Влюбленный дьявол - Уэлфондер Сью-Эллен (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Мысленно возблагодарив Раналда за то, что научил ее метать нож, а Господа – за свое терпение, Линнет обратилась к небесным силам с мольбой направить ее руку. Задержала дыхание, прицелилась и метнула стилет. Люди Кеннета Маккензи ахнули. Он стоял, растерянный, прижав ладонь к голове. Затем поднял с земли стилет, прядь собственных волос.
Какое-то время молча смотрел на них, затем поднял глаза на Линнет. Она прочла в них нескрываемое восхищение.
– Вы сделали это. – Он подошел к ней и протянул на раскрытых ладонях стилет и прядь волос. – И я сдержу свое слово. Вы можете уйти.
Стараясь скрыть бившую ее дрожь, Линнет взяла стилет и заткнула за поясок фартука и хотела уйти, но Кеннет преградил ей путь.
– Пожалуйста, возьмите это в знак моего восхищения. Не обижайте. – Он протянул ей прядь волос.
Линнет приняла подарок, решив избавиться от него, как только они окажутся на безопасном расстоянии.
С высоко поднятой головой она повела Робби прочь, изо всех сил стараясь не показывать своего страха, который теперь, когда все было почти позади, спустился тяжелым комом куда-то вниз к животу. Мейджер трусил рядом, продолжая через плечо коситься на врагов, когда они оказались позади. Когда все трое уже были на краю поляны, Кеннет Маккензи крикнул:
– Не сомневайтесь, леди, мы еще встретимся. Я люблю женщин с огнем в крови!
В серый предрассветный час, перед самым восходом солнца, Линнет стояла у узкого сводчатого окна в своей спальне и смотрела на ночной вид за окном. Далеко внизу волны залива мягко накатывались на крепкое основание стен замка, поверхность воды была гладкой и спокойной.
В бледном свете тонкого месяца залив походил на полированное серебряное зеркало, позабытое кем-то посреди диких гор, нависающих над береговой линией.
Прижавшись лбом к прохладному камню оконного выступа, Линнет прикрыла глаза и вдыхала острый запах моря.
Как похож ее муж на эти суровые земли. За его холодностью и равнодушием скрываются глубокие сильные чувства.
Завоевать его сердце, его любовь так же нелегко, как добраться до вершины неприступной горы. Но за эту победу она готова бороться.
Линнет погладила холодный камень кончиками пальцев. Казалось, ничто не могло изменить его природу. Но настанет летний день, наполненный теплом и светом, и камень начнет излучать жар под горячими лучами солнца.
В сердце Линнет пробудилась надежда. Солнце бывает на небе даже в самые хмурые дни. Пламя страстей ее мужа пылает за возведенными им самим стенами, в нерушимость которых он свято верит.
Прохладный морской воздух остудил горящие щеки Линнет. Каждый раз, когда она начинала думать о Дункане, ее охватывала непреодолимая тоска, напрочь отметавшая все девичьи страхи, наполнявшая ее неутолимым желанием.
Но опытный в делах страсти Черный Олень, казалось, ничего этого не замечал.
Линнет сжала бедра в бесплодной попытке остановить неудержимо нарастающий трепет плоти. Словно тысячи крошечных игл пробегали по самым сокровенным уголкам ее тела, пробуждая жажду наслаждения, и одновременно в глубине ее нарастало гнетущее чувство тяжести, которое наконец взяло верх над возбуждением. Ее захлестнула досада на мужа, который не желает ее, и злость на себя за то, что она не может справиться с обуревавшими ее чувствами. Линнет потянулась, чтобы снять накопившиеся напряжение и усталость.
Весь остаток дня и большую часть вечера она провела, пытаясь облегчить страдания раненого Томаса и утешая оставшихся в живых членов семьи Мерчинсона. Несколько часов назад они пришли в замок, усталые и напуганные. Их рассказ буквально потряс Линнет.
Ничего удивительного, что ее силы истощились, и она могла теперь лишь стоять у окна, предаваясь мечтам. Элспет и Фергус едва ли не силой уложили ее в постель, уверяя, что она сделала все, что могла, и до самого утра ее помощь не потребуется. Но сон все не шел к ней. И причиной тому была вовсе не усталость, а тревога за мужа. Она не переставая думала о нем с того момента, как они вернулись из аббатства в Айлин-Крейг и узнали, что Дункан и Мармадьюк с отрядом своих лучших людей отправились на поиски Кеннета Маккензи и его бандитской шайки.
Она пыталась напрячь свой дар провидения и хоть что-нибудь узнать о них, но ничего не получалось. Ее усилия каждый раз натыкались на пелену кровавого тумана, что означало гнев и ярость.
После того как она увидела отсветы адского огня во взгляде Кеннета Маккензи и узнала обо всех мерзостях, которые он и его люди сотворили в крохотном имении Мерчинсона, ужас не отпускал ее ни на минуту.
Она не уснет, пока ее муж со своими людьми не вернутся в замок. И когда наконец она услышала его шаги на лестнице, напряжение покинуло ее и она в изнеможении опустилась на подоконник. Но еще до того, как раздались его шаги, Линнет ощутила приближение к двери багрового облака его гнева.
У нее и в мыслях не было, что этот гнев направлен против нее. Она не сделала ничего, что могло бы его рассердить. Весь день утешала пострадавших от набега Кеннета.
Но от ее уверенности не осталось и следа, когда Дункан ворвался в комнату, яростно хлопнув тяжелой дубовой дверью. Страшный в своем гневе, он появился в проходе. Его могучие ноги были в грязи, переброшенный через плечо плед разорван и окровавлен, спутанные волосы разметались по хмурому лицу.
– Силы небесные! – взревел он. – А я-то думал, что женился на благоразумной девушке.
– А я думала, что выйду замуж за человека, который сделает меня своей женой, – парировала Линнет.
Кровь все еще кипела в его жилах, и Дункан всего четырьмя шагами стремительно пересек комнату. Схватив Линнет за плечи, он посмотрел в ее глаза, снова подивившись, откуда она берет столько смелости, чтобы снова пытаться досадить ему.
– Ты моя жена и не сомневайся в этом ни минуты. – Кипя от негодования, он уже пожалел, что так опрометчиво прикоснулся к ней. Распущенные волосы струились по ее плечами, и его пальцы утонули в них.
Его плоть предательски напряглась, рождая в воображении тысячи разных мыслей о том, что можно было бы сделать с этими роскошными волосами. Он пришел в невероятное возбуждение. Линнет непостижимым образом умела полностью обезоружить его, вызвав желание.
– Святые угодники, женщина, – продолжать он реветь, – ты хоть понимаешь, как рисковала сегодня?
– Вы тянете меня за волосы, сэр Дункан, – спокойно сказала она, но вздернутый подбородок никак не вязался с нотками смирения в ее голосе. – Пожалуйста, отпустите меня.
Он убрал руки. Она отбросила волосы с плеч, и они рассыпались по спине.
И теперь он оказался один на один с едва прикрытыми тонкой тканью ночной рубашки соблазнительными холмиками ее полных грудей. Сквозь полупрозрачную ткань просвечивали соски, лишая Дункана остатков самообладания.
Пламя свечей в бронзовом подсвечнике отбрасывало на ее пышные формы неверный свет, хотя и не слишком яркий, но вполне достаточный, чтобы различить в полумраке темный треугольник. У Дункана пересохло во рту.
Очевидно, что, проследив за его взглядом, она решила поддеть его еще больше:
– Вы пришли сюда, чтобы отчитать меня за сегодняшнее глупое поведение, или вы здесь для того, чтобы разглядеть, что у меня под рубашкой?
Дункан с трудом оторвал взор от темного треугольника и гневно посмотрел ей в глаза, отливающие янтарным блеском.
– Все мои домочадцы во главе со сладкоголосым Фергусом поют вам дифирамбы, миледи, – сказал он, едва сдерживая ярость. – Хотелось бы мне знать, что остановило моего братца – ваш острый язычок или хорошо заточенный стилет?
– И то и другое, – гордо ответила она.
Дункан подумал, что именно сейчас самое время ее поцеловать. Господи, неужели она не понимает, какой опасности подвергалась? Дункан схватил ее за руки и поднял их над ее головой. Бурное желание вскипело в нем. Он сгорал от желания зацеловать ее, удерживая в объятиях, пока не испытает блаженного облегчения.