки груди под этим ужасным платьем — искусно сшитым, но давным-давно вышедшим из моды. Похоже, непослушный племянник рассказал далеко не все, но тем не менее леди Баллард отдала ему должное за вкус в выборе материала, из которого надлежало вылепить безупречную виконтессу. Кроме внешней красоты, графиня чувствовала в Линдсей нечто особенное, редкое, какую-то печать исключительности, доброй и благородной натуры. А еще она чувствовала то, что всегда умела ценить превыше всего — вызов.
Лихорадочно подыскивая, чем бы отвлечь девушку, Антония указала на красовавшуюся над камином картину.
— Лорд Баллард, — не без гордости пояснила она. — Мой покойный муж.
Уловка сработала. Забыв о своих печалях, мисс Гранвилл подняла заплаканные глаза на портрет.
— Какое привлекательное лицо, — задумчиво сказала она. — И глаза смеются. Мне это в людях ужасно нравится. У него такой вид, будто он не принимает себя слишком всерьез. А то большинство джентльменов всегда кажутся такими холодными, далекими… погруженными в себя. Ужасно важными. По-моему, ваш покойный муж был не таким. Наверное, вам его очень недостает. А давно… Ой! — Она прижала пальчик к губам и залилась румянцем. — Боже мой. Я слишком много болтаю. Все так говорят.
— Значит, все ошибаются, — возразила Антония, сама удивляясь своему порыву. — Вы просто прелесть. И на диво проницательны. Мой муж действительно был совершенно не обыкновенным человеком, и я очень его любила. К несчастью, он умер через несколько лет после свадьбы.
Милый Баллард, такой добрый, отзывчивый. В ней никогда не угаснет благодарность за то, что он оставил ее единственной наследницей.
— Как грустно, — негромко произнесла мисс Гранвилл. — И вы до сих пор оплакиваете его.
Графиня спрятала улыбку. Привычка носить черное в очередной раз сослужила ей добрую службу.
— Для иных людей внешние знаки траура играют большую роль. Я принадлежу к их числу и хочу вечно отдавать должное памяти того, кого я любила и потеряла.
Она не кривила душой, но умалчивала о том, что у траурного платья было и еще одно назначение — удерживать воздыхателей на расстоянии. Взять, например, пылкого и страстного лорда Эйрсли, последнего из длинной череды ее возлюбленных, — он так и жаждет упрочить их союз. Тем более что его оскудевшему карману куда как кстати пришлись бы капиталы богатой вдовушки. Однако Антония не собиралась отказываться от своей свободы… и полной власти над кровной собственностью.
Тем временем, похоже, мисс Гранвилл снова задумалась о своем.
— Мне было крайне жаль узнать и о вашей утрате. Девушка вздрогнула и побледнела.
— Ах, простите? О, вы знали Уильяма? — Явно смутившись, она задела край столика у стены. Размещавшаяся на нем драгоценная коллекция китайского фарфора жалобно за дребезжала. — Ой, еще раз простите. Какая же я неловкая.Все так говорят.
Судя по всему, решила леди Баллард, эти самые «все», кем бы они ни были, немало постарались, чтобы лишить бедную девочку какой бы то ни было уверенности в себе.
— Не думайте об этом. Признаться, я не имела удовольствия лично встречаться с вашим братом или отцом. И лишь после того как Эдвард упомянул вашу семью, я вспомнила о наших родственных связях.
Мисс Гранвилл недоуменно поглядела на нее.
— Эдвард?
С трудом подавив желание одернуть гостью, графиня заставила себя мило улыбнуться.
— Да, дорогая. Эдвард. Мой племянник. Тот самый, который просил вашей руки.
Быть может, среди молодежи сейчас модно — все время повторять за собеседником?
— Ах да! — Прелестное личико снова затуманилось. Неужели, недоумевала графиня, неужели может быть хотя бы ничтожнейшая возможность того, что нежные чувства Эдварда безответны? Даже думать смешно!
— Итак, о чем это я? Ах да, после того как Эдвард упомянул вашу семью, я вспомнила о наших родственных связях.
— Родственных связях?
— Бог ты мой! — На сей раз леди Баллард не сумела окончательно скрыть раздражение. При первой же возможности надо справиться у Эрнестины Сибил, чья дочка хотя еще и не вышла замуж, но и не успела пополнить ряды безнадежных старых дев. Эрнестина должна быть в курсе всех этих новомодных глупостей.
Родственные связи… вы… мы… неужели?.. Графиня одарила девушку новой улыбкой.
Зовите меня тетей. Да, мы в родстве. Насколько я помню, кузина моего мужа — к сожалению, она уже умерла — была замужем за троюродным братом — он, к несчастью, тоже уже скончался, — но он, то есть муж кузины моего мужа, состоял в родстве с корнуоллскими Гранвиллами… — Как ни странно, но мисс Гранвилл не выказала никаких особых эмоций и явно слушала лишь из вежливости — Словом, раз уж мы родня, пусть и дальняя, то будет совершенно естественно, если вы станете звать меня тетей.
— Да, пожалуй.
— Замечательно. А я буду называть вас Линдсей. Мне хочется, чтобы чуть позже вы рассказали мне о себе. Однако в первую очередь займемся вашим обучением.
— Обучением?
Антония лишь горестно закрыла глаза.
— Вам надо многому научиться. — Открыв глаза, она зорко оглядела мисс Гранвилл. — Хотя, быть может, все и не так уж страшно.
— Лорд Хаксли мог бы выбрать себе девушку под пару, из своего круга, которую не надо ничему учить. — Нежные губы мисс Гранвилл сложились в удивительно твердую линию. Надеюсь, вы посоветуете ему именно так и поступить.
Ситуация и впрямь развивалась в высшей степени неординарно!
— Вряд ли Эдварду понравится, если я стану указывать ему, на ком жениться. Верно ли я понимаю, что вам не надо объяснять, как правильно пользоваться веером?
— У меня никогда не было веера. Графиня едва не застонала.
— Значит, нам есть что обсудить. На сегодня я дам вам один из своих вееров. Потом, когда будем заказывать вам все остальное, что потребуется, вы сможете сами выбрать себе веера по вкусу.
— По-моему, тот, что у вас сейчас, просто великолепен.
В голосе Линдсей сквозила едва заметная застенчивость, смягчившая сердце леди Баллард.
— Спасибо. У меня есть второй точно такой же. Его я вам и отдам.
Она старалась говорить как ни в чем не бывало. В конце-то концов, оставался еще немалый шанс, что Эдвард все же очнется от наваждения и пойдет на попятную. До официального объявления помолвки это проще простого.
— Из-за меня вам столько хлопот.
Вот это верно, но тут уж ничего не поделаешь.
— Ну что вы. А кстати, какое у вас… гм… любопытное платье.
— Спасибо. По-моему, материал очень хороший.
— Вам оно нравится?
Огромные синие глаза Линдсей твердо взглянули на графиню.
Оно очень практичное. И материал хороший.
Леди Баллард без труда догадалась о подоплеке всего происходящего. Дорожный костюм Беллы Латчетт был превосходного качества и сшит по самой последней моде. Без сомнений, бессовестная женщина воспользовалась возможностью обновить за счет Эдварда собственный гардероб, а падчерицу, которой все эти деньги предназначались, одела в старые обноски. Какая гнусность! И все же, несмотря на такое сомнительное обращение, девушка пыталась сохранить лояльность по отношению к Латчеттам. Глупо — но похвально.
