Звездолов - Поттер Патриция (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Патрик отошел, чтобы посмотреть, как там Марсали. Казалось, все было в порядке, она ровно дышала во сне, но ее руки показались ему слишком холодными. Ворочая тяжелую решетку, Патрик не замечал холода: пот градом катился по его лицу. Но нужно было как можно скорее вынести отсюда Марсали и согреть ее. Если он не сможет открыть решетку, придется отнести ее обратно в комнату и позвать кого-нибудь на помощь.
Глубоко вздохнув, Патрик снова ухватился за решетку и потянул ее так, что скоро каждая мышца его тела начала дрожать от напряжения. Решетка не поддавалась. Еще немного… Но нет, больше тянуть невозможно: в глазах потемнело, все тело мучительно ноет. И в то мгновение, когда он уже готов был отступить, решетка неожиданно поддалась, и он упал на спину в мутную воду, не разжав пальцев.
Быстро отложив решетку в сторону, он прополз к выходу, ожидая услышать крики часовых на крепостной стене.
Но тишину ночи нарушал только шум ветра.
Патрик в который раз поблагодарил господа: ветер относил все звуки из подземного хода прочь от замка, и никто ничего не слышал.
Облака частично скрывали луну, но воздух был влажным, и можно было надеяться, что к рассвету поднимется туман. Как только Патрик решил, что не может ждать, пока луна скроется совсем, облака, как по заказу, полностью закрыли ее.
Патрик поспешил за Марсали.
С девушкой на руках он спустился по ступенькам в ров. Граф Эберни считал, что стены служат его крепости достаточно мощной защитой, и не заботился об углублении рва вокруг нее. За последние двадцать лет ров обмелел, вода скопилась в более глубокой части, а с задней стороны, где сейчас и находился Патрик со своей драгоценной ношей на руках, превратился в неглубокое болотце.
Прижимая Марсали к груди, Патрик спрыгнул в воду. Послышался всплеск, и он замер, ожидая сигнала тревоги, но часовые снова ничего не услышали.
Поняв, что худшие его опасения не оправдались, он начал переходить ров. Воды в нем было не больше чем по колено, но из-за скользкого дна двигаться приходилось очень осторожно.
Тучи по-прежнему закрывали луну, но после полной темноты подземного хода Патрику хватало света. Шаг за шагом, проваливаясь в ил, он упорно шел к другому берегу, бережно прижимая к себе спящую Марсали.
К его радости, пошел мелкий дождик и поднялся долгожданный туман. Идти стало еще труднее, зато можно было не опасаться, что их заметят.
Наконец он пересек ров и, выбравшись из него, оказался на лугу. Нельзя было терять ни минуты. Патрик снова перекинул Марсали через плечо и побежал так быстро, как только мог.
До леса, в котором их ждал с лошадьми Хирам, оставалась целая миля, и с божьей помощью ее надо было преодолеть до рассвета.
* * *
Грегор Сазерленд, маркиз Бринэйр, вождь клана Сазерлендов, гневно смотрел на своего младшего сына.
— Где, черт подери, носит твоего брата?
Грегор заметил, как побледнел Алекс. Он смотрел на сына, даже не пытаясь скрыть презрения. Почему ему так не везет? Неверная жена. Из двух сыновей один — непокорный, другой — просто трус. А дочь! Ничтожество! Она не ходит по замку, как хозяйка, а крадется вдоль стен, словно дух, потерявший дорогу в ад.
— Ну, я жду, где он?
Алекс переступил с ноги на ногу.
— Он не сказал мне, куда едет.
Грегор попытался встать с кресла.
Все суставы распухли, и каждое движение причиняло ему невыносимую боль. Любая перемена погоды приводила к обострению болезни. Чтобы сесть на лошадь, Грегору требовалась помощь нескольких слуг, а это вызывало у него такое сильное раздражение, что без крайней необходимости он никуда не ездил.
Грегор знал, что никогда не был сдержанным человеком, а события двух последних лет только усилили его природную раздражительность. Страх, который он заметил в глазах Алекса, вызвал в нем одновременно досаду и ярость.
Грегор никогда не умел находить подход к людям. Он не был душевно близок ни с первой женой, которую любил, ни со второй, которая была слишком строптива и все делала ему наперекор. И даже с третьей женой, с Маргарет, доброй и чуткой женщиной, любовь к которой стала для него наказанием божьим. Он не нашел общего языка с детьми, которых, может быть, и любил бы, если бы знал как. Его собственный отец считал любовь слабостью, а прощение — грехом. Нужно ненавидеть врагов и подозревать друзей. «Нападай, пока не напали на тебя», — любил говорить он.
Когда Грегор был молод, он не соглашался с отцом. Он называл Дональда Ганна, графа Эберни, своим другом. Они вместе охотились и вместе воевали. Грегор видел, что в семье Дональда все любят друг друга, и завидовал ему. Он с удовольствием отправил своего старшего сына на воспитание в Эберни.
Непонятно, как возникло его увлечение Маргарет Ганн. Как он мог это допустить? После потери первой жены, которая умерла в родах, Грегор поклялся себе, что больше никогда никого не полюбит. Слишком тяжела была его потеря. Любовь, решил он, причиняет боль. И вообще это глупо и сентиментально. Долг и преданность клану — только это должно волновать настоящего мужчину.
Грегор взял в жены Маргарет, чтобы укрепить союз, важный для его клана. Но она как-то незаметно растопила лед, заморозивший его сердце. Маргарет заставила Грегора полюбить себя, но силу своей любви он смог осознать только тогда, когда жена предала его.
А теперь родные дети предают его вслед за ней. Даже Патрик, который не только оправдал, но и намного превзошел его самые смелые надежды. Слава Патрика как храброго воина и умелого полководца наполняла Грегора гордостью. Но Патрик уехал, оставив гостей, созванных в честь его возвращения. Он сознался, что виделся с этой Марсали Ганн, своей бывшей невестой. А теперь снова уехал. Третий раз в этом месяце. Не сказав ни слова. Без всяких объяснений. И Грегор был уверен, что Алекс покрывает его.
На самом деле умом маркиз Бринэйр понимал, что у него нет оснований для недовольства. С тех пор как Патрик начал обучать его людей, их воинское мастерство заметно возросло. Кроме того, Патрик уже завоевал их уважение. Он настоящий вождь: властный, уверенный, спокойный. В душе Грегор восхищался сыном. Но маркиз Бринэйр не радовался переменам: он чувствовал, что его авторитет снижается, а власть над кланом ускользает из рук, переходит к Патрику.
Проклятые Ганны! Они угнали его скот, распространяют лживые россказни о нем самом. Эти Ганны смеют обвинять его в убийствах и грабежах, а сами угнали его лучшее стадо. А где его старший сын? Слоняется неизвестно где!
Давая выход злобе, Грегор швырнул свой кубок в камин.
— Мне нужен Патрик. И он нужен мне сейчас же, — заявил он Алексу. — Прикажи Дэвиду, чтобы нашел его. Неважно, сколько людей ему для этого потребуется. Я должен вернуть свое стадо.
Алекс с заметным облегчением направился к двери.
— А ты снова начнешь обучаться военному делу, — приказал Грегор. — Ты будешь биться бок о бок со своим братом.
Алекс опустил голову.
Господи, каким неженкой вырос сын. Ни на что не годится, только записывать доходы и расходы. Для этого можно нанять и чужого.
— Слушаюсь, отец, — сказал Алекс и поспешил к выходу.
— Я хочу, чтобы мне доложили сразу же, когда вернется Патрик! — прокричал Грегор ему вслед. — Хотя бы один достойный сын должен быть рядом со мной.
Он заметил, что Алекс вздрогнул, как будто стрела вонзилась ему в спину, и Грегору неожиданно для него самого захотелось взять свои слова обратно. Но гордость не позволила ему это сделать. Грегор в молчании наблюдал, как Алекс понурившись выходит из комнаты и тихо закрывает за собой дверь.
Глядя на эту закрытую дверь, Грегор неожиданно испытал чувство раскаяния. Не надо было так говорить с мальчишкой. Он встал и шагнул к двери, но покачнулся и ударился о стол. Выругавшись, снова сел в кресло, взял кувшин и, не наливая вино в стакан, отхлебнул прямо из кувшина. От вина подагра разыграется еще сильнее, но ему было наплевать. Грегор хотел забыться, отдохнуть от невыносимой пытки одиночеством.
