Похититель моего сердца - Валентино Донна (библиотека электронных книг TXT) 📗
Камерон знал, что, если бы она своими руками месила тесто и пекла хлеб, он ни за что не украл бы его.
– Ваш ягодный кустарник требует обрезки, да и огород выглядит довольно запущенным, – небрежно сказал он.
– Когда мы приехали, сад был уже заброшен, – потупившись, ответила Джиллиан. – Цветы – папина страсть, и мы расчистили небольшой участок под его розы.
– Если не возражаете, я займусь остальным.
– Но в этом нет необходимости…
– На левом углу дома оторвалась водосточная труба, а на втором этаже подгнил один подоконник, ведь так?
– Вы можете перестроить мой дом от фундамента до крыши, но этим не исправите того, что нам причинили.
– Мне нравится исправлять вещи и ощущать на руках землю, – проворчал он.
Весь день Камерон провел во дворе и в саду, работая в поте лица. Он починил водосточную трубу и подоконник, обрезал отплодоносившие ветки малины и выдрал корни разросшихся сорняков. Насколько он мог судить, Джиллиан ни разу не выглянула, чтобы посмотреть, как у него идут дела. Впрочем, ему это вовсе не было нужно, поскольку он делает все это не для того, чтобы произвести не нее впечатление.
Убрав тяжелый камень из розовых кустов, Камерон выпрямился. Он тем не менее ожидал, что простое женское любопытство заставит выйти посмотреть, как идут дела.
Джиллиан с отцом закончили ужинать, когда Камерон, войдя в дом, приблизился к очагу и некоторое время постоял у огня. Как только немного стемнело, он снова вышел из дому и, прихватив спрятанный в конюшне мешок с хлебом, направился в лес.
Мешок бил Камерона по спине, пока он быстрым шагом шел через луг, двигаясь так быстро, как будто люди Кромвеля, преследуя его, наступали ему на пятки.
Наконец он добрался до спасительного леса. Ветер раскачивал верхушки деревьев, ветки стучали у него над головой, как кости скелета. Листья печально вздыхали у него под ногами, когда он наступал на них, шагая к назначенному месту.
Видимо, его люди рискнули разжечь костер, и Камерон учуял запах дыма за сотню ярдов, но огонь хорошо замаскировали – он не заметил даже намека на слабый проблеск. Трое мужчин, Баско, Родермел и Квинт, уже ожидали у костра.
– Где остальные?
– Ушли с трофеями поглубже в лес, – отрапортовал Родермел.
Камерон одобрительно кивнул и снял с плеча мешок с хлебом. Ему следовало подождать, но Баско выхватил у него из рук мешок, и Камерон понял, что тем, кто ушел охранять фургон с трофеями, теперь ничего не достанется.
Он старался не замечать их грубые манеры, когда они разламывали хлеб на куски и запихивали в рот, – голодным людям было не до изящных манер. Чтобы отвлечься от их чавканья, он вернулся мыслями к Джиллиан. Интересно, какой длины у нее волосы и насколько глубок вырез ее шелкового платья?
Ему нестерпимо захотелось побежать обратно, как он раньше бежал из дома, но Камерон знал, что никуда не денется от этого видения. Как бы быстро он ни бежал, образ Джиллиан будет везде его преследовать.
– И это все, что ты нам принес? – недовольно спросил Баско, проглатывая последний кусок хлеба.
– Этот хлеб был рассчитан на всех, а не только на вас троих, – высокомерно сказал Камерон.
– Хлеб! – Баско сделал неприличный жест рукой. – Солдатам нужно мясо. Вам надо получше о нас заботиться, а то мы почистим деревенские дома.
– Нам нельзя трогать крестьян, Баско, – заметил Родермел, бросая выразительный взгляд в сторону Камерона. – Лорд Харрингтон предупредил, что нам может понадобиться их помощь.
– Когда я пришел в отряд, лорд Харрингтон не говорил такую ерунду, – буркнул Баско. Он явно насмехался над Камероном. – К тому же я не милорд, и старый пьяница не соизволил снизойти до разговора о моих вкусах.
– Я тоже не милорд. – Камерон невольно расстроился при мысли о том, что опять ввязался в спор.
– Нам может понадобиться помощь крестьян, – повторил Родермел. – У тебя слишком горячая голова, чтобы командовать этим отрядом, Баско. Лорд Харрингтон то же самое тебе говорил.
Малоутешительно, что во всем отряде только один человек старается прислушиваться к голосу здравого смысла.
– Любому, кто приблизится к деревенскому дому без моего разрешения, не придется больше заботиться о своем желудке. В преисподней еду не подают.
– Вам легко говорить, – Баско сплюнул, – вы хорошо устроились. А у нас нет служанок, которые готовили бы нам еду, и нам тоже хочется, чтобы молодые девицы возили нас по дорогам…
Кулак Камерона уже устремился к ребрам Баско, но тут Квинт встал между мужчинами.
– Мы больше не голодны, – заверил Квинт. – Не обращайте внимания на Баско. Нам просто стало скучно здесь сидеть и ждать, пока что-то произойдет.
Баско, местный арендатор, только благодаря своей агрессивности приобрел небольшое влияние в Западном союзе и руководил этой маленькой бандой, пока лорд Харрингтон не завербовал Камерона. Теперь Баско не скрывал своей обиды из-за того, что его сместили, и использовал любой повод, чтобы позлить Камерона. Если бы у Камерона был выбор, он с треском выгнал бы мерзавца из отряда, но где тогда набрать людей для борьбы за дело роялистов? Баско был безжалостен, и это могло со временем оказаться полезным, несмотря на его бесконечные вспышки негодования.
– Я знаю, что вы разочарованы, – признал Камерон, понимая, что Баско не придаст значения скрытому в этих словах извинению. В ответ Квинт коротко кивнул и сел, согнувшись у огня, между Баско и Камероном. – Я тоже разочарован. Завтра я пойду в деревню и посмотрю, что из еды можно будет купить, не возбуждая особого любопытства.
– Только тот, кто притворяется учеником, может сказать такую глупость, – ответил Баско. – Веем известно, что хозяева недокармливают своих учеников. Никто в деревне не усомнится, что старый Боуэн морит вас голодом.
Камерону была отвратительна мысль, что старого доброго доктора могут принять за скрягу. Он еще раз подумал о том, что чем скорее избавится от присутствия Баско, тем лучше.
– Пойду посмотрю, что там с трофеями.
– Может быть, вы что-нибудь стянули у Боуэнов, чтобы туда добавить? – Баско воинственно выпятил подбородок. На этот раз его злоба казалась даже сильнее, чем всегда, и объяснить это можно было лишь тем, что Камерон устроился жить в доме, а не в лесу. Но Камерон не попался на удочку.
– Боуэны достаточно жертвуют для нашего дела. Я не буду принуждать их делать больше.
В ответ Баско лишь что-то пробурчал.
– Что ты сказал?
– Я сказал, что ваш брат не стал бы с ними церемониться.
– Но моего брата убили, не так ли? – Камерон выглядел внешне спокойным, тогда как его вновь охватила боль из-за смерти Риордана.
– Точно. И все же он в последний раз посмеялся над вами, пока еще был жив. – Баско хмыкнул, и Камерон сцепил руки, чтобы не ударить по его гнусному лицу.
– Пойдемте, я покажу вам, где Саймон спрятал трофеи. – Квинт схватил Камерона за руку.
– Хорошо, пошли.
– Я с вами. – Баско ловко сплюнул в огонь. – Меня заставят продавать этот старый хлам, и я не могу дождаться, пока наш командир назовет немыслимую сумму, которую нужно выручить от продажи.
Камерон всегда сам оценивал стоимость вещей, пожертвованных на дело спасения короля, – ему приходилось этим заниматься с тех пор, как Баско однажды вернулся с горстью монет после продажи драгоценностей и одежды стоимостью в несколько сот фунтов. Арендатору вырученная сумма, несомненно, показалась огромной, а для организации, которой постоянно требовались деньги, потеря оказалась настоящим ударом. Баско озлобило это доказательство его незнания стоимости ценных вещей, и Камерон старался произвести подсчет суммы, которую можно было выручить, не тыкая Баско носом в его невежество.
Камерон всю жизнь вел эту тонкую политику – сначала с отцом, теперь с Баско, и ему это порядком надоело. Судя по тому, что он потерпел неудачу с отцом, не было смысла ожидать успеха и с Баско.
Ночь была темна, а луна надежно спряталась за тучами, и Камерону пришлось зажечь факел, чтобы осветить трофеи. Он сунул осмоленную палку в огонь и, пока шел к фургону, тщательно укрывал пламя своим плащом. Квинт шел следом, а за ним брел Баско, что-то тихо бормоча себе под нос.
