Два маленьких обмана - Карлайл Лиз (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
– Понимаю, – тихо сказала Вивиана. – Но ваша мать... эти обстоятельства не могут не огорчать ее. И я не могу себе представить, что она желает подружиться со мной.
Элис помолчала. Резкий порыв ветра закружил листья, затем подхватил волан, завертел его и понес прочь под радостные крики детей.
– Не стану отрицать, что мама бывает очень строга, – продолжила Элис, с улыбкой наблюдавшая за детьми. – Но я уже сказала ей, что в данном случае для нее было бы лучше считать вас дорогим другом.
Вивиана резко выпрямилась:
– Я ничего не делала, чтобы привлечь внимание вашего брата, леди Элис. И не хочу, чтобы мое общество навязывали кому-то. У меня есть гордость. И как бы это ни казалось странным, в моей стране мы тоже придерживаемся высоких требований к правилам поведения.
– Прошу прощения, – поспешно проговорила Элис, положив руку Вивиане на плечо. – Я не хотела оскорбить вас. Пожалуйста, не можете ли вы по крайней мере считать себя моим другом? Мне самой это кажется совершенно естественным. Нам предстоит прожить вблизи друг друга несколько недель, и у нас так много общего.
Вивиана сдержанно кивнула:
– Хорошо. Спасибо, Элис, за предложение дружбы. Да, завтра я приеду к вам и леди Уинвуд. Можно приехать верхом? Или это не принято?
– Вовсе нет. – Леди Элис наклонилась ближе к Вивиане. – Теперь, на правах нового друга, могу я задать вам один нескромный вопрос?
Вивиана взглянула на нее:
– Можете спрашивать что хотите.
– Насколько хорошо вы знали моего брата, Вивиана, когда в прошлый раз были в Лондоне?
Вивиана помолчала, обдумывая ответ.
– Думаю, леди Элис, – наконец произнесла она, – что я его совсем не знала.
Глава 7,
в которой обнаружено тайное убежище лорда Уинвуда
На следующее утро в половине двенадцатого граф Уинвуд надел сапоги и бриджи и отправился в конюшню. День, как он решил, был подходящим для посещения нескольких крупных арендаторов. Куин не испытывал особого желания делать это; ему все еще казалось, что он незаслуженно берет на себя роль своего отца. Но существовала другая, более насущная, чем долг, причина, возбуждавшая в нем жгучее желание сбежать из дома.
Предполагалось, что Вивиана, графиня Бергонци, сегодня будет завтракать с его матерью и сестрой. Эта бредовая идея пришла в голову Элис. Но мать Куина ухватилась за нее, хотя и без особой радости, выслушав доводы Элис. Куин понимал, что Элис права, и был благодарен матери и сестре за их старания исправить ошибки, совершенные им.
В конюшне Куин быстро оседлал свою лошадь и умчался в облаке пыли. Он намеревался провести весь день вне дома. В седельной сумке у него лежали ломоть хлеба, кусок чеддерского сыра и полная виски фляжка Аласдэра, которую тот случайно забыл при своем поспешном отъезде. У Куина возникло сильное подозрение, что Аласдэр решил жениться на Эсме.
Да, Куин был совершенно уверен, что, как только позволят приличия, Аласдэр поместит в «Тайме» объявление о своей помолвке. Что же, он желает ему счастья. Куин все равно не испытывал желания жениться. Он чувствовал себя лучше с виски Аласдэра, чем с женщиной Аласдэра. Однако он беспокоился об Эсме. Будет ли Аласдэр ей хорошим мужем? Куин на это надеялся. И молил Бога об этом. Ему ничего не оставалось, кроме как верить, что Эсме знает, что делает.
Куину и так доставляли достаточно беспокойства женщины, на которых не надо было жениться: его мать, сестра и Вивиана Алессандри. Что касается матери, то Куин решил незамедлительно поговорить с ней по душам. Он скажет ей, что брак или по крайней мере поспешный брак – это не для него. Его решение наверняка расстроит мать, и Куин боялся этого разговора. Она не заслуживала такого огорчения. Но этот ужасный случай с Эсме заставил его понять, что ему нужно время, чтобы разобраться в самом себе. Он просто не мог ни о чем думать, когда Вивиана Алессандри находилась рядом с ним.
Ах, Вивиана! Женщина, на которой Куин когда-то даже подумывал жениться. В другой жизни и в другом мире. Она поразила его, когда впервые предложила жениться на ней. Лежа в ее объятиях, удовлетворенный и счастливый, он и сам подумывал об этом.
Вивиана желала выйти за него замуж. И Куин знал, уже тогда знал, что жизнь без нее будет для него невыносимым адом. Но он был так молод, его представления об их будущих отношениях ограничивались лишь этим смутным ощущением. Он и понятия не имел, как люди женятся.
В молодости Куин всегда думал, что родители найдут ему какую-нибудь хорошенькую послушную девушку благородного происхождения и поставят его перед свершившимся фактом. Ему это немного напоминало покупку племенной кобылы на «Таттерсолле» – Куину даже не надо будет торговаться. И к этому времени он достаточно хорошо познакомился с городской жизнью, чтобы знать, как его новые лондонские друзья относятся к браку.
Предложение Вивианы поначалу сильно смутило Куина, а затем в его голове возникла мысль о том, что он может получить Вивиану навсегда. Женившись на ней, он привяжет ее к себе на всю жизнь. Но Куин хотел большего, чем ее имя на брачном свидетельстве и ее голова на его подушке. Он хотел того, чего Вивиана никогда не отдавала ему. Он хотел владеть ее сердцем, а поэтому и задал мучивший его вопрос: любит ли она его?
Вивиана призналась, что не любит. И от ее тихого хрипловатого шепота все хрупкие фантазии Куина разлетелись вдребезги, как осколки стекла. Конечно, Куин предвидел ее опыт. Долгие месяцы Вивиана отвергала его ухаживания. А когда ему наконец удалось затащить ее в постель – если уместно здесь употребить этот эвфемизм, ибо никакой постели не было, – она по-прежнему не принадлежала ему.
После того случая, когда он овладел ею, Куин словно обезумел. Еще пару недель он осаждал дверь Вивианы. И затем ему было позволено пригласить ее на ужин. А еще через две недели она наконец согласилась переехать из пансиона, в котором жила. Нет, она никогда не любила Куина. Она его терпела. Он забавлял и сексуально удовлетворял ее. Но никогда она не отдавала ему всю себя.
Куин подумал, как бы сложилась его жизнь, если бы не было того первого раза, ошеломившего его. Конечно, он тысячу раз заново переживал тот роковой вечер, иногда всем сердцем желая, чтобы его никогда не было. А иногда старался удержать в памяти все воспоминания – так умирающий, должно быть, цепляется за жизнь.
Это произошло на премьере «Фиделио», и сопрано, которая должна была петь партию Марцелины, внезапно заболела. Вивиана была дублершей. Костюмерша не могла натянуть на ее густые волосы огромный парик, который требовался для роли. Куин, наблюдая за их бесплодными усилиями, тихонько сидел в уголке, ибо в то время это было единственное, что позволяла ему Вивиана.
Но он желал овладеть ею так же сильно, как костюмерша желала затолкать волосы Вивианы под этот чертов парик. И то и другое выглядело безнадежно. Куин преследовал ее как одержимый почти месяц. А костюмерше повезло еще меньше, ибо парик был сделан для женщины, не обладавшей такими длинными и густыми волосами, как у Вивианы.
В приступе отчаяния костюмерша схватила ножницы и, когда Вивиана кивнула в знак согласия, отхватила часть волос. Они рассыпались вокруг стула Вивианы. Парик надели, а Куин, улучив момент, когда на него не смотрели, подобрал прядь волос Вивианы и осторожно завернул ее в носовой платок. На следующее утро Вивиана стала лондонской знаменитостью и любовницей Куина.
До того как костюмерша в отчаянии не обрезала ей волосы, локоны иссиня-черным каскадом падали до ее талии. А потом они выглядели обрубленными. Куина это не трогало. Они могли бы обрить Вивиану наголо, и ему было бы все равно, только бы смотреть в ее глаза. Он убеждал себя, что способен заглянуть в ее душу.
О, каким глупым мальчишкой он был! Каким неопытным! Каким легковерным! У Вивианы не было души. Ее сопротивление, простодушный взгляд, с каким она смотрела на него, – все было жестоким обманом. Она играла с Куином, как кошка играет с мышью – с глупой мышью. И в конце растерзала его когтями, как это делают кошки.
