Виконт, который любил меня - Куин Джулия (книга жизни TXT) 📗
– Могу я принести вам лимонад?
Обе матроны согласились и поблагодарили ее. Кейт с облегченным вздохом ускользнула. Вернувшись, она невинно улыбнулась и сказала:
– К сожалению, у меня только две руки, так что придется вернуться за лимонадом для себя.
С этими словами она вновь ушла.
Немного постояла у стола с лимонадом, на случай если Мэри смотрит в ее сторону, после чего выскочила в холл, где уселась на заваленную подушками скамью, ярдах в десяти от музыкального салона, и наконец-то вздохнула свободно. Леди Бриджертон велела открыть стеклянные двери салона, ведущие в небольшой садик на задах дома, но стояла такая духота, что даже легкий ветерок почти не освежал помещения. Кейт посидела немного, радуясь, что остальные гости предпочли не выходить в холл. Но тут до нее донесся знакомый голос, сопровождаемый мелодичным смехом, и она с ужасом сообразила, что лорд Бриджертон и его будущая любовница оставили музыкальный салон и идут прямо сюда.
– О, только не это! – простонала она. Не хватало еще, чтобы виконт наткнулся на нее! Сама она знала, что покинула салон по собственной воле, но виконт, возможно, посчитает, что она сбежала от гостей, будучи социальной парией, отверженной, и что все общество придерживается того же мнения, что и он: Кейт Шеффилд – непривлекательная, наглая девица, представляющая угрозу для общества!
Угроза?!
Кейт сжала зубы. Не скоро, очень не скоро она простит ему это оскорбление, если простит вообще!
Но все же она очень устала. Не было сил встречаться с этими людьми именно сейчас. Поэтому она подхватила юбки, чтобы не споткнуться, и нырнула в дверной проем рядом со скамьей. Если повезет, он и его возлюбленная пройдут мимо, и она сможет спокойно вернуться в музыкальный салон.
Закрыв за собой дверь, Кейт наскоро огляделась. На письменном столе горела лампа, и когда глаза привыкли к полумраку, она поняла, что находится в чьем-то кабинете. Вдоль стен стояли полки с книгами, но их недостаточно, чтобы считаться библиотекой Бриджертонов. К тому же главное место в комнате занимал массивный письменный стол. На столешнице аккуратными стопками лежали бумаги, посредине стоял письменный прибор: перо, чернильница и пресс-папье.
Очевидно, это кабинет человека, привыкшего упорно трудиться.
Кейт подошла к столу и с любопытством провела пальцем по краю. Здесь слабо пахло чернилами и совсем немного – трубочным табаком. Но так или иначе, а комната ей понравилась. Уютная и практичная. Здесь можно проводить часы в ленивых размышлениях.
Но едва Кейт прислонилась к столу, наслаждаясь покоем и одиночеством, раздался ужасающий звук.
Щелканье замка.
Отчаянно охнув, она нырнула под стол, скорчилась в три погибели и возблагодарила Бога, что стол сделан из цельного дерева, а не покоится на тонких ножках.
Едва смея дышать, она прислушалась.
– Но я слышала, что именно в этом году пресловутый виконт Бриджертон решил добровольно сдаться священнику и пойти к алтарю, – сказал певучий женский голос.
Кейт прикусила губу. В певучем женском голосе отчетливо слышался итальянский акцент.
– И откуда вы это слышали? – спросил виконт, сопровождая свои слова очередным ужасающим щелканьем замка.
Кейт мучительно поморщилась. Какой кошмар! Она заперта в одной комнате с парочкой любовников! Хуже этого уже ничего быть не может!
Нет, может! Если ее здесь застанут! Правда, от этого ее нынешнее положение лучше не стало!
– Весь город только об этом и говорит, – пояснила Мария. – Все считают, что вы решили остепениться и выбрать себе жену.
Виконт ничего не ответил, но Кейт могла поклясться, что слышала, как он пожал плечами.
– Возможно, мне давно было пора это сделать, – пробормотал Бриджертон.
– Вы просто разбиваете мне сердце, милорд!
Кейт затошнило от омерзения.
– Ну-ну, моя милая синьорина…
Звук поцелуя…
– …мы оба знаем, что ваше сердце невосприимчиво к любым моим махинациям.
Далее послышалось шуршание: очевидно, Мария кокетливо отстранилась.
– Но я не ищу мимолетных романов, милорд. Разумеется, при этом не настаиваю на свадьбе, это было бы крайне глупо с моей стороны, но если найду себе покровителя, то, скажем так… не на месяц-другой, а на возможно долгий срок.
Шаги. Должно быть, Бриджертон старается подобраться к Марии как можно ближе.
– Не вижу, в чем проблема, – хрипловато прошептал он.
– Ваша жена может посчитать это проблемой.
– Мужчина оставляет любовницу только в одном случае: если он влюблен в жену, – усмехнулся Бриджертон. – А поскольку я не намерен выбирать жену, в которую мог бы влюбиться, не вижу причин лишать себя общества прелестных женщин вроде тебя.
И после этого он хочет жениться на Эдвине?!
Кейт больно прикусила губу, чтобы не закричать. Если бы она не сидела в лягушачьей позе с руками, обвивавшими щиколотки, возможно, восстала бы, подобно разъяренной фурии, и убила бы негодяя.
Далее последовали некие неразборчивые звуки, которые, как отчаянно надеялась Кейт, не были прелюдией к чему-то более интимному.
Однако уже через секунду виконт громко осведомился:
– Хотите что-нибудь выпить?
Мария пробормотала что-то утвердительное, и решительные шаги Бриджертона отдались эхом в комнате, все больше приближаясь…
О, только не это!
Кейт заметила графин, стоящий на подоконнике прямо напротив того места, где она пряталась. Если он, наливая вино, будет стоять лицом к окну, значит, все обойдется, но стоит ему повернуться, и…
Она застыла. Как мрамор. Забыла о необходимости дышать.
Широко раскрытыми, немигающими глазами (интересно, могут веки при моргании шуршать?) она с ужасом наблюдала за высокой фигурой Бриджертона, прекрасно видной с ее наблюдательного пункта под столом.
Бокалы слегка звякнули, когда он поставил их на подоконник, и, вынув пробку из графина, налил в каждый на два пальца янтарной жидкости.
«Не поворачивайся! Только не поворачивайся!»
– Все в порядке? – окликнула Мария.
– В полном, – кивнул Бриджертон. Поднял бокалы, что-то напевая себе под нос, и стал медленно поворачиваться.
«Иди к Марии! Иди к Марии!» – мысленно взмолилась Кейт.
Если он сейчас вернется к Марии, ей ничего не грозит. Но если повернется и сделает хотя бы шаг, она, можно считать, мертвец.
У Кейт не было ни малейших сомнений в том, что виконт прикончит ее. Странно, что он не попытался сделать это на прошлой неделе, после истории с Ньютоном!
Он медленно повернулся. И оцепенел.
А Кейт попыталась найти хоть одну причину, почему смерть в возрасте двадцати одного года не столь уж скверная штука.
Энтони прекрасно сознавал, зачем привел Марию Россо в свой кабинет. Ни один мужчина, в жилах которого течет кровь, а не водица, не останется равнодушным к ее чарам. Роскошное тело, пьянящий голос… и он по опыту знал, что ее прикосновения любого сведут с ума.
Но, жадно разглядывая шелковистые черные волосы, пухлые губки и огромные глаза, вспоминая, как желание охватывало его при виде других частей ее тела, таких же полных и упругих, он понимал, что использует эту женщину. Использует, чтобы получить наслаждение. Но при этом не испытывал ни малейших угрызений совести. Ведь она тоже по-своему использовала его! И он щедро вознаградит ее, осыпав драгоценностями, выделив квартальное содержание и сняв роскошный дом в фешенебельном, но не слишком, квартале города.
Нет, если ему было не по себе, если его терзают мрачные мысли, если так и подмывает пробить кулаком чертову кирпичную стену, то лишь потому, что он использовал Марию для того, чтобы выбросить из головы Кейт Шеффилд. Он больше не желал просыпаться и мучиться неудовлетворенным желанием, зная, что причиной всему Кейт Шеффилд. Энтони мечтал погрузиться в другую женщину, пока самая память о сне не рассеется, не канет в ничто.
Потому что, Богу известно, он вовсе не собирается осуществлять на деле эту эротическую фантазию. Кейт Шеффилд даже не нравится ему! При мысли о том, чтобы оказаться с ней в постели, его обдает холодным потом, даже если спираль желания скручивает его внутренности в клубок.
