Предначертано судьбой - Деланси Элизабет (читать книги полностью .txt) 📗
Миссис Чэпмен пыталась засмеяться и смогла лишь сказать:
— Скажите ему, чтобы поторапливался.
— Он уже почти что здесь. Да, вот, еще… Вот он! Головка ребенка появилась, затем показалось плечо, и Джулия вытащила ребенка окончательно.
— Мы были правы, — объявила она. — Мальчик! И, Боже мой, какой большой мальчик!
— Вот почему все было так долго, — еле-еле произнесла миссис Чэпмен, как только ребенок закричал.
ГЛАВА 8
Джиб спустился на площадку лестницы в Бон Тоне и остановился, чтобы вдохнуть порцию утреннего воздуха. Солнце еще только поднималось над горами, но небо было чистым и голубым.
Над распластавшимся во все стороны Стайлсом возвышались горы, тянувшиеся на запад. Джиб немного постоял на площадке и пошел вниз по деревянной лестнице на улицу. Под мышкой у него торчал сверток с одеждой для работы в горах, на шахте Роули. Проходя по улице он насвистывал: «Красное, белое, синее» и думал о том, что ему надо бы заглянуть к Джулии перед тем как отправиться в Ратлинг Рок. Она не ждала его, но он уходил на два дня и чувствовал потребность увидеться с ней.
Из Пиккэкса шел приятный запах кофе и свежеиспеченных сладостей. Джиб замедлил шаг, раздумывая, зайти или нет. Вдруг перед Джибом появилось облако пыли, осевшее на его брюки и обувь.
— Что за черт? — произнес Джиб, остановившись и оглядевшись по сторонам. Перед ним стоял Блюм, он опирался на метлу и смотрел на Джиба поверх очков, сползших на середину носа.
— Блюм, — сказал Джиб. — Ты считаешь, это по-дружески так поступать?
— Так, кто это заговорил о дружбе? — сказал Блюм, сметая пыль с обуви Джиба. — Кто забыл старых друзей и не спешит к ним зайти поздороваться? Скажи мне, — сказал Блюм, кивая на дверь своей лавки и приглашая Джиба зайти.
Джиб еще не виделся с Блюмом. Джиб заметил, как Блюм постарел; в его волосах появилась седина, он сутулился. Однако его пронизывающий взгляд мог парализовать любого.
Джиб последовал за Блюмом в лавку, откуда пахло табаком, сыром и свежим кофе. К потолку были подвешены куски копченой грудинки, окорока.
— Ну, наконец-то ты снизошел и появился у нас, — сказал Блюм, развязывая свой длинный белый фартук, в котором он подметал улицу. — Ты уже давно в городе и не удосужился прийти к своим старым друзьям.
Джиб облокотился на стойку — прилавок и переглянулся с молодым бакалейщиком.
— Так получилось, Блюм.
Бакалейщик подметал в лавке. Старик Блюм всегда переживал за Джиба.
— Извини, Блюм.
— Зачем ты приехал в город? — спросил Блюм. — Мне бы очень хотелось это знать. Как твои дела, добился чего-нибудь?
— Мне уже поздно что-либо начинать, — отложив свой сверток, сказал Джиб. Затем он снял шляпу и спросил: — А как твоя дочь? — Раньше Джиб часто дразнил Рут, а ее отец был этим недоволен.
— Ты думаешь, у нее не все в порядке? — спросил Блюм.
— В порядке или нет? — поинтересовался Джиб.
— Она вышла замуж, — ответил Блюм с гордостью и предложил Джибу мятные конфеты. — Угощайся.
— Спасибо.
Блюм завернул горсть леденцов и отдал Джибу.
— Как твоя жена? — спросил Джиб. Блюм пожал плечами:
— Посмотришь и увидишь сам.
Блюм двинулся вглубь магазина, подразумевая, что Джиб пойдет за ним.
— Послушай, старина, — сказал Джиб, — мне надо идти.
— Тебе надо перекусить! Вот что тебе надо… Рената! — позвал Блюм. — Посмотри, кто наконец-то соизволил прийти к нам и поздороваться.
Миссис Блюм вышла из соседней комнаты. Она была моложе мужа, симпатичная женщина с правильными чертами лица, прекрасной кожей и темными жизнерадостными глазами. Джиб слышал, что она родом из состоятельной филадельфийской семьи, поэтому она не зависела от мужа и речь ее отличалась большей правильностью.
— Джиб! — воскликнула она, увидев его. — Как мы рады тебя видеть, — сказала она, похлопывая его по плечам и груди.
— Доброе утро, миссис Блюм, — отвечал Джиб, чувствуя некоторую неловкость. Рената Блюм всегда любила его, она старалась заменить ему мать, давала советы, к которым он не прислушивался.
— Вы совсем не изменились, — сказал ей Джиб.
— А ты стал таким большим, таким красавцем. Такой прекрасный мальчик превратился в симпатичного мужчину, — сказала она, немного прослезившись.
Джиб посмотрел на Блюма и пошутил:
— Я полагаю, что досмотр я прошел с честью.
— Садись, располагайся, Джиб. Рената взяла его руку.
— Я сделаю яичницу.
Задняя комната выглядела просто, мебели почти не было, кроме плиты, стола и нескольких стульев. В углу стояла бочка виски и жестяная кружка для постоянных клиентов. Жилые помещения Блюмов располагались наверху. Джиб бывал там пару раз. Там все было обставлено тяжелой старой мебелью, на стенах висели картины и толстые ковры.
Они сели за стол, покрытый кружевной скатертью. Пока Джиб ел, он рассказывал Блюмам о своих планах с Роули и Чарли Суном.
— Сегодня Чарли Сун отправляется в шахту за змеями.
Блюм слушал Джиба, и на его лице появилось строгое выражение.
— Каждый мечтает о золотой жиле. Потом обнаруживается, что не все так просто. То там появляются змеи, то вода, то обвал случается, — говорил Блюм, пожимая плечами. — Я полагаю, что тебе нужны деньги.
Джиб перестал есть, он не мог поверить, что Блюм предлагает ему кредит.
— Спасибо, у меня есть, — сказал он.
— Если тебе понадобятся деньги, ты знаешь, куда обратиться.
Джиб ухмыльнулся и сказал:
— Я думаю, что дать деньги такому непутевому парню, как я, все равно что выбросить их в печь.
Блюм переглянулся со своей женой и сказал:
— Ты думаешь, мы забыли? Ты думаешь, мы отвернулись от тебя?
Миссис Блюм похлопала Джиба по руке:
— Мы не забыли, что ты сделал.
Сначала Джиб не понял, о чем они говорят. Потом ему стало ясно:
— Вы имеете в виду Хоккетта?
— А кою же еще? — удивился Блюм.
Джиб вернулся к еде. Как он сразу не догадался? Для Боба Хоккетта и его банды акцент и вероисповедание Блюма было не меньшим злом, чем участие в выборах темнокожего Скиннера Сэма. Банда Хоккетта не раз грабила лавку Блюма, и они охотились за Рут, которая к тому же хромала. Однажды они набросились на нее, но не успели сделать с ней ничего дурного. Но этот случай заставил Блюма отослать Рут в Хелину к родственникам.
— Да, давно все это было, — сказал Джиб. Он выпил кофе и собирался уже уходить. — Благодарю вас, мадам.
— Рут собирается приехать, — сказала Рената. — Она хотела бы тебя увидеть.
Джиб неуверенно посмотрел на Блюма:
— А я думал она в Хелине с мужем.
— Да, она замужем, — сказала Рената, улыбнувшись. — Она останется с нами здесь, пока не родится ребенок, которого она ждет.
— Ну, это отличная новость, — сказал Джиб. Ему было приятно, что Рут вышла замуж и у нее будет ребенок, как и у всех нормальных женщин.
Блюм довел Джиба до выхода из лавки. Было почти уже восемь утра, самое подходящее время для любого начинания.
— Теперь я знаю, чем ты собираешься заниматься. Если тебе нужны будут деньги, дай мне знать, — говорил Блюм.
Джиб надел шляпу, взял сверток с одеждой и сказал:
— Я обращусь к тебе в крайнем случае.
В конюшне, куда он пришел, Джиб увидел Ли, занятого ремонтом повозки.
— Доброе утро, Ли.
— Поедешь к вдове?
— Может быть, — ответил Джиб, проигнорировав ехидный тон Ли.
— Люди говорят…
— Им бы лучше меньше болтать, — ответил Джиб, не думая, что Джулия способна распускать слухи о нем.
— Не позволяй ей взять верх над тобой, — сказал Ли.
— Иди к черту, Ли.
Джиб пошел в стойло за Лаки. Там был тусклый свет, он отыскал Лаки и сунул ему леденец, затем вывел лошадь.
Ли все еще работал, разбираясь с поломкой повозки, но он сообщил:
— Ее нет дома. На тот случай, если тебя это интересует.
— Что это значит?
— Это значит, что она на реке Уиски в доме Чэпмена принимает роды у его жены. Джим Ферри видел, как ночью она с Отисом Чэпменом ехала по Мостовой улице.
