Только он - Лоуэлл Элизабет (книги бесплатно txt) 📗
Холодный ветер дул сверху вниз по склону, разрывая плотную завесу облаков. Подъем становился все круче. Где-то левее, внизу, шумел ручей. Его не было видно за стеной дождя, но Виллоу знала, что ручей должен быть. Потоки воды, бегущие сверху, были тому гарантией.
Как-то неожиданно облака расступились. На землю хлынули солнечные лучи, и мириады маленьких солнц зажглись в каждой дождевой капле.
Калеб бросил взгляд вокруг, но ему было не до красот. Он знал, что последует за этим, знал, что Виллоу будет возражать. Но у него не было иного выбора. После того, как Виллоу отказалась оставить лошадей в Денвере, а затем у Вулфа Лоунтри, он предвидел, что такой момент может наступить
Калеб с мрачным лицом направил мерина к опушке перелеска. Подобных живописных мест в Скалистых горах было много, в том числе и на большой высоте. Наблюдая за окрестностями, Калеб ждал, когда подъедет Виллоу. На другом конце поляны за ним, в свою очередь, наблюдали олени. Выждав некоторое время, грациозные животные снова принялись щипать траву
Омытый дождем, искрящийся под лучами солнца изумрудный луг, рассеченный голубой лентой ручья, был настолько красив, что подъехавшая к Калебу Виллоу ахнула от восхищения. Затем она подняла взгляд на открывшиеся громады гор — и оцепенела, ошеломленная их величием.
Исхлестанные снегом, обдуваемые ветром, полностью лишенные растительности на своих гранитных вершинах, они господствовали не только в небе, но и над всей землей. Ничего более впечатляющего Виллоу никогда не видела.
— Это все равно, что увидеть лик божий, — сказала она срывающимся голосом.
Калеб переживал почти такие же чувства. Он любил эти горы больше жизни, считая, что он принадлежит им, а они ему. Он не только любил, но и глубоко понимал их
Горы всегда были для человека чем-то особенным.
Человек же не был чем-то особенным для гор.
Калеб спешился. Он брал поводья каждой из арабских лошадей и наматывал ей вокруг шеи, намереваясь предоставить им возможность двигаться дальше без привязи.
— У Измаила есть любимая кобыла? — спросил он.
— Дав. Гнедая, которая шла за вами.
— Слезайте. Я оседлаю ее для вас, хотя Измаил и так пойдет за вами как на привязи.
— Не понимаю.
— Знаю, что не понимаете, — сурово сказал Калеб. Ему страшно не хотелось делать то, что он собирался сделать. — Ваши арабские лошади сильны, быстроноги и натренированны. Теперь мы посмотрим, насколько они умны. Если они умны, они пойдут без всякой привязи и повода, как бы ни устали и какой бы трудной ни была дорога… Ну, а если нет… — Калеб пожал плечами, — так тому и быть… Я не намерен губить вас и себя из-за лошадей, будь они хоть какие красавцы.
— Но ливень наверняка смыл наши следы, — горячо сказала Виллоу. — Мы сможем уйти от любых преследователей, если только они не знают местность так же хорошо, как и вы.
— Сомневаюсь, что знают, но дело не в этом.
— А в чем же?
— Дело в том, — жестко сказал Калеб, — что вести лошадей на привязи дальше чертовски опасно. Начиная отсюда, дорога становится тяжелой.
— Становится?! — не веря своим ушам, воскликнула Виллоу.
— Именно, южная леди. — Он устремил на нее пронзительный взгляд золотых глаз. — Пока что мы встретили лишь несколько скал посреди долин и лужаек… Ничего особенного… Лошадь может сбиться с шага, споткнуться, упасть, подняться и пойти дальше. — Калеб снял шляпу, взъерошил волосы и снова надел ее. — Там, куда мы направляемся, все иначе… Может стоить жизни, если собьешься с ноги… Есть такие места, где можно долго слышать крик сорвавшегося человека, прежде чем он ударится о землю.
Виллоу окинула взглядом своих лошадей. Высота и изнурительный путь сказались на них. Они похудели, устали. Сейчас они жадно щипали траву. Арабские скакуны, безусловно, были крепкими и волевыми, но они росли и жили внизу. Так же, как и сама она, хотя она всегда трудилась в поте лица своего.
Ничего не сказав, Виллоу снова оглядела долину и величественные, безучастные вершины, со всех сторон закрывавшие небо.
— А через них можно пройти? — шепотом спросила она.
— Да. С этого места не видно, но тем не менее дорога существует. Найти ее — не проблема. Важно достичь перевала, пока нас не настигли те два головореза.
Виллоу с надеждой посмотрела в глаза Калеба.
— Разве дождь не смыл наши следы?
— Может, смыл, а может, и не смыл. Зависит от того, насколько следы глубокие. Но я не хочу полагаться на случай и рисковать вашей жизнью.
Виллоу закрыла глаза, чтобы не показать, чего ей стоит это кажущееся спокойствие. Спорить с Калебом — но какой смысл? Она отказалась оставить лошадей. Теперь ей приходится расплачиваться за это.
В крайнем случае, здесь вдоволь подножного корма. Даже если арабские скакуны откажутся идти без привязи, они не погибнут от голода. Она вернется с Мэтом за ними.
Эта мысль как-то согрела Виллоу, и она спешилась.
— Я возьму Дав.
Калеб из-под шляпы наблюдал за тем, как Виллоу подошла к кобылам, любовно похлопала одну, затем другую по холке, все время негромко беседуя с ними. Он ожидал более резких возражений со стороны Виллоу. Этого не произошло. Она лишь посмотрела на горы, а потом на него взглядом, от которого у него сжалось сердце, слезла с Измаила и направилась к кобылам.
Калебу потребовалось совсем немного времени, чтобы поменять седла у Измаила и Дав. Несмотря на высоту и тяжелый маршрут, у кобылы хватило энергии игриво коснуться губами рукава Калеба, когда он седлал ее. Он улыбнулся и легонько оттолкнул мягкую морду, однако Дав повторила игру. Пока он затягивал подпругу, Дав с сопением обнюхивала шерстяную ткань рукава.
— Ты прямо как твоя хозяйка, — сказал он, поглаживая бархатистую морду Дав. — Маленькая, но боевая.
— Я вовсе не маленькая, — раздался голос Виллоу из-за спины Калеба.
Он повернулся, взял Виллоу за подбородок и приподнял ее лицо.
— Если Измаил не пойдет, вы пожелаете поехать на нем вместо Дав?
Виллоу поняла то, что не было сказано словами: если лошади не пойдут, какую из них она предпочтет спасти?
Она закрыла глаза. Ее ресницы дрожали, пока она боролась с подступавшими слезами.
— Да, — хрипло сказала она и быстро отвернулась, чтобы не встретиться со взглядом Калеба. — Тогда я поеду на Измаиле.
— Думаю, так будет правильно, — согласился Калеб. — Здесь немало диких лошадей. Кобылы долго не останутся одни. Какой-нибудь жеребец приведет сюда свой табун на летний выпас… Он позаботится о ваших кобылах… Измаил тоже попытался бы, но он вырос в загоне и ничего не знает о высокогорье и горных львах.
Виллоу кивнула, ничего не сказав.
Калеб подставил руки, сложив их в виде стремени.
— Пора отправляться.
Виллоу хотела было сказать, что может взобраться на лошадь без его помощи, но для этого требовалось слишком много усилий. Поэтому она ступила ногой на подставленные руки и мгновенно оказалась в седле.
Долина осталась далеко позади, когда Калеб остановился у небольшого ручья, чтобы посмотреть, как идут арабские скакуны. Он поджал губы, увидев, что Виллоу едет шестой по счету, позади кобыл, оставив Измаила замыкающим.
Калеб вынужден был признать, что кобылы идут неплохо, хотя ему не понравилось, что Виллоу оказалась так далеко. Его озабоченность скрасила метаморфоза, произошедшая с Измаилом. Спущенный с привязи, он почувствовал себя хозяином. Он шел как на пружинах, рыскал из стороны в сторону, где это позволяла дорога, нюхал воздух — словом, вел себя как настоящий дикий жеребец, опекающий свой табун. У кобылы пропадало желание замедлять шаг, когда Измаил, прижав уши, кусал отставшую за круп.
Поровнявшись с Калебом, кобылы присоединились к его лошадям, которые жадно пили из ручья. Калеб достал из сумки кусок вяленого мяса и протянул Виллоу.
— Когда двинемся дальше, поезжайте сразу за мной, — сказал Калеб. — Наши преследователи могут догнать нас до захода солнца.
Виллоу закусила губу и замутненным взглядом посмотрела на кобыл.
