Очарованная - Лоуэлл Элизабет (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
— Я никогда…
— Твоя вина, — прервал ее Саймон, — в том, что ты обольстительно прекрасна и мужчины устремляются за тобой, как псы за сучкой во время течки, не в силах совладать со своей похотью.
Ариана, потрясенная, открыла было рот:
— Это не…
Но Саймон продолжал, не обращая внимания на ее неуверенные попытки оправдаться.
— Твоя вина, моя прелестная супруга, в том, что расточаемые тебе комплименты обычно начинаются с твоих неотразимых глаз, а заканчиваются сравнением твоих губ с нераспустившимся бутоном.
По телу Арианы пробежала сладкая дрожь, воскрешая ее воспоминания о поцелуе Саймона.
— Твоя вина… — холодно продолжал ее муж.
— Ты заставил меня почувствовать себя бутоном, полным сладостного нектара, — вырвалось у нее.
Тихие слова Арианы мгновенно усмирили гнев Саймона. Он смотрел не отрываясь на нежный изгиб ее губ, сладких, как мед, совершенных, как самая прекрасная роза.
Доминик окликнул Саймона с другого конца зала. Если Саймон и слышал его зов, он не обернулся, и его взгляд был по-прежнему прикован к губам Арианы.
— Саймон, — прошептала она. — Лорд Доминик зовет тебя.
Саймон сделал вид, что не слышит ее.
— Прошлой ночью, — хрипло произнес он, — твои губы были, как туго сжатые лепестки. И когда они трепетно раскрылись навстречу моим губам, это вскружило мне голову, как самое крепкое вино.
Саймой, прищурившись, смотрел на жену сверкающими черными глазами. Ариане стало вдруг страшно и… радостно от его взгляда.
— А когда твои губы трепетали под моими поцелуями, — продолжал Саймон, — я понял, что чувствует пчела, скользящая по ароматным лепесткам и собирающая сладкий нектар из сердца цветка.
У Арианы перехватило дыхание: ей вдруг живо вспомнился их страстный поцелуй, его пьянящий вкус, и она снова ощутила слабость и странное волнение.
Имя Саймона невольно сорвалось с ее губ.
— Да, — сказал Саймон, — ты тоже это помнишь. Но скоро ты подаришь мне другой цветок, и мед твоего желания будет для меня освежающим нектаром.
По телу Арианы пробежала теплая волна — ощущение было одновременно пугающим и приятным.
— Но до той поры, — спокойно продолжал он, — ты будешь обмениваться комплиментами только со мной, и твои нежные лепестки познают только мое сладостное жало.
Ариана открыла было рот, но сумела лишь беззвучно прошептать имя своего мужа. Она облизала внезапно пересохшие губы.
— Ты манишь, словно недоступный соблазн, — свирепо прохрипел он сквозь зубы. — Но придет время, и я отплачу тебе тем же.
Он повернулся с пугающей быстротой и направился к Доминику.
Ариана так и осталась стоять у двери, крепко прижимая к груди арфу — единственное свое утешение.
Глава 10
— Какой сегодня чудесный день, миледи, — прощебетала Бланш. — И это после бури, бушевавшей неделю.
Ответом на эти слова был прерывистый вздох арфы, беспокойный, как глаза Арианы. Девушка продолжала перебирать пальцами по струнам, пока Бланш вынимала гребень из ее волос и заплетала их в косы.
Ариана не замечала проворного движения пальцев служанки — она была поглощена двумя видениями: давним ночным кошмаром и волнующим воспоминанием о сладостном поцелуе Саймона.
«Уже шесть дней, как я замужем. Сегодня вечером кончится седьмой».
— Слава Богу, погода переменилась, — приговаривала Бланш, старательно укладывая длинные густые пряди волос своей хозяйки. — А то рыцари так и рвутся на соколиную охоту. Пока сидели в замке, прямо как взбесились, дочкам бедняков проходу не давали — те даже попрятались от них в свином загоне.
«Придет ли сегодня Саймон снова ко мне в спальню? Или Я буду каждую ночь вздрагивать от ужаса, ожидая, что он подкрадется к моей постели, стащит с меня платье и будет насиловать меня, пока я не истеку кровью?»
Ариана поежилась, с трудом переводя дух.
«Как жаль, что дети не появляются от поцелуев».
Пальцы ее сбились с такта, когда она вспомнила сдержанные и нежные прикосновения губ Саймона к своим губам.
Если Саймон и помнил их поцелуй, по его отношению к супруге этого не было заметно. Со времени их последнего объяснения наутро после свадебной ночи он держался с ней холодно, подчеркнуто любезно.
«Вот и прекрасно, мне ничего от него больше и не нужно».
Но это была ложь, отрицать которую не имело смысла.
До сего дня, однако, это была правда, и Ариана это тоже знала.
Ей нравились поцелуи Саймона, его ласковые и нежные прикосновения, его улыбка. Но ей совсем не нужна была его страсть, которая вспыхивала в его крови, подобно молнии в грозу, отчего его глаза становились бездонными и мерцающими. Ее пугала мужская сила, которая так легко одолевала ее, и собственная беспомощность. Ей была глубоко противна сама мысль о том, что ее тело используют только как сосуд для мужского семени.
«Будь осторожна, заигрывая со мной, иначе я пошлю ко всем чертям твои девические страхи и силой возьму то, что дали мне Бог и король».
— Леди, вы слышите? — прозвенел голосок Бланш.
Ариана, очнувшись, взмахнула длинными ресницами: похоже, служанка уже несколько раз окликала ее.
— Что, Бланш? — спросила она.
— Вам нравится ваша прическа?
— Да, конечно.
С недовольной гримасой Бланш отложила гребень: ее хозяйка едва взглянула на свое отражение в зеркале из медного листа.
— Ах, будь у меня ваши лицо да фигура, — заявила Бланш, — уж я бы не стала запираться в своей комнате, как монашка в келье.
— Так давай обменяемся телами, — усмехнувшись, предложила Ариана, — как лорд Эрик со своим волкодавом. Говорят, они это делают каждое полнолуние.
Бланш вздрогнула и торопливо перекрестилась.
— Не будь такой гусыней, — насмешливо произнесла Ариана. — Лорд Эрик был к нам очень добр.
— Да, сатана, говорят, тоже может обольстить.
— Сатана, да будет тебе известно, не носит на груди крест, как истинно верующий.
— А лорд Эрик?
— Он носит.
Бланш недоверчиво покачала головой.
— Спроси у местного священника, если мне не веришь, — сказала Ариана.
Ее голос звучал отрывисто, как и стаккато, извлеченное ею из струн арфы.
— Вам снова подать завтрак в спальню? — заботливо осведомилась Бланш.
Ариана уже готова была согласиться, но вдруг ею овладело странное беспокойство: она поняла, что смертельно устала от своего добровольного заточения — жизнь замка проходила мимо. Она встала и крепко прижала к себе арфу.
— Нет, — твердо произнесла она. — Я буду завтракать в большом зале.
Светло-голубые глаза Бланш распахнулись от изумления, но тем не менее она смиренно обронила:
— Как вам угодно, миледи.
Ариана направилась было к двери, но потом неожиданно остановилась, отложила арфу и принялась нетерпеливо расшнуровывать платье, которое надела в этот день к завтраку. Розовато-лиловая отделка на рукавах и подоле платья почему-то ее больше не привлекала.
— Подай мне мое свадебное платье, — сказала она.
— Это? Почему?
— Оно мне нравится больше.
Хмуро покосившись на свою взбалмошную хозяйку, Бланш открыла сундук с нарядами Арианы — в нем лежало всего несколько платьев, которые та привезла с собой из Блэкторна.
— Какая странная и грубая ткань, — пробормотала служанка.
Она держала платье на вытянутых руках, чтобы поскорее передать его своей госпоже.
— Грубая? Да что ты такое говоришь? — удивленно спросила Ариана.
— Полотно кажется легким и мягким, как облачко, а на ощупь — жесткое, что твой чертополох. И как только вы терпите, когда оно вам трет кожу. Даже ради того, чтоб угодить этим Посвященным, я бы на это не пошла.
Ариана недоуменно воззрилась на служанку.
— Жесткое? — недоверчиво переспросила она. — Но почему ты так решила? Платье ведь мягче гусиного пуха.
— Хоть и как пух, а все равно противное, — упрямо пробормотала Бланш.
Она осторожно держала темно-лиловое платье, по которому переливалась серебряная вышивка, как молния, сверкающая среди аметистовой бури. С плохо скрываемым нетерпением Бланш ждала, когда Ариана наконец возьмет у нее платье.
