Мелодия сердца - Картленд Барбара (читать книги бесплатно txt) 📗
Они отправились в Лондон через два дня после возвращения Илуки домой.
Сборы, укладывание вещей, поиски новой горничной, которая заменила бы Ханну, переезд в дом сэра Джеймса в Лондоне — все это отвлекало от мыслей о графе.
Но ночью Илука снова оказывалась в плену воспоминаний о поцелуе, вознесшем ее к снежным горным вершинам и позволившем забыть обо всем, даже о существовании окружающего мира.
«Я понятия не имела, что такова любовь», — признавалась она себе.
Леди Армстронг не замечала никаких перемен в дочери, не обращала внимания даже на тени под ее огромными глазами. Она была полна планов и надежд. Красота Илуки, без сомнения, поразит всех. И мать теперь думала только о платьях, которые подчеркнут белизну кожи и рыжее пламя волос.
Уже первый званый ужин не оставил никаких сомнений в успехе Илуки.
Его давала герцогиня Болтонская, старый друг Джеймса Армстронга, и, едва Илука переступила порог гостиной, полной мужчин и женщин, раздался шепот.
Девушка не поняла, что именно ее появление ошеломило публику, но леди Армстронг сразу догадалась, в чем дело.
После этого приглашения посыпались как из рога изобилия, и леди Армстронг сказала мужу с улыбкой:
— Не думаю, что Илука засидится в девушках. Ей сделали уже четыре предложения. И я знаю, что ее руки готовы попросить еще два очень подходящих молодых пэра.
— Но пусть не торопится принимать предложение, — предупредил сэр Джеймс. — Хотя, не стану притворяться, дорогая, я бы жаждал остаться с тобой один на один.
— Ты слишком добр, — ответила леди Армстронг, — и ты знаешь, как я тебе за все благодарна.
— Мне просто хочется сделать тебя счастливой.
Леди Армстронг поднесла его руку к своей щеке, этот жест мистер Армстронг находил очень трогательным.
— Я счастлива, — призналась она. — И с трудом верю, что я овдовела и была в таком отчаянии.
— Ничего подобного я не позволю тебе испытать снова, — решительно покачал головой сэр Джеймс и поцеловал жену.
«Я просто обязана быть самой счастливой девушкой в Лондоне», — сказала себе Илука.
И немедленно почувствовала себя виноватой: несмотря на решимость забыть графа, она искала его на каждом балу, на каждом званом ужине, высматривала его фаэтон, когда они катались в парке.
«Забудь его! Забудь!" — твердила она себе снова и снова. Но все время, каждую минуту чувствовала его пальцы у себя на подбородке, ощущала силу его объятий.
— Завтра мы едем ко двору, — сообщила леди Армстронг. — Надеюсь, дорогая моя, тебе там так же понравится, как и мне в свое время. Я была в Букингемском дворце одиннадцать лет назад.
— Думаю, там ничего не изменилось.
— Перемены произошли при короле Георге IV, это было настоящее потрясение! — вспоминала леди Армстронг. — Дворец на меня произвел очень большое впечатление, хотя я сильно робела.
— Но я не из робких, правда, мама? — улыбнулась Илука. — Вы с папой обращались со мной не как с ребенком, который недостоин вашего общества, а почти как со взрослой. Так что я ни перед кем не робею и довольно быстро соображаю.
— Похоже, тебе дано слишком много — и ум, и красота, — сказала мать. — Любой мужчина, который на тебе женится, скоро поймет: у тебя есть не только хорошенькое личико, которое способно быстро наскучить.
Илука не ответила. Она подумала: граф мог оценить только ее внешность, у него не было времени, чтобы обнаружить ее ум.
На следующий вечер, одевшись в новое платье, подобранное леди Армстронг специально для этого случая, Илука сама убедилась: она выглядит потрясающе.
Обычный белый цвет был не способен подчеркнуть особенный оттенок ее кожи, и леди Армстронг выбрала ткань серебристого тона.
Платье было отделано серебряными лентами, а по чистому шелковому полю шла серебристая вышивка, которую украшали крошечные бриллиантики.
Юбка была очень пышной и подчеркивала тонкую талию Илуки. А вообще платье производило впечатление очень нежного, девичьего.
Илука вспомнила, как мистер Арчер представил ее зрителям нимфой, выходящей из озера.
Серебристый цвет платья снова напомнил ей об озере в Лэвенхэме. А отчим подарил ей маленькое бриллиантовое колье, сверкавшее при каждом движении.
— Ты выглядишь прекрасно, — сказал он. — Действительно, такой красавице, как ты, нужен самый минимум украшений.
Этот комплимент еще раз свидетельствовал о том, как повезло им с матерью: ну кто еще так по-доброму опекал бы их?
"Мама, конечно, любит его не так, как папу, — думала Илука, — но все-таки, несомненно, любит. И может быть, я когда-нибудь почувствую то же самое к мужчине, и тогда я смогу выйти за него замуж».
Илука хотела такой же любви, какая была у ее отца с матерью. И ей казалось, что-то похожее она испытывает к графу Лэвенхэму.
Прошлой ночью, снова лежа без сна, она думала: а что случилось бы, если бы она осталась еще на одну ночь в Лэвенхэме?
Его поцелуй был прекрасен, при одном воспоминании ее губы начинали дрожать. Такая сладость, нега, истома…
И вдруг Илуку осенило: Боже мой, а ведь граф пришел к ней в комнату вовсе не для того, чтобы спасти от лорда Марлоу!
Ох, какая она глупая! Надо же, как само собой разумеющееся восприняла его появление через общую дверь между их комнатами. Она, видите ли, решила, что граф услышал крики и поспешил на помощь. Ангел-хранитель да и только!
Ей вспомнилось: она умоляет его спасти от притязаний лорда Марлоу, а он изумленно смотрит на стул и кресло возле двери, и в его глазах полное недоумение: зачем?
А если граф пришел к ней не для того, чтобы помочь? Зачем же он мог прийти?
Илука была очень невинна и неопытна, а граф казался ей воплощением благородства. Куда ей было догадаться об истинной причине перемены комнаты на ту ночь, появления его светлости в халате… Да он же собирался заняться с ней любовью!
Такое, возможно, может произойти между джентльменами и актрисами типа мадам Вестрис, но предлагать подобное леди!.. Это не просто нескромно или неприлично — отвратительно! «Он считал меня актрисой и допускал, что я соглашусь», — оправдывала Лэвенхэма Илука.
Но это не помешало ей почувствовать себя совершенно несчастной. И не только из-за расставания с графом, но и потому, что он, оказывается, вовсе не воспринимал ее как леди, которая заслуживает уважения и поклонения. Он видел в ней актрису, доступную женщину, и считал, что с ней себе многое можно позволить. Одним словом, он думал о ней так же, как лорд Марлоу.
Открытие это причинило ей большую боль, чем она ощущала прежде.
Но обвинять, кроме себя, было некого. Она сама согласилась на предложение мистера Арчера поехать с ним и развлекать графа и его друзей.
Теперь, когда она поняла истинную суть происшедшего, оставалось лишь молиться, чтобы мать никогда не узнала о случившемся.
«Мама не только придет в ужас, — подумала Илука, — она будет искренне уязвлена и поражена моим поведением".
— Вы настоящая красавица, мисс! — воскликнула горничная, помогавшая ей одеваться.
Илука в последний раз, перед тем как спуститься вниз, взглянула на себя в зеркало.
— Спасибо, — сказала она.
На голове у нее колыхались три страусовых пера, очень украшавших ее прическу.
В битве при Креси в 1546 году Черный Принц получил звание рыцаря и страусовые перья в награду, с тех пор они украшают личную печать принца Уэльского.
А юные девушки, которых представляют монарху, не появляются без этого украшения перед его взором.
— Красивее вас никого на балу не будет, мисс, я уверена, — продолжала горничная.
Илука благодарно улыбнулась и подумала: есть на свете один мужчина, который никогда не будет поклоняться ни ее красоте, ни уму. Она вздохнула: ах, как бы ей хотелось, чтобы ему нравилось в ней все, и характер тоже.
«Забудь его, забудь его, забудь его», — в такт шагам, спускаясь по лестнице, твердила она себе.
Они ехали в Букингемский дворец в красивой карете сэра Джеймса, и Илуке казалось — колеса повторяют те же самые слова.
