Оковы страсти - Роджерс Розмари (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Низким, сдавленным голосом Алекса сказала:
— Вы… Вы даже хуже, чем… змея… ехидна! Вы мерзавец! У вас совсем нет… совести! Я хотела бы…
— Будьте осторожны с вашими желаниями, а то ведь они могут сбыться. Я когда-то давно слышал или читал об этом… Вы прекрасно танцуете, мисс Ховард! Одно удовольствие быть вашим партнером! Вам не кажется, что здесь значительно прохладнее и мы можем полюбоваться звездами и луной? Вы всегда сможете позвать на помощь, если я сделаю неверный шаг. Может, вы будете чувствовать себя в большей безопасности, если я пообещаю не покушаться на вашу драгоценную девственность?
Алекса совсем не чувствовала себя в безопасности один на один с ним на галерее. Даже тогда, когда он отпустил ее и встал, по крайней мере, в футе от нее, облокотившись на блестящую белую колонну, которая поддерживала потолок галереи. Он дикарь, вот он кто! Он надевает маску цивилизованного человека, как леопардовую шкуру, которую можно сбросить или надеть снова в зависимости от обстоятельств.
— Я не… — От ярости у Алексы перехватило дыхание, и ей пришлось сделать усилие над собой, чтобы презрительно продолжить: — Я думаю, вы будете невероятно счастливы услышать, что я, понимая, что вам нельзя доверять и нельзя надеяться на ваше благородство, я… Нет, я не чувствую себя в безопасности в вашем обществе, сеньор де ла Герра. Для меня это все равно, что быть запертой в клетке с тигром! Но с животными ты хотя бы знаешь, на что можешь рассчитывать в зависимости от того, голодны они или нет. Вы весь вечер делаете все возможное, чтобы запугать меня своими намеками и завуалированными угрозами. Но зачем? Чего вы добиваетесь? Вы почти силой вывели меня сюда, чтобы возвратить маленький золотой браслетик, единственная ценность которого в том, что это подарок матери и для нее он значит больше, чем для меня. Зачем все это? Разве вы еще не поняли, как мне противен весь ваш сарказм, с его помощью вы хотите ради собственного удовольствия сделать больно другим. Я не могу понять ни вас, ни причин вашей жестокости…
Взгляд Алексы был устремлен в темноту ночи, пока она говорила это, и теперь, повернувшись к нему, она была удивлена, увидев, что он подошел к ней совсем близко и нежно, провел пальцем по ее щеке.
— Бедная испуганная девственница! Ты еще ничего не смыслишь в жизни, правда? Ты жертва своего воспитания и окружения. Тебе лишь иногда хватает смелости совершить что-то недозволенное. А как быть со всеми чувствами, которые живут в твоей душе? Задумывалась ли ты, моя бедная маленькая русалочка, над тем, что тебе хочется в действительности, а не о том, что тебе следует хотеть? Неужели ты думаешь, что совершила смертный грех, когда наслаждалась моими ласками и желала еще больших ощущений? Неужели именно из-за этого ты так боишься и ненавидишь меня? Только из-за того, что я дал почувствовать тебе вкус запретного плода? Черт тебя побери, морская колдунья! Ты посмотришь на меня? Ради Бога! Неужели ты действительно в глубине души веришь, что все случившееся между нами — двумя обнаженными незнакомцами, встретившимися в лунную ночь, — неестественно и ненормально, плохо и грешно? Господи! Почему надо скрывать правду? Только для того, чтобы ублажить окружающих?
Николас намеренно доводил Алексу до бешенства, но в глубине души он сам не знал, зачем это делает. Независимо от того, девственница она или нет, было ясно одно: она абсолютно наивна и неопытна, а следовательно, не может представлять для него никакого интереса. Черт! Ей же только восемнадцать!
Но прошлой ночью у нее не было возраста. Афродита, выходящая из моря. Русалка… лунная богиня… морская нимфа. Соблазнительная колдунья. Прошлая ночь… Уж он-то должен был знать, как она поведет себя сегодня.
Николас уже собрался отойти от Алексы, как вдруг она повернулась и посмотрела ему в глаза. Она была похожа на затравленного зверя. В ее темных глазах отражался свет ламп, освещавших галерею. В этот момент она напомнила Николасу загнанную в угол лисицу. Все: и глаза, и стиснутые зубы, и волны ярости, буквально исходившие от нее, — все наводило на мысль о диком животном. Действительно лисица! Это впечатление усиливалось благодаря высоким скулам и прическе.
— Как вы можете говорить мне о честности и правде, о том, что естественно, что нет, если вы сами ужасно лицемерны? Вы, видно, хорошо научились манипулировать словами для достижения своих целей… Ладно, мне абсолютно все равно, что еще вы мне скажете, будете ли опять насмехаться надо мной, потому что я… Да, может быть, я наивна и глупа, но вы теперь открыли мне глаза… Вы просто отвратительный распутник!
— Вынужден признать, что слово «распутник», да еще произнесенное таким тоном, звучит довольно едко! Это на тот случай, если вы решите использовать это слово еще раз. Но, с другой стороны, если вам действительно захочется оскорбить кого-нибудь, используйте слово «ублюдок» или даже…
— Я предпочитаю не слышать других вариантов! — прервала его Алекса, стараясь укротить свою ярость. — Вы, наверное, понимаете, почему я до сих пор остаюсь в вашем обществе… Не важно! Если у вас не хватает благородства вернуть мне браслет моей матери, я буду считать, что вы его украли. И более того, если вы немедленно не проводите меня в зал, я буду вынуждена уйти одна. Моя тетя сейчас…
От его неожиданного неприятного смеха Алексу передернуло.
— Господи! Разве меня должны интересовать ваши истинные чувства? Вы же сами сказали, мисс Ховард, что мне чужды всякие иллюзии. Русалки, морские нимфы — это просто фантазия, плод мужского воображения. Подвергаться сказочному воздействию луны так же глупо, как и верить в целомудренных богинь, отдающих себя служению луне, которых удивляет и оскорбляет внимание простых смертных мужчин!
— Я не… Пожалуйста! — Алекса даже не заметила, что последнее слово прошептала почти умоляющим тоном.
— Конечно, извините. Вы хотите получить назад браслет своей матери? Не беспокойтесь, я верну его вам, как только я… Да, вот он.
Почти все свечи и цветные фонарики уже потухли, и теперь галерея была залита ярким золотистым светом луны. Хотя луна, казалось, тоже устала и начала потихоньку опускаться к морю, как бы пытаясь найти в нем укромное место, спрятаться там до следующей ночи.
Спрятаться? Не это ли она сейчас делает? Прячется от себя самой? Какая же она сама на самом деле? Когда-нибудь она это узнает. В любом случае это не его дело! Стиснув зубы, Алекса сказала:
— Благодарю вас. Думаю, было бы невежливо с моей стороны не поблагодарить вас за…
Неожиданно перед ней всплыла картина вчерашней ночи: по черной глади океана плывет мужчина, вот он надолго ныряет под воду, а через некоторое время, появившись на поверхности, машет ей рукой. Должно быть, именно тогда он и нашел браслет!
— Ваши пальцы холодны как лед, мисс Ховард! — Алекса напряглась от грубого нетерпения, прозвучавшего в его голосе. — Позвольте, я застегну ваш браслет. Вы ведь привыкли пользоваться услугами горничной. Кстати, скажите ей, чтобы в следующий раз она была аккуратнее…
Теперь, когда ее браслет был уже в полной безопасности и поблескивал на руке, Алекса зло сказала:
— У меня нет горничной, которая надевала бы на меня драгоценности. А сама я не настолько беспомощна, чтобы не суметь застегнуть браслет. И вообще у меня не так уж много драгоценностей.
— Нет? Какая жалость! Но я уверен, в скором времени у вас будет достаточно украшений, конечно, если вы будете четко следовать установленным правилам и поймаете богатого мужа, который купит вам все, что пожелаете.
— Поймать? Какое отвратительное слово! И почему, Господи, вы вообразили, что мне нужно ловить мужа? Я уверена, что, когда придет время, найдется немало мужчин, которые сами захотят поймать меня, а я… Тогда уже я буду выбирать.
— Наконец-то вспышка честности! Ты правильно решила, русалка, пусть они тебя ловят, а ты не будешь слишком быстро сдаваться. Это повысит тебе цену, это звучит грубо, но я не хотел обидеть тебя.
— Тем не менее, вы обидели меня. И если вы будете честным до конца, то признаете, что вы лицемер! И… — Алекса не смогла сдержать закипавшие в ней гнев и раздражение и почти бессознательно выпалила оскорбление, которому он сам научил ее: — Вы… Вы ублюдок!
