Влюбленная герцогиня - Джеймс Элоиза (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
От Кэма пахло чем-то не поддающимся определению. Свежим и осенним, словно листва деревьев. В отличие от; большинства мужчин он не пользовался духами. Когда он нашел страницу и отодвинулся, щеки у Джины пылали.
Она подозрительно смотрела на текст. Похоже, что ее героиня Беатриче довольно сварливая женщина. Кэм снова наклонился.
— Мы с тобой вздорная пара. Смотри. — Он указал строку. — Ты грозишь оцарапать мне физиономию.
— А ты выглядишь хвастуном. — И она язвительно процитировала: — «В меня влюблены все дамы, за исключением вас одной». Какое самодовольство! Все дамы; надо же!
Лицо Кэма было совсем рядом, она чувствовала его дыхание на своей щеке.
— Может, у тебя есть преимущество, — шепнул он. — Давай почитаем дальше, чтобы узнать, поставила ты меня на колени или нет.
От его взгляда Джина задохнулась, на миг забыв, где находится.
Однако беспокойное покашливание тут же привело ее в чувство. Она подавила торжествующую улыбку и повернулась к жениху. Он заметил.
— Как тебе роль, Себастьян? — Она игнорировала официальное обращение, ведь они были среди друзей.
Маркиз поджал губы, давая понять, что обратил внимание на ее неповиновение.
— Моя роль кажется мне превосходной. Очевидно, я полагаю, что вижу свою невесту у окна спальни в объятиях другого мужчины и, естественно, я от нее отрекаюсь. Это четвертый акт:
«…Кто бы не поклялся
Из всех вас здесь, что девушка она,
Судя по виду? Но она не дева.
Она познала ложа страстный жар».
Конечно, при данных обстоятельствах я не женюсь на ней, — с некоторым удовлетворением сказал он.
Джина смутилась.
— Никогда не читала эту вещь. Эсма играет женщину, на которой ты отказываешься жениться?
— Да.
— Значит, я выгляжу девственницей, каковой по сути не являюсь, и познала… как вы это назвали? — спросила Эсма.
— Ложа страстный жар, — с ударением повторил Себастьян.
— Только мужчина способен прийти к столь абсурдному выводу, — заметила Эсма.
— Почему абсурдному? — Боннингтон пожал плечами. — Дыма без огня не бывает, вы согласны, леди Роулингс?
Джина с недоумением переводила взгляд с подруги на маркиза. По неизвестным причинам обычная напряженность между Себастьяном и Эсмой сегодня явно усилилась.
— Но ваша невеста вам не изменяла?
— Конечно, нет, — вмешался Реджинальд Джерард. — Злодей подговорил другую женщину сыграть роль, стоя возле окна ее спальни.
— У меня тут есть отличные реплики. — Себастьян заглянул в книгу:
«Ее не соблазнял я даже словом.
Но ей выказывал, как брат сестре,
Любви безгрешной искренность и робость».
— О чем ты говоришь? — поинтересовалась Джина.
— О своем отношении к моей будущей невесте, которую играет леди Роулингс. Естественно, я никогда не выходил за рамки целомудренного поведения и относился к ней как брат к сестре.
Это был намек? Джина, прищурившись, взглянула на жениха, который выглядел очень довольным собой. Как он смеет поучать ее? Она раздраженно захлопнула книгу.
— Я охотно воспользуюсь удобным случаем, чтобы назвать свою жену попугаем, — сказал Кэм. — Почему бы нам с Джиной не сыграть этот кусок из первого акта?
— Хорошо! — согласился Реджинальд, видимо, ощутив некие подводные течения в отношениях артистов. — А также сцену, которая вас так восхищает, лорд Боннингтон? Затем, возможно, еще одну…
— Я предлагаю сделать весь четвертый акт, — прервал его Кэм.
— Разумеется, — кивнул Реджинальд. «Странно, — подумала Джина, — кажется, мой муж тоже в высшей степени доволен собой».
— В чем дело? — спросила она. — Это хороший кусок, Джина, — с удовольствием заявил Кэм. — Тебе понравится.
— Сомневаюсь, — небрежно сказала она, покачивая ногой.
Эффект был головокружительным, и она хихикнула. Возможно, это не соблазняло ее жениха, зато явно произвели впечатление на мужа.
— У тебя есть несколько интересных строк, — произнес Кэм.
— О?
— Правда. Например, ты клянешься мне в вечной любви.
— О, как я могу сказать подобную ложь! — воскликнули Джина, театрально прижав руку к сердцу.
— Уверен, ты легко с этим справишься, — парировал герцог.
— Сомневаюсь, — протянула Джина. — Только не такому наглому хвастуну, как ты.
— Это не я, а Бенедикт, герой Шекспира, — поправил ее Кэм и, понизив голос, добавил: — Ведь ты очень искусна в подобных вещах, не так ли?
Моргнув, Джина посмотрела супругу в глаза, опушенные настолько густыми черными ресницами, что она почти утеряла нить разговора.
— Фактически это мое первое театральное представление.
— О, но ты же, видимо, говорила этому бедному парню, что любишь его и обожаешь, — тихо сказал Кэм.
Джину захлестнуло негодование, и она глубоко вздохнула.
— Должна ли я понять вас так, милорд, что вы передумали? — Теперь настала его очередь моргать. — Судя по тому, как вы хулите моего будущего мужа, я могу предположить, что вы боитесь остаться холостяком, милорд. — Она похлопала его по руке. — Пожалуйста, не беспокойтесь. Мы обязательно подыщем кого-нибудь, кто согласится выйти за вас. — Но в ее голосе была нотка сомнения.
— Мегера, — проворчал Кэм.
Сердце у Джины громко стучало, и она едва слышала, что говорил им Реджинальд. Согласно ее плану она должна заставить жениха ревновать. К несчастью, он казался рассеянным, и вряд ли она может рассчитывать на успех, если он не заметит ее флирта с другим мужчиной. Но Себастьян опять был занят только Эсмой: оба, склонившись над книгой, спорили по поводу своих реплик.
— Леди и джентльмены! — Реджинальд хлопнул в ладоши, призывая их к вниманию. — Предлагаю забрать книги с собой и до конца недели выучить наизусть свои роли. Леди Троубридж наметила представление на уик-энд.
— Выучить наизусть? — спросил потрясенный Кэм.
— Что, слишком большое напряжение для пожилых мозгов? — проворковала Джина.
— Я-то по крайней мере сумел прочесть эту пьесу до сегодняшнего вечера.
— Очень хорошо, ваша светлость, — ответил Реджинальд. — Мы встретимся через три дня, и я буду весьма признателен, если вы подготовите свои роли из первого и четвертого актов.
Джина встала, расправила юбки, затем, как бы ненароком, чуть спустила кашемировый шарф, наброшенный на плечи, и краем глаза увидела, что взгляд мужа прикован к ее груди. Кэм тут же отвел взгляд, но его тяжелый вздох принес ей несказанное удовлетворение. Однако ее жених, помогая Эсме встать, тем временем что-то доказывал ей и ничего не замечал вокруг. Подруга молча отошла, и Себастьян умолк на полуслове.
— Может, присоединимся к остальным гостям? — спросила она у Джины.
— Конечно, — ответила та, и женщины вышли из комнаты. — Мне очень жаль, что вы с Себастьяном не находите общий язык.
— Да, — процедила сквозь зубы Эсма.
— А если мне поговорить с ним? Ты думаешь, это поможет?
— Не обращай внимания, прошу тебя. — Подруга сжала ей руку. — Я думаю, его невозможно изменить, он все равно останется таким же придирчивым. Лорд Боннингтон ведет себя благородно, и его огорчает недостаток благородства в поведении других.
— Конечно, — пробормотала Джина. — Только мне бы хотелось, чтобы он не вел себя с тобой как педант.
— Он не педант. Он просто… имеет мужество поступать согласно его убеждениям.
— Конечно, — повторила Джина, теряя вдруг хорошее расположение духа.
Подруги вошли в Большой салон, где леди Троубридж устроила этим вечером игру в карты, и за одним из столиков увидели Майлза Роулингса, который нежно гладил по щеке леди Чайлд.
— Уж лучше педант, чем распутник, — мрачно произнесла Эсма. — Маркиз Боннингтон никогда бы не унизил тебя на людях. Мне это кажется счастьем.
Роулингс заметил вошедших и помахал им, подзывая к столу.
— Твой муж очень дружелюбен, — сказала Джина. — По крайней мере вы с ним не живете в состоянии войны.
