Безрассудный - Ибрагимов Назир Х. (лучшие бесплатные книги txt) 📗

– Что это у тебя в руке? – спросила Фиа.

– Кусок шарфа, который был на Дженет в день смерти.

– Не говори только, что его принес тебе ее призрак, – рассмеялась Фиа, а потом, с ужасающей точностью прочитав выражение его лица, тихо прибавила: – Господи, кажется, я попала в самую точку.

Она протянула руку, быстро коснулась кончиками пальцев шелка и так же быстро отдернула руку.

– Знаешь, – хладнокровно произнесла Фиа, – мне очень хотелось бы увидеть призрак матери. Если тебе когда-нибудь представится случай поболтать с этой прозрачной дамой, будь добр, направь ее истлевшие останки ко мне.

– Ты смеешься надо мной? – спросил Карр самым угрожающим тоном.

Она спокойно посмотрела на него:

– Может быть.

Это было невыносимо, но он не посмел дать ей пощечину, и то, почему не посмел, раздражало его гораздо сильнее, чем любые слова, которые она могла произнести. Он не ударил ее потому, что теперь уже не знал, на что она способна. На месть – несомненно. А возможно, и на большее.

– Иди вниз, – приказал он.

Карр ждал, ненавидя себя за ту неуверенность, которую чувствовал. Она никогда прежде не оказывала прямого неповиновения. Но когда-нибудь, а может быть, очень скоро, это произойдет. Необходимо выдать ее замуж до этого.

– Моих гостей нельзя оставлять без присмотра, – добавил он.

– Ты прав. Им необходим дудочник [2] в качестве предводителя в их кутежах.

– Я скоро приду.

– Надеюсь. – Фиа собралась уходить. – Там одна леди очень остро ощущает твое отсутствие. Она была очень огорчена, когда услышала, что ты не будешь обедать.

Карр заинтересовался. Неужели это она? Дженет?

– Леди? – переспросил он. – Как она выглядит?

Фиа с интересом наблюдала за ним.

– Пожилая. Еще не совсем старуха, но решительно почтенного возраста.

Ужасное предчувствие охватило его. Дженет умерла в расцвете женской красоты. Мысль о том, что ее дух вселится в тело, не столь прекрасное, никогда не приходила ему в голову. Она не может так с ним поступить!

– Кто эта леди?

– Миссис Диггл? Суетливая старая курица с мягкими манерами.

– Дуглас, – поправил ее Карр. Его тревога улеглась.

Он знал эту леди. Трудно вообразить женщину, меньше похожую на Дженет.

– Нет, она не из моих обычных гостей. Но ее племянник – другое дело.

– Вот как? – равнодушно протянула Фиа.

– Да. Он провел здесь весну. Ты его помнишь, – лукаво произнес Карр, увидев возможность отомстить Фиа за ее насмешку. – Томас Донн.

Фиа никогда не признавалась, что увлечена высоким шотландцем. Но в этом не было необходимости. Каждая недомолвка, каждый взгляд, каждая светская беседа с Донном, которую подслушал Карр, свидетельствовали о первой страсти молодой девушки. Так же, как и ее внезапное и полное молчание, когда речь заходила о чем-то с ним связанным.

Карр был вознагражден. Ее зрачки слегка сузились, тонкие ноздри слегка побледнели. Это была почти неуловимая реакция.

– Конечно, – резко ответила Фиа. – Теперь я их вспомнила.

– Миссис Дуглас сопровождает младшую сестру Донна, мисс… мисс Фейвор, кажется. – В его памяти вдруг всплыло лицо хорошенькой, изящно одетой девушки.

Карр удивился, что запомнил так много. Он почти не обращал внимания на девственниц, даже состоятельных. Какой в них толк? Он не мог снова жениться, а поскольку Фейвор Донн не играла в азартные игры, он не мог добраться до ее денег и таким способом, так что тратить на ухаживания время не имело смысла.

– Как она выглядит? – спросил Карр. – Похожа на брата?

– Я его не очень хорошо помню, – непринужденно ответила Фиа. – Мисс Фейвор маленького роста. Красивая. Черные волосы, агрессивные глаза, маленькая смуглая воительница. Теперь я припоминаю, что слышала, как она расспрашивала о тебе других гостей.

Красивая? Черные волосы? И она о нем спрашивала.

– Знаешь, Фиа, – сказал он, – кажется, я передумал. Я все же спущусь к обеду.

Глава 14

Спрятавшись над большим бальным залом, в хитро замаскированной галерее, устроенной между арками опор, Рейн смотрел на разыгрывающийся внизу спектакль. Толпа сверкала, словно яркие кусочки разноцветного стекла перемешивались в гигантской миске. Снизу доносился гул, похожий на шум бьющегося о скалы морского прибоя.

Со своего наблюдательного пункта он разглядел наконец Карра, разодетого в пурпур, прямого, как всегда. Жесты его были красивы и изысканно ленивы.

В детстве Рейну всегда было мучительно думать о том, что ему никогда не удастся выработать в себе хоть частицу отцовского апломба. Карр смеялся над его попытками, советовал не тратить зря силы на столь безнадежное занятие. А когда стало ясно: что бы Рейн ни делал, это не возвысит его в глазах отца, – он стал искать другие способы привлечь к себе его внимание. Он даже не мог припомнить всех безобразий: налеты на местных жителей, разрушения, пьяные драки и безумные попойки. Все это он делал для того, чтобы причинить беспокойство отцу, поставить его в неловкое положение, хоть чем-то вызвать его реакцию – любую реакцию.

Рейн печально усмехнулся. Четыре года назад такие воспоминания могли бы вызвать в нем горечь. Еще пять лет назад Карр имел для него большое значение. С тех пор Рейну поневоле пришлось поменять приоритеты. Теперь Карр его не волновал, он даже не испытывал к нему ненависти.

Он отстраненно смотрел на отца. По-прежнему красивый, по-прежнему прямой и грациозный. Все его движения были такими же плавными, как всегда, выражение лица таким же равнодушно-вежливым. Но и на таком расстоянии Рейн заметил дряблую кожу его лица и мешки под красивыми глазами. Даже воля Карра не могла обуздать течение времени.

Взглядом Рейн шарил по толпе, пока не нашел Фейвор. Несколько ярдов ярко-желтого, канареечного цвета материала окутывало ее стройную фигурку, убивающая чернота ее крашеных волос казалась угольной пылью на фоне белой кожи груди. Она шла сквозь толпу, словно двигалась по узкому коридору без окон и дверей, но с единственным выходом, и то в самом дальнем конце.

Едва ли такое поведение можно было назвать кокетливым, и все же она привлекала к себе внимание. Среди гостей Карра мужского пола наблюдалась определенная схема поведения. Они образовали небольшой хвост за спиной Фейвор, некое подобие процессии. Конечно, это было не так заметно, эти идиоты не выстроились в настоящую очередь, но, несомненно, Фейвор приобрела свою свиту.

Он понимал ее притяжение. Что-то такое в ней было. Нечто большее, чем соблазнительная фигурка, хотя, видит Бог, это у нее тоже было. И личико тоже ничего, признал он. Что-то в ней бросало мужчинам вызов, или провоцировало, или вдохновляло, или…

Вдохновляло?

Он слишком долго просидел в тюрьме. Только этим можно объяснить его интерес к Фейвор Макларен. Из-за того, что она спасла ему жизнь, он наделил ее качествами, которыми она, весьма вероятно, не обладала.

Если Фейвор и вдохновляла его, то лишь пробуждая желание, решил Рейн. И надо же такому случиться, что женщина, чьи юбки ему хотелось бы задрать, носит фамилию Макларен. Это осложняет дело. Это вынуждает его бороться с животной страстью.

Чувство долга должно победить. В конце концов, для него совершенно необычно быть в долгу перед другим человеком, особенно в долгу, который он может отдать. Желание же не было необычным.

Он снова сосредоточил внимание на Фейвор. Неряшливая и немодно одетая женщина рядом с ней, должно быть, ее компаньонка. На первый взгляд трудно вообразить себе менее подходящего дракона для охраны именно этой девицы. Но недолгое наблюдение показало ему, что он не прав. Несколько мужчин, идущих следом за Фейвор, попытались приблизиться к ней. Очевидно, она позволяла приближаться только тем, кто соответствовал определенным стандартам, установленным либо этой старой курицей, либо самой Фейвор. Интересно, каким именно?