Верное сердце - Джеймс Саманта (библиотека электронных книг txt) 📗
Джиллиан, стоявшая рядом, почувствовала, как внутри у нее все похолодело. Затаив дыхание, она ждала его ответа. Гарет наклонил голову.
– Благодарю вас, брат Болдрик. Я и впрямь чувствую себя почти совсем здоровым, если только не считать воспоминаний о прошлом, которые для меня потеряны. Что же касается планов на будущее, то, боюсь, их у меня пока что нет.
– Что ж, сын мой, вы размахиваете этим, – брат Болдрик кивнул на палку, которую Гарет до сих пор сжимал в руках, – с такой ловкостью, что это наводит меня на мысль, что вы превосходно владеете оружием. Более того, рискну предположить, что если бы у вас в руках был настоящий меч вместо этой палки, из вас вышел бы грозный воин.
На лице Гарета появилась дружелюбная улыбка.
– А если и так, неужели бы вы осудили меня за это?
– Смотря при каких обстоятельствах. Кстати, что вы сами об этом думаете? Возможно, вы и не помните ничего о своем прошлом, но ведь у вас должно иметься какое-то мнение на этот счет, сэр. Питаете ли вы отвращение к убийствам?
Ответ Гарета был столь же уверенным, как и его взгляд:
– Вот мое мнение, брат Болдрик. Далеко не каждому человеку приходится выбирать между мечом и посохом, но если такая потребность все же возникла, он должен делать то, к чему лежит его сердце и что ему самому кажется справедливым. Человек, который способен прибегнуть к силе оружия, когда в том нет нужды, недостоин имени человека. Но может настать такой день, когда он будет обязан сделать все, что в его силах, чтобы защитить свой дом и семью, свою страну и убеждения, все равно, с оружием или без него. Вспомните хотя бы крестовые походы. Церковь прибегла к силе меча, дабы защитить нашу веру, но человек, обрекающий другого на гибель, пожалуй, судит слишком поспешно и слишком сурово. Я лично убежден в том, что уважение к себе следует заслужить делами. Однако есть и такие, кто считает, что уважение можно завоевать только путем силы и устрашения. Я не могу с ними согласиться.
– Я тоже, Гарет.
Джиллиан невольно обратила внимание на то, что брат Болдрик впервые обратился к Гарету по имени. Старик смерил молодого человека оценивающим взглядом, затем склонил набок голову и приоткрыл рот, словно собираясь что-то сказать.
– Вы поражаете меня своей мудростью, сын мой. Но скажите мне…
Болдрик задумался. Одна его рука поднялась к груди, на лице появилось какое-то странное выражение. Он хотел было закончить свою фразу, однако не успел. Без единого слова он упал ничком прямо на землю.
– Я знал, что он был болен. Он ничего мне не сказал, однако я догадывался об этом по его слабому голосу, да и мадам Агнес подтвердила, что в последнее время он почти ничего не ел. И я часто слышал по ночам, как его одолевал кашель до самого рассвета. – Отец Эйдан суетился вокруг, в беспокойстве заламывая руки, его незрячие глаза не имели никакого выражения. Священник был маленького роста, как и брат Болдрик, но более крепкого сложения и значительно шире в груди и в плечах. – Я опасался, что рано или поздно болезнь все же возьмет над ним верх. Но увы, он настаивал на том, что совершенно здоров!
В его голосе отражалась та же мучительная тревога, которая не отпускала Джиллиан с того самого мига, когда брат Болдрик на ее глазах лишился чувств. Они втроем – Джиллиан, отец Эйдан и Гарет – находились в крошечной келье рядом с церковным алтарем, где спал брат Болдрик. Не кто иной, как Гарет, успел подхватить старика, когда у того подкосились колени, и он же отнес его на руках в деревню.
Джиллиан в отчаянии опустилась на колени рядом с койкой, на которой лежал Болдрик. Губы брата Болдрика приняли нездоровый серый оттенок, а сухая кожа напоминала пергамент. Девушка сплела его пальцы со своими.
– У него нет лихорадки, – произнесла она, подавшись вперед и положив руку ему на лоб. – Брат Болдрик! – прошептала она умоляюще. – Вы меня слышите?
Брат Болдрик так и не пришел в себя. В груди его слышались хрипы, так что Джиллиан охватил страх. Отец Эйдан покачал головой:
– Ах, мистрис Мэриан, он стал для меня настоящим даром Божьим. Я.не могу даже представить себе, что потеряю его. Увы, как ни горько мне об этом говорить, боюсь, мне следует подготовить его к соборованию…
На лбу Гарета залегла хмурая складка. Священник назвал ее Мэриан. Может быть, его подвел слух? Или отец Эйдан по ошибке принял ее за кого-то другого? Это казалось вполне вероятным, принимая во внимание его слепоту. Да, скорее всего так оно и есть, заключил про себя Гарет. Он заметил также мимолетный проблеск страха в глазах Джиллиан. Коснувшись руки отца Эйдана, он произнес:
– Вероятно, святой отец, ваши молитвы тоже способны помочь брату Болдрику.
– Да, пожалуй, вы правы. – Отец Эйдан склонил набок голову. – Не могли бы вы еще раз повторить мне свое имя, сын мой?
– Гарет. Меня зовут Гарет, святой отец. Священник сложил руки на груди.
– Не угодно ли вам помолиться вместе со мной, Гарет? Молитва – одно из орудий Бога, которым, к сожалению, слишком часто пренебрегают. Прошу прощения, мистрис Мэриан, за то, что мы вынуждены вас покинуть.
Джиллиан была так подавлена, что даже не заметила, как отец Эйдан во второй раз назвал ее Мэриан, а Гарет взглянул на нее, внезапно прищурившись. Впрочем, даже если бы она и обратила на это внимание, все ее мысли и чувства в тот миг были заняты братом Болдриком.
Боль терзала ей сердце. Худой, с запавшими глазами, брат Болдрик лежал совершенно неподвижно, дыхание его стало хриплым. Она даже и мысли не допускала о том, что он может так и не поправиться. В глубине души Джиллиан негодовала на саму себя. Когда брат Болдрик в последний раз появился в ее убогом домике, он уже был болен. Ах, почему только она не наведалась к нему, чтобы убедиться в том, что он как следует о себе позаботился!
«Ты бы все равно ничего не смогла сделать, – укорял ее внутренний голос. – К тому же Гарет нуждался в тебе не меньше».
Сколько она просидела так, держа за руку брата Болдрика, Джиллиан не знала сама. Она едва замечала Гарета и отца Эйдана, которые несколько раз заходили в келью. Один раз Гарет почти насильно заставил ее поесть. Сквозь крошечное окошко, расположенное высоко в стене, она видела сияние полной луны.
Кто-то коснулся ее плеча. То была мадам Агнес, пухленькая вдовушка средних лет, которая помогала мужчинам по хозяйству.
– Мистрис Мэриан, – решительно заявила женщина, – вам непременно нужно отдохнуть, иначе вы тоже заболеете. Я сама посижу с братом Болдриком. Я не покину его, обещаю вам.
Тут рука брата Болдрика сжала ей пальцы.
– Идите, дитя мое, – произнес он хриплым, еле слышным шепотом. – Когда вы вернетесь, я еще буду здесь.
У Джиллиан защемило сердце. Старик выглядел таким слабым! Джиллиан уже собиралась отказаться, заявив, что она останется там, где ей и место, однако не хотела отнимать у брата Болдрика последние силы. Выдавив из себя улыбку, она наклонилась к нему и поцеловала в лоб.
Она не заметила ни того, что Гарет все это время не спускал с нее глаз, ни того, какими жесткими сделались вдруг черты его лица, когда он взял ее под руку и вывел из кельи. И точно так же не обратила внимания на его угрюмое молчание по пути домой, ибо все ее мысли были заняты братом Болдриком. И лишь когда они оказались в хижине, она поднесла руку к разгоряченному лбу. Пожалуй, ей и впрямь стоит поспать. Может быть, сон поможет облегчить эту адскую боль в голове. Едва держась на ногах, она направилась к кровати, расположенной в углу комнаты, однако Гарет преградил ей путь, скрестив руки на груди и широко расставив ноги.
С ее губ сорвался усталый вздох.
– Гарет, я очень устала и хочу отдохнуть. Не был бы ты так добр отойти в сторону?
– Думаю, что нет.
Она тут же вздернула подбородок. Если бы не ужасная боль в висках, она бы ни за что не позволила себе огрызнуться:
– Ради всего святого, какого еще черта ты задумал? Улыбка на его лице была едва уловимой.
– Возможно, вы сами ответите мне на тот же вопрос, – произнес он, не сводя с нее ярко-зеленых глаз, – мистрис Мэриан.
